Марк высадил молчавшего всю дорогу Генриха и довез Софу до дома. Она взяла с него слово звонить сразу, как только они найдут Игоря. Марк обещал.
Он летел по шоссе, не глядя на спидометр. Дворники не успевали смахивать грязь со стекол, Марк наклонился вперед, почти лежал на руле.
Потом машина съехала с трассы, и дело пошло не так прытко. Ползя буквально на брюхе, тойота грузно переваливалась через рытвины на заросшей лесной дороге. Казалось, здесь никто не проезжал лет двадцать. Марк уже начал сомневаться, что свернул в нужном месте, но тут впереди сверкнул и погас фонарик, а через секунду перед капотом материализовался человек. Марк резко затормозил. Машина встала как вкопанная.
Дальше пошли пешком. И не по дороге, а лесом. Хорошо, что Марк был в дедовых кирзачах, иначе просто не смог бы преодолеть чавкающую под ногами вязкую болотину. Дважды нога капитально застревала, но Марку удавалось вытянуть ее, ухватившись за ветки деревьев. Так в полной темноте они шли, казалось, наугад и в неизвестном направлении, но, как и в первый раз, внезапно рядом с Марком из темноты выткались еще двое, один молча указал им вправо, и оба опять исчезли в темноте.
Наконец добрались до забора из бетонных плит. Сверху – проволока. Снова классика жанра.
Марк подошел в командиру.
– Лёнь, ну что? Там?
– Насчет мальчика пока не ясно, но охрана имеется. Четверо бугаев. А раз охрана, значит есть что охранять.
– Что будем делать?
– Сейчас аккуратненько подползем и посмотрим. В цоколе горит свет.
– Я тоже.
– Слушай, Энгельс, это задача не для тебя. Навыки не те. Будешь ждать, когда зачистим.
– Лень, послушай, ты профессионал и все такое. Но я единственный, кого Игорек знает. Я в драку не полезу, но когда найдете мальчика, я постараюсь взять на себя все проблемы – испуг, шок, плач. Возможно, даже хуже. Я пригожусь.
– Добро. Тогда пальтецо свое сними. Заметно. Возьми вот куртку. Пойдешь сзади. Не шуми. Олрайт, Христофор Бонифатьич?
Когда Марк увидел, как ребята перепархивают через забор там, где срезали колючку, он решил, что переоценил свои возможности. Застрянет, точно. Обошлось. Перелез.
С интервалами перебежали и залегли в низких кустах у окон цокольного этажа, похожих на фрамуги: невысоких и длинных. Наверное, когда-то тут находились душевые для спортсменов. Помещение было большим, но потолки низкие. Кафель кое-где остался, все остальное было выворочено и вывезено. Зато имелись двухъярусные койки, ящики и бильярдный стол, заставленный жратвой и бутылками. Типичная картина бандитского логова. Ничего оригинального. Марк подумал об этом и забыл. В комнату вошли жильцы.
Их было двое. Другая пара дежурила на улице. Марк неосознанно вжался в землю, хотя видеть их бандиты не могли. На одном их ящиков у окна стояла электрическая плитка. Тот, что был помельче и поплоше, поставил чайник и засуетился, открывая банки с консервами и солеными огурцами, нарезал хлеб, разлил по стаканам водку. Они выпили, о чем-то лениво переговариваясь. Голоса слышны, но слов не разобрать. Они с ребятами лежали почти вплотную к окнам по обеим сторонам, ближе уже никак. Марк решил передвинуться и лечь прямо напротив фрамуги, надеясь услышать хоть что-то через щели в рамах. Окна начали запотевать. Видно чайник закипел и исходил паром. Марк чуть приподнял голову, и тут тот, что шестерил, дернул и открыл окно. Марк еле успел вжаться лицом в землю. Рама легла прямо на откос окна, открывая прямо перед ним всю картину. Вывалил пар, смешанный с затхлым запахом сырого помещения, пота, перегара и рыбы.
– Нормально. Оставь. Пусть проветрится.
Здоровый мужик, развалясь на стуле, засадил еще стакан. Слышно было лучше, чем отлично. Узнать бы, где мальчик. Марк знал, что сейчас ребята Лёнчика без шума обыскивают все помещения и делают это очень профессионально. В доме было тихо.
Вошли те, что оставались на посту. Марк подумал, что будет смена караула, но пришедшие разделись и, усевшись за стол, начали торопливо пить и закусывать. Итак, все в сборе. Это облегчало бойцам задачу. Нашли ли ребенка?
Самый здоровый был уже сильно пьян. Видно, начал давненько.
– Санек, хорошо сидим. Жаль, баб нету. Было бы еще хорошей, – бугай заржал и пихнул соседа. – А че нету? Есть же пацан! Может, он сгодится?
– Да не, Жора, его на всех не хватит, маловато будет, – захихикал шестерка.
– Так я всем и не предлагаю. Мне хватит, а вы, как хотите. Что останется – все ваше!
Все заржали и, стукнув стаканами, выпили. Марк похолодел. Горло ссохлось, невозможно стало просто сглотнуть.
– Тащи закуску, щас мы ее оприходуем.
Под гогот ублюдков, шестерка побежал, топая берцами.
Наверное, окно было слишком узким, напасть через него молниеносно было невозможно, его схватят прежде, чем он вылезет. Но Марк об этом не думал. В каком-то отчаянном рывке он бросился в проем, продрался, разрывая одежду, и буквально свалился на голову бугая, вцепившись всем, что у него было: зубами, руками, ногами. Бугай захрапел и повалился, подмяв Марка под себя.
Наверное, Марк сильно ударился спиной и головой, потому что все произошедшее после видел не очень четко и плохо понимал. Он пришел в себя от голоса Лёнчика.
– Так. Выводим висельников по одному и пакуем.
Друг склонился над Марком, который продолжал валяться на полу.
– Ты как, Энгельс, живой?
Марк промычал что-то невнятное.
– Отлично, – обрадовался Лёнчик, – значит, еще поскачешь по тротуару. А я уж испужался, что ты откинулся на манер щуплого. Мы его и приложить как следует не успели, он от страха гикнулся.
– Дурак ты, Лёнчик. И шутки у тебя дурацкие.
– Это из какого мультика?
Марк закрыл глаза.
– Да ладно, не тушуйся. Знаю я, что ты мультики любишь пересматривать и тексты учить.
Марк вдруг резко сел, чуть не стукнув Лёнчика по носу.
– Где Игорь? Он жив?
– Да не дергайся. Все в порядке. Они его в пустой ящик из-под снаряжения какого-то засунули. Когда отморозок щуплый за мальчиком побежал, его до ящика этого проводили и утихомирили. Мальчишечка, видимо, от духоты сомлел, плохо понимал, где он и что. Ну и испугался, конечно. Мы его сразу с первой машиной отправили. Сейчас они уже на подъезде к больнице.
– В какую больницу его повезли?
– В ближайшую районную. Километров тридцать на северо-восток.
Через полчаса Марк вырулил на шоссе и по навигатору помчался в больницу. Он успел только спросить у ребят, смогли ли отморозки позвонить кому-нибудь из своих хозяев. Узнав, что всех повязали мгновенно, как сказал Лёнчик, «без шума и пыли», Марк решил, что сначала сам убедится, что с Игорем все в порядке, а уж потом сообщит Соне. Иначе она может не выдержать. Операция заняла довольно много времени, уже светало. Следовало торопиться, и он гнал как сумасшедший.
