" - Маленькая дрянь... - Голос шуршал опавшей листвой, полз по стенам, лился с потолка, шипел и обволакивал. - Думаешь, тебе удалось перехитрить меня?
- Меня... меня... меня... - повторило эхо тысячей голосов.
- За всё надо платить, - шипел сквозняк.
- За всё... за всё... за всё... - вторили тени.
- И ты не избегнешь платы. - Холодные губы едва не касались уха. - Жизнь за жизнь. Такова цена...
Вереск вырвалась из сна и села, жадно глотая воздух. Хотела закричать, но в горле стоял ком. Безликая! Она здесь. В комнате. У самой кровати!
Тварь выбралась и пришла за своей чёртовой платой!
- Нет, - хрипло прошептала Вереск. - Ты ничего не получишь. Не в этот раз.
- С кем ты говоришь, милая? - Ладимир нежно обнял её и привлёк к себе. Поцеловал в макушку. - Опять кошмар?
- Наш сын... - она бросила на мужа взгляд, полный тревоги. - Мне надо видеть его. Немедленно.
Босые ступни коснулись ледяного пола. Холодно. Слишком уж холодно.
Это всё от того, что оно приходило сюда...
Муж ухватил запястье.
- Не сходи с ума, Вереск. - У него был сонный и на редкость умиротворённый вид. Ещё бы! Он не давал ей покоя полночи. Да и потом требовал продолжения, вот только она уснула. - Княжич спит. Так что не будем тратить время попусту: вернись в постель, и я прогоню твои страхи.
- Сейчас. - Вереск выдавила улыбку, но волнение не отпускало.
Княжич действительно спал. Мирно сопел в обитой белоснежной тканью люльке. Такой маленький... Прямо крошечный! Щекастый и весь в перевязочках. Неделю назад Вереск перестала туго пеленать его, чем вызвала лавину негодования Милды.
"Ножки будут кривые!" - стращала служанка, упирая руки в боки, но Вереск знала, что это не так. Её сын будет стройным. Высоким и красивым, как его отец.
Стефан... Стефан, князь Мейдинский.
- Я никому тебя не отдам. - Она бережно подоткнула сбившееся одеяльце. - Никому.
На какое-то мгновение Вереск почудилось, будто за дверью опочивальни кто-то стоит. Стоит и тяжело, с присвистом, дышит. Но это, разумеется, только показалось... "
- Ну как? - До полного восстановления Владимиру было далеко. Он напоминал оживший труп: худющий, бледный. Ходил он с тростью, и то - еле-еле, а говорил поначалу с огромным трудом. Но Вера знала - это пройдёт.
Мой герой вернулся ко мне...
"Удивительная воля к жизни!" - заявляли врачи, наблюдая за его борьбой.
"Чудо!" - восхищались друзья и знакомые.
"Это всё благодаря тебе, Верочка", - шепнула как-то Людмила Даниловна.
Это всё благодаря Даше, - думала Вера, глядя на любимого мужчину. - Если бы она не догадалась распечатать роман...
Надо же. Кто бы мог подумать! Не врёт, стало быть, Голливуд: неоконченные дела и впрямь с того света возвращают...
- Ну так как, Вер? - голос выдернул её из раздумий. - Вполне по-бабски?
- Вполне. - Она ласково улыбнулась. Историю про смелого князя Владимир писал от лица того самого князя, но когда в книге появилась красавица Вереск, решил посвятить ей пару глав. Он всегда читал Вере эти части вслух: её реакция стала узловым мерилом "женскости" главной героини. - Только... Мне кажется, надо добавить деталей.
- Деталей?
Они сидели на лавочке в старом парке. Как раз там, где впервые три года назад поцеловались. Клёны шуршали золотой листвой, а в воздухе летали прозрачные паутинки. Осень, сухая и по-летнему тёплая, пахла яблоками.
- Да, - кивнула Вера. - Именно деталей. Знаешь... Привычки там, особенности всякие. Пусть она у тебя волосы на палец наматывает, или губу закусывает, когда волнуется. Что-то такое... ну... пикантное. А то она у тебя какая-то уж совсем плоская. Как картон.
- Вот оно как, - задумчиво протянул Владимир и нахмурился. - Только не у меня, а у нас. Никогда не стал бы эту историю дописывать, если б ты не начала.
- А я и не начинала! - рассмеялась Вера. - Десятый раз повторяю: не писала я там ничего! Не пи-са-ла! Ни-че-го!
- Да брось. - Владимир нашёл нужную страницу. - Это ведь твой почерк?
- Похож, конечно, но...
- Опять твои вечные "но"! - Он обнял её и поцеловал в висок. - Знаешь, я ведь слышал твой голос. Каждый день слышал и знал: ты рядом.
- Правда?
- Правда. - Он приподнял её лицо за подбородок. Заглянул в глаза. Нет, не в глаза - в самую душу. - Не могу без тебя жить. Ты выйдешь за меня?
- Выйду, - бесхитростно ответила Вера, а по щеке скатилась одинокая слезинка. - Только скажи, у князя и красавицы всё закончится хорошо?
- Да. - Владимир сжал её ладони. Коснулся губами пальцев. - У них всё закончится хорошо.
- Обещаешь?
- Слово офицера.
- А у нас? - Она боялась смотреть на него. Вдруг всё это сон? Очередной сон, полный хрупких и обманчивых грёз? Что, если она сейчас проснётся в палате, рядом с его постелью, среди бесчисленных капельниц, приборов и мониторов? Проснётся и поймёт, что надежды нет?
- А у нас... - Губы Владимира оказались совсем близко. - У нас всё только начинается.
Он поцеловал её так сладко, что голова закружилась, и Вера крепче ухватилась за его плечи, растворяясь в пьянящей нежности.
Одетый в золото парк блестел в лучах сентябрьского солнца. Редкие прохожие бросали на влюблённую парочку короткие взгляды. Утиной походкой мимо проковыляла старушка и укоризненно покачала головой. "Бесстыдники!" - пробурчала она себе под нос. "Смотри, мама! Целуются!" - воскликнула девочка лет пяти и тут же убежала. Молоденькая девушка с коляской зарделась, пряча улыбку. Высокий, почти двухметровый мужчина в тёмном плаще с глубоким капюшоном притормозил у лавочки, словно собираясь что-то сказать, но промолчал и двинулся дальше. Он свернул с тропинки, а когда добрался до кустов шиповника - оглянулся. Вера почувствовала взгляд спиной. Колючий пристальный взгляд, от которого по коже бегут мурашки. Она обернулась, и незнакомец вскинул голову.
Лица под капюшоном не оказалось...
Конец
