- Он был там... в Чечне... - аккуратно спросила она, - этот Джон?
Молчание. Кивок. Тихонов даже не повернулся.
Да уж. Мало приятного в прогулках по краю. Вот сейчас одно неосторожное слово, и всё полетит в тартарары.
Ох, не цените вы меня, Николай Степанович. Совсем не цените!
Сабитова вздохнула и решилась на крайнюю меру. Особый приём в психотерапии. Серпом по яйцам называется.
- Ты хотел бы, чтобы он ответил за всё?
Приём сработал на все сто. Женя развернулся и уставился на неё. Ошарашенный, сбитый с толку. Он выглядел, будто его охреначили по затылку пыльным мешком.
- Ч-что?
Похоже, её предложение неудобоваримо раскорячилось в истерзанных мозгах.
- Чтобы он ответил за всё зло, - повторила Ленара, понизив голос, - которое сотворил с тобой и, возможно, с другими пленниками.
Тихонов нервно сглотнул, и она продолжила:
- Если Джон, как ты говоришь, плохой и опасный человек, его надо остановить. Обязательно надо остановить. Иначе пострадают невинные люди.
Евгений опустил глаза. На скулах парня заходили желваки.
- Хазмат и Джон - преступники, Женя. - Она чувствовала, что вот-вот ухватит нужную нить. Главное - не переборщить. - А всякое преступление должно быть наказано. По всей строгости закона.
Он вдруг вскинул голову и встретился с ней взглядом.
- Но как... - прошептал он. - Как я могу... я же... я...
Пришлось постараться, чтоб ни один мускул на лице не дрогнул.
Сраный Котов со своими сраными условиями! Радуйся, собака. Дело сделано.
Сабитова проглотила вставший в горле ком и выдавила улыбку.
- Мой дядя... - начала она, ни к селу ни к городу вспомнив Пушкина с его Онегиным, чей дядя самых честных правил. - Мой... брат моего отца занимает солидный пост в серьёзной спецслужбе. Пару дней назад я узнала, что они работают... работают с делом Хазмата-Скотобоя. Хотят упечь гада и его прихвостней за решётку. Для них любая информация на вес золота, и если бы ты... ну... немного...
- Я согласен, - выпалил Тихонов, прежде чем она успела озвучить вопрос.
* * *
Полковник ответил не сразу. Звонить пришлось дважды.
- Да? - хрипло рыкнул в трубку.
- Вы сделали то, что я просила? - Ленара обошлась без предисловий. У неё был хороший учитель.
- Прицепилась, как репей, - буркнул Николай Степанович. - Сказал же, всё будет. Обеспечим твоего героя и жильём, и работой. Лично проконтролирую.
- Мне нужны гарантии.
- С каких пор тебе мало моего слова, девочка? - хмыкнул шеф, и Сабитова тут же представила змеиную полуулыбку.
- Папа учил, что верить на слово дурной тон, - парировала она и чиркнула зажигалкой.
- А вот батю не приплетай, - осадил Котов и стальным голосом дожал: - Ты при исполнении, Ленара. И говоришь со старшим по званию. Не забывайся, или это плохо кончится. И для тебя, и для клиента.
- Разрешите доложить, товарищ полковник, - выцедила она, скрипнув зубами.
- Так-то лучше, - отозвался Николай Степанович. - Докладывайте по форме, лейтенант.
- Евгений Тихонов готов сотрудничать, - отрапортовала Сабитова. - Мы ждём вас завтра в полдень.
=35. Старший сержант Евгений Тихонов
Он напоминал какого-то зверя. То ли зубра, то ли медведя, то ли Ивана Поддубного [1]. Мощный, плечистый с широченной грудной клеткой и шеей, как у быка. Если и имелось у Лениного дяди хоть какое-то сходство с племянницей, то это манера кривить губы на одну сторону.
К его приходу Женя готовился основательно: сто пятьсот раз прокрутил в голове, как себя вести, что говорить и делать. Поэтому, как только комодообразный родственник втиснулся в кухню, Тихонов поднялся ему навстречу и протянул руку.
- Евгений, - представился он.
Здоровяк бросил короткий взгляд на Лену и пробасил:
- Николай Степанович.
Ладонь утонула в гигантской пятерне. Пожатие вышло крепким и по-деловому коротким.
- Николай? - Женя нахмурился. - Вы же брат Лениного отца, верно?
- Допустим. - Дядя глянул исподлобья. Мрачно, цепко и не слишком дружелюбно.
- Странная, однако, у ваших родителей фантазия.
Варина подруга издала какой-то малопонятный звук: нечто между фырканьем и хрюканьем. Николай Степанович сурово посмотрел на племянницу, и та, деликатно кашлянув, занялась чаем.
- Это к делу не относится, - отрубил дядя, уселся и сцепил пальцы в замок. На толстых фалангах росли чёрные волосы.
"Ну и мутный же ты тип, дядя Коля", - подумал Евгений, разглядывая эти мохнатые сардельки, но соображения свои решил оставить при себе.
Николай Степанович кивнул на перевязь:
- Как рука?
- В порядке, - буркнул Женя, и гость хмыкнул.
- Думаю, я должен поблагодарить вас за спасение племянницы, - Николай Степанович криво улыбнулся. - Вы настоящий герой.
Евгений набычился. Похвала показалась фальшивой, как разбодяженный с чифирем спирт, который гаражные умельцы норовили выдать за вискарь.
Неловкость нарастала снежным комом и переросла бы в лавину, если б не Лена.
- Вот чай, - объявила она и водрузила на стол чашки. - А вот пирог.
Горячая сдоба на нарядной тарелке на мгновение вытеснила из головы все мысли.
- Это Женин любимый, - уточнила Варина подруга, обращаясь к странному родственнику, - с вишней. Но, думаю, вам он тоже придётся по душе... дядя Коля.
- Разумеется. - Дядя Коля сверкнул глазами и ухватил самый здоровый, щедро обсыпанный сахарной пудрой, кусок. - Тащи карту, племяшечка.
* * *
Странный родственник - грубоватый, резкий и начисто лишённый сантиментов - раздражал куда как меньше доброго доктора Шрая с его извечной улыбочкой. Николай Степанович не лез в душу и не трепал нервов глупыми вопросами вроде "Какое воспоминание тревожит вас сильнее всего?". На чужие переживания ему явно было плевать, и это радовало. Он ткнул волосатым пальцем в карту, которую приволок с собой в жёлтом тубусе, и рыкнул:
- Здесь?
Женя нахмурился, вглядываясь в обозначения. Сориентироваться оказалось непросто.
- Там... - сказал он, сглатывая. - Там была заброшенная дорога. Разбитая совсем.
- К Востоку от ущелья? - волосатый палец сместился вправо.
-Нет, - Женя мотнул головой. - К Северу.
- Уверен?
- Да, - кивнул Евгений. Он помнил побег урывками, но не забыл, как заходящее Солнце светило в левое плечо, когда он, ободранный, ковылял вниз по склону.
