Надгробия в саду никуда не делись, и все так же прятались за зарослями сорняка. Поднесла миску к третьей могиле. То же имя, знакомые вибрации. Что там Немо сказал, Луджи любит молоко?
— Только не говори, что ты собираешься призвать дух мертвого кота? — Ами пританцовывала от нетерпения, пока её Руди лениво ощипывал колючую траву.
— А у меня есть выбор? Ночью вернутся крысы, печать для них как маячок, призраков буквально тянут сюда неоконченные дела.
— И что же крысы не закончили? Не сожрали все дела нотариуса Торрагроссы при жизни?
Я лишь пожала плечами и отложила миску в сторону.
— Чего же ты ждёшь? — подгоняла Ами.
— Я никогда не призывала духов в одиночку.
— Так ты не одна, мы с Руди рядом, ничего не бойся. Да и Септа твоя приняла боевую стойку.
Моя осьминожка боксировала с воображаемым противником, высунувшись из аквариума. Да у меня целый отряд. Что может пойти не так?
Для начала решила отмыть миску в ручейке и только после налила немного молока из стеклянной бутылки, благо у Торрагроссы был целый запас в подполе.
Это несложно. Немо научил.
— Я Юринна Ритци, адепт пресвятой Юстиции, взываю к тебе дабы…
А зачем я взываю к коту? Мне не нужно услышать историю его смерти, мне нужно, чтобы он переловил всех призрачных мышей в доме.
— … дабы ты сделал то, что должно и получил то, что тебе причитается.
Ами прыснула со смеху, а я наградила её суровым взглядом.
— Прости-прости меня, слишком уж торжественный момент для этого места и того, что мы делаем.
Это она ещё не видела, как я оживляла курицу, там пафоса было ещё больше.
Луиджи не торопился. Видимо, был не голоден, или Немо меня просто разыграл. Может, каждому новому нотариусу устраивают боевое крещение этими могилами, вот и я не стала исключением.
Я прочитала призыв ещё несколько раз, покапала на землю молоком и сдалась.
Ами, как могла, подбадривала меня, а я делала вид, что не расстроена.
Да я и не расстроена, я в ужасе от предстоящей битвы, должно быть, не стоило доверять моему мастеру. Еще же непоздно вернуться в общежитие или домой? Нет уж. Этого я боюсь ещё сильнее чем полчищ призрачных крыс.
Попрощалась со своей новой подругой. Долго смотрела вслед Рудольфу и его хозяйке и не торопилась разбирать вещи. Контора все ещё была для меня чуждым местом, а печать виделась незаслуженным трофеем.
Как там меня назвал Пеларатти? Честная, сильная? Как бы не так! Сейчас я бы любыми правдами и неправдами отказалась от этого бремени.
Развесила в шкафах одежду, сверилась со своим пустым расписанием на завтра, подготовила траурные одеяния для похорон. Сколько из тех, кто придёт проводить Горацио в последний путь, будет смотреть на меня с презрением? Как много людей считают, что я получила должность через постель, если даже Немо от меня отвернулся.
Ах, к дьяволу всё. Спать!
В этот раз я не надела пижаму, расчесала волосы перед сном, ойкнул пару раз, задев больное место. Синяки уже начали желтеть, спасибо современным мазям, да и глаза выглядели лучше. Нанесла ещё немного крема, который мне дали в лазарете, покрутилась перед зеркалом, после с удовольствием опустилась на подушку, надеясь, что крысы не разбудят, не разнесут контору и не сожрут меня во сне.
Мне снился герцог Аккольте. Внезапно. Он манерно читал приговор для моих сегодняшних обидчиц, а я сидела на высоком троне. Глаза у меня были завязаны, но я все видела и так. Они плакали, молили о пощаде, а весы в моей руке сходили с ума. Перевешивала то одна чаша, то другая.
— Казнить! Казнить, — кричала внутренняя обидка.
— Ты закон, — ласково шептал наследник мне на ухо. — Решай, милая!
Судя по отчаянному воплю, студентессы с кулинарного не верили в моё милосердие, а затем кто-то из них вырвался из кандалов, упал передо мной на колени, вцепился в полы моей тоги и дёрнул её вниз.
Через мгновение моей обнажённой кожи коснулась прохлада, и все собравшиеся поглазеть на казнь получили бонусом зрелище иного порядка.
Проснулась и резко села в кровати, долго вспоминая, где же нахожусь. Точно не на дворцовой площади, где от моего решения зависели жизни студенток. Потянулась за упавшим на пол одеялом, но не успела я сомкнуть глаз и вернуться к изумлённой толпе, как его снова сдёрнули, в этот раз сопроводив все недовольным мурлыканьем.
Да ладно?
На полу сидел Луиджи. Как я это поняла? Ну, если не считать ошейника с гравировкой, то он был мёртв. Призрачный кот, охваченный фиолетовыми всполохами, сидел в моей спальне и смотрел на меня с самым самодовольным видом на свете и явно ждал похвалы, потому что весь пол в спальне был усеян тлеющими трупиками призрачных крыс.
Это явно эффективнее моего жалкого: Рипосо. Завтра нужно будет ещё купить ему молока
Глава 7
Больше этой ночью я не уснула. Оделась и спустилась в кабинет. Первым делом переписала своё эссе по призыву и добавила новых впечатлений. Благо у меня они появились за последние сутки. Септа досыпала на столе, а Луиджи до рассвета рыскал по дому, и его уши подергивались от каждого шороха. В конце концов он переловил всех мышей и со скучающим видом свернулся клубком в уголке и развеялся, едва утренние сумерки заглянули в окно.
— Пора, — сказала сама себе, облачилась в черное и забрала волосы в тугой пучок.
Я иду не только ради Немо. Я должна проститься с Горацио, ведь, это он предложил Юстиции мою кандидатуру. Вдруг на меня снизойдёт озарение, чем же я так провинилась перед покойным нотариусом, и что же такое он увидел во мне, что доверил свой архив и печать.
— Септа, остаешься за главную.
Осьминог и не рвалась никуда, помахала мне на прощание и улеглась на дно аквариума.
Утренняя прохлада бодрила и подгоняла. Рассвет ещё только зачинался, но город уже ожил. Пекарни выпускали клубы сдобного дыма, от которого мгновенно текли слюнки, почтовые дилижансы спешили разнести первые письма и периодику. Фермеры в окрестностях озера Агренто вышли на поля. Самый обычный день, если не считать, что сегодня похороны самого близкого моему Маэстро человека.
Что же мне сказать ему? Как вести себя?
К счастью, мне не пришлось ломать над этим голову. Немо был не один, его окружали коллеги, знакомые Торрагроссы, декан Пеларатти, другие нотариусы города Фероци, и, разумеется, Домина Белаливква. Я старалась смешаться с толпой и тихонько присела на край скамейки, чувствуя себя лишней на этом мероприятии.
— Ритци? — слишком громко спросил меня незнакомый мужчина, всю верхнюю губу которого скрывали забавные усы, напоминавшие щетку для чистки обуви.
— Она самая, — кивнула я, поднялась с места и слишком долго смотрела на протянутую мне ладонь, не зная, что делать. Пожать или подать свою руку для поцелуя? Мы на равных, или как?
