– То есть остальное он сам готовит? Варганит собственными руками какой-то суперпраздничный обед? – я почему-то спросила об этом у Данилы шепотом.
– Понятия не имею, – ответил он мне так же. – Если ты полагаешь, что мы каждые выходные с ним вместе проводим, то очень ошибаешься.
Большой стол был заставлен – салатами, закусками, тарталетками и чем-то еще, чему названия я не знала. Лосося доставили еще до того, как я успела занять свое место и тщательно рассмотреть хозяина дома. А вдруг Артур тоже взволнован? Может, он просто не показывает свои эмоции? Но закатанные рукава на белой рубашке производили впечатление какого-то дисбаланса. Он примерно так же выглядел на пляже, и уже тогда я поразилась перемене, хотя в его образе почти ничего не изменилось.
– Ты почему меня так разглядываешь, Лика? – Артур заметил. – Все в порядке?
– Да, просто… – я не знала, стоит ли озвучивать все вслух, но решилась: – Просто это так странно. Ты готовишь, ты явно все распланировал заранее и постарался. Любая девушка была бы на седьмом небе от счастья, если бы ее парень относился к свиданиям так… скрупулезно.
– Так радуйся. В чем проблема?
– Во мне, – ответил за меня Данила. – Лике очень сложно назвать свиданием посиделки втроем. Угадал?
– Ну, отчасти, – я нервно сглотнула.
Данила кивнул, выражая поддержку:
– Ко всему самому интересному в жизни надо привыкнуть, зеленоглазка. А пока можно разбавить напряжение вином. Уверен, что у Арта найдется самое лучшее. Какое-нибудь «Перо Мурло Нуар» восьмого урожая тринадцатого года с нотками канадского персика и струи бобра, потому что именно оно по самым идеальным источникам названо самым идеальным.
Артур передвинул к нему ближе бутылку, туда же бросил штопор.
– Да, у меня все превосходное, хоть что-то ты обо мне понял правильно. И не называй меня так, бесит.
Данила послушно примолк, а бутылку открывал уверенно. Скорее всего он тоже разбирается в винах, а эпитетов накидал лишь для того, чтобы я улыбнулась. И терпкое вино показалось отличным, хотя я в этом мало что понимаю. В нем почти не ощущалось сладости, а подтона перемешивались и усложнялись, как если бы вкус не был постоянной величиной.
Забывшись в дегустации, я вспомнила о поводе – хоть и названном формально. Подняла бокал:
– Данила, за твою победу. Ну и за наш с Артуром проигрыш. Будем считать, что высвободили себе время для клиентских заказов, пока ты будешь возиться с муниципальным!
Артур не стал противиться и чокнулся со мной, а потом и со своим соперником, однако заметно о чем-то задумался. Мы уже с Данилой перешли к обсуждению новых растений, которые прекрасно адаптируются в питомнике, когда нас перебили:
– Я прошу прощения за задержку сегодня. Дело в том, что я не выдержал – поехал в мэрию, попросил показать твой проект. Сам понимаешь, у меня там тоже достаточно знакомых.
Данила расслабленно уставился на него:
– И что? Это теперь не секрет, раз я выиграл.
Артур поднял голову и поморщился к потолку, а потом выдавил с трудом:
– Я прокляну себя за это, но обязан сказать – в проекте ошибка. Я ведь тоже готовился, помнишь? В районе нарушено межевание, с этим еще разбираются, и парк… в общем, по факту западная сторона парка срезана не под тем углом, что на картах. Застройщик изменения наверняка узаконит, даже если для этого придется сносить посадки.
– Что? – Мамонтов изменился в лице, подался вперед и поставил бокал на стол. – Ты уверен?
Артур снова поморщился в потолок, как будто от боли – это и был его ответ. Я рукой рот зажала, чтобы в голос не расхохотаться – так забавно выглядели его мучения. Данила и сам бы до этого допер, но без нужной информации потерял бы некоторое время и, возможно, ресурсы. И его заторможенность тоже смотрелась смешно:
– Ну… это… и что я тебе за это должен? То есть сильно-то пальцы не загибай, я бы уже на следующей неделе при утверждении это выяснил!
– Да выдохни. Ничего не должен. Просто не хочу видеть, как любимый город уродуют твои неумелые руки.
– Э-э, ну спасибо тогда. Короче, если увижу твою ошибку – тоже сообщу. На том и будем квиты.
– У меня увидишь ошибку? У меня?! – Артур так громко и искренне расхохотался, что мне теперь ладонь не помогала – я тоже смеялась, в данном случае поддерживая своего босса:
– Ну ты загнул, Данила! Я через стенку от этого монстра сижу – уж точно знаю, сколько раз он проверяет каждую цифру. Скорее мир рухнет, чем Артур Царев неточность пропустит!
Данила перевел ироничный взгляд в мою сторону и почему-то широко улыбался, ругаясь на обоих:
– Босс и его секретарь спелись – вы даже в выходной остаетесь на работе. Слушай, Лика, а может, ко мне? Я свою секретаршу за двадцать секунд уволю. Если хочешь, вообще всех уволю. Разоримся вместе, зато сплетничать о нас будет некому.
– Нет, она моя! – Артур перестал хохотать и заледенел, он почти рявкнул эту фразу. И через секунду добавил чуть теплее: – Помощница, в смысле.
Данила скосил на него глаза – и, кажется, подмигнул:
– Через час посмотрим, чья она. Помощница, в смысле.
Я снова начала теряться и краснеть, уловив намек. Схватилась за бокал, щедро отпила. Где же взять смелость, чтобы не тушеваться от таких планов или уже прекратить это безобразие категоричным отказом? Да ведь на самом деле отказываться я не хочу – в этом уже несложно признаться, даже копаться в себе глубоко не надо. Вино на меня так действует или компания?
Я бы так три дня посидела под их смешные переругивания и периоды забывчивости, когда они случайно увлекались какой-то темой и начинали друг с другом соглашаться. Последнее делало атмосферу чудесной, вынуждало смотреть то на одного, то на другого – и всякий раз отмечать, как же они хороши по отдельности. И задавать себе вопрос, как именно в этой компании оказалась я? Вернее, как именно я стала единственным связующим звеном, чтобы эти двое столько времени проводили в одном помещении без единой попытки друг друга прикончить? Расслабленность и сыграла со мной злую шутку – я пропустила момент, когда общее настроение начало меняться, что спровоцировал не нарочно Артур:
– Лика всерьез хороша в работе – я говорю это не потому, что она мне нравится. Собственно, то, что она мне нравится, стало следствием предыдущего отношения. Я думаю, что когда-то ее придется повышать, но это же нанесет удар по мне – вряд ли я найду такого же помощника, на которого спокойно можно перекинуть все дела или в период аврала заняться текучкой, не волнуясь, что все развалится на части в мое отсутствие.
Данила возмущенно кряхтел:
– Ты сейчас это чешешь, чтобы я начал завидовать? Так я не умею завидовать!
– Нет… просто объясняю суть проблемы. В последние дни работа сама собой отодвигается, сосредоточенность приходится держать на одной силе воли. Это же ненормально, что после того, как секретарь принес кофе, гендиректор еще полчаса сидит и глотает слюну, представляя картинки одна другой пошлее?
