— Моя крошка выходит замуж, — лепетала Белла, укладывая мои волосы в тяжеленную причёску. Кажется, она только и жила ради этого момента. Она запихнула уже сотню искрящихся шпилек мне в волосы
Она пыхтела, не переставая и всякий раз, находя среди прядей фиолетовую, грозно смотрела на Септимуса.
— Ух, гнида морская. Не позволю тебе испортить самый лучший день, моей Юри. Оценил её прелести наш принц. Постаралась Изабелла!
К моей экзекуции подключилась мама. Не скрывая слёз, она навешивала на меня какие-то семейные реликвии, сопровождая все это историями из прошлого.
Я не слушала, но кивала. Мне кажется, скажи я хоть слово, то вся моя ложь прорвётся наружу рыданиями.
Если Немо откажется следовать моему плану, он будет беззащитен перед своим отцом, а я стану той, кто подпишет ему смертный приговор.
— Какая ты красивая, — восхищались мама, и Белла, расправляя моё невесомое голубое платье.
— Ну-ка покружись!
Не верил только отец. Он одарил меня тяжёлым взглядом и покачал головой. Когда все поспешили открывать приехавшему герцогу Аккольте, он остановил меня и сурово спросил:
— Что ты задумала, Юри?
— Я знаю, что делаю, папа.
— Ты просила благословение на брак с Немо Тровато, а теперь принимаешь предложение от принца. Чего я не знаю?
— Мы сблизились с Алессандро. Я поняла, что Немо был моим детским увлечением.
— Ты стала лгать мне, Юри. Надеюсь, все это во благо и не разбивает твоего сердца.
Моё сердце будет разбито, если я останусь в стороне…
— Порадуйся за меня отец, прошу.
Его Величество выделил экипажи для всех моих гостей. С Алессандро мы ехали вдвоём. Он выглядел не лучше меня. Бледен, постоянно переспрашивал, уверена ли я в задуманном.
— Я уверена. Если ты готов оставить жизнь во дворце и бежать вместе с Немо, то сегодня самое время.
— Мне претит жизнь рядом с убийцей моей матери. Но, как же ты?
— У меня есть выбор: вечная тоска по погибшему возлюбленному, или забвение, но зато он останется жив. Выбор очевиден, Алессандро. Я не останусь одна, у меня есть друзья, семья. Больше, чем было у вас двоих.
— Мы с Немо будем помнить друг друга?
— Да. Вы будете помнить всё, но возвращаться в Фероци вам нельзя. Я не знаю пределы моих возможностей и силу печати.
— Поехали с нами, Юри. Немо не оставит тебя. Я… не хочу оставлять тебя.
Я думала об этом тысячи раз. Сбежать из лживого города, почувствовать под ногами раскачивающуюся палубу, брызги моря на лице, палящее солнце. Но я привязана к крохотному домику с покосившимся заборчиком и четырьмя неказистыми надгробьями.
Теперь я новый хранитель тайны королевской семьи и двух её последних наследников.
— Нет, Алессандро, я остаюсь.
— Выходит, мы сбежим, а дядя избежит правосудия?
Принц сжал кулаки добела и решительно посмотрел на меня.
— Правосудие не всегда должно быть с мечом, Ваше Высочество. Сегодня у него на глазах ослепляющая повязка, которая завтра станет для жестокого короля гарротой. С вашим исчезновением ему неоткуда будет черпать силу. Он зачахнет и умрёт, как старое бесплодное дерево.
Герцога немного успокоили мои слова. Когда карета остановилась у дворца, он подал мне руку, и мы снова превратились для всех в двух влюблённых друг в друга людей.
Кажется, весь свет Фероци собрался в банкетном зале праздновать нашу с Алессандро помолвку. Звон фужеров, разнузданная игра арфистов и скрипачей, бесконечные тосты и поздравления. Мне улыбались искренне и с подобострастием, ведь я невеста единственного наследника, а значит, будущая королева.
Я танцевала с братьями, отцом, даже судья Чиччи “украл” меня у Алессандро. Я же больше всего ждала приглашение от другого человека, того что не сводил с меня хищного подозрительного взгляда.
Я ждала.
Под всеобщие аплодисменты я разрешила Алессандро поцеловать меня. Он тихо извинился, а затем коснулся моих губ.
Вечер постепенно подходил к концу, но король все ещё медлил, и когда я уже отчаялась, то ощутила на своем плече ледяное прикосновение.
— Юрианна Ритци, поздравляю. В нашей семье теперь великолепное пополнение. Умная, дерзкая, обманувшая смерть молодая женщина, — наградил меня комплиментом король.
— Не я одна в этом банкетном зале умеют обманывать смерть, — я вложила свою ладонь в руку его Величества и позволила ему вести.
Король вскинул голову и усмехнулся.
— Сеньора нотариус, хочет шантажировать меня?
А он ещё прямолинейнее, чем я. Хотя чего ему бояться? Всего щелчок его пальцев, и меня не спасёт даже Юстиция.
— Не совсем. Я хочу заключить с вами сделку. Этим же занимаются нотариусы?
Было непросто сохранять самообладание, находясь в объятьях настоящего чудовища. Одно неверное движение, одно неосторожно брошенное слово, и мой блеф вскроется.
— Сделка? — король вскинул брови. — И что же может предложить мне столь юная особа?
— То, чего вы желаете больше всего. Я могу вернуть вашего сына. Того, что Мелисса скрыла ото всех на свете.
Его Величество цепко впился мне в талию и наклонился к самому уху, обжигая мою кожу льдом своего угрожающего шёпота:
— Вздумала играть со мной? Считаешь за глупца?
— Ах, ты вы не знаете? — искренне изумилась я. — Тот сирота, что выдавал себя за моего Алессандро, он ваш сын. Вы должны были ощутить, что его энергия слаще, чем та, что вы тянули из своего племянника.
Убийственный взгляд остановился на моём лице. Я выдержала его, а затем наградой мне стала промелькнувшая во взгляде короля надежда.
— У меня есть сын?
— Да, и мне совершенно плевать на то, что вы сделаете с ним, но…
Боги, я же не переигрываю? Или стоит изобразить хоть немного сожаления.
— Но что?
— Вы пальцем больше не тронете моего Алессандро и наших с ним будущих детей.
Его Величество обвёл мой живот плотоядным взглядом, словно я уже была беременна маленькими наследниками, которых это чудовище хотело бы пожрать вместе со мной.
Он раздумывал, прикидывал что-то, пытался прочитать меня.
— Немо Тровато, — проговорил он. — Как изобретательно со стороны Мелиссы. Как же я просмотрел это? Я согласен, но мне нужны доказательства прежде, чем я смогу назвать его своим сыном и дать ему свою фамилию.
К этому я тоже была готова. Очередное предательство во спасение с моей стороны, за которое я никогда не смогу расплатиться.
Я глубоко вздохнула, открыла ридикюль и показала королю лежащую на дне печать.
