Что именно "вообще" он так и не придумал, и это выбесило ещё сильнее.
- Формирование эмоциональной привязанности в вашей ситуации - дело вполне закономерное, - примиряюще улыбнулся доктор. - Попробуйте описать ваши отношения.
- Не умею я ничего описывать.
- А вы попробуйте, - носатый чуть склонил голову и сморщил лоб гармошкой. - Это гораздо проще, чем кажется. Вы с ней дружите? Ладите?
Женя залип.
А ведь это шанс. Шанс объяснить всё без рукоприкладства и наездов. Только надо какие-то слова подобрать... правильные. Нужные. Такие, чтоб наверняка. Чтобы сразу всё понятно стало.
"Вы с ней дружите?"
Какой, однако, хороший вопрос...
Лена мгновенно возникла перед мысленным взором.
Вот она сидит у больничной койки, а он, обдолбанный донельзя, никак не может сообразить, что к чему. А Лена улыбается, трогает его за руку и обещает приехать. А потом, о чудо, действительно приезжает. Приезжает и увозит его из психушки. Кормит вкусностями, следит, чтобы он вовремя принимал чёртовы таблетки... А уж сколько раз она выдёргивала его из кошмаров, спасала из лап Того, кого надо забыть... Не счесть.
Её глаза, улыбка, запах, голос...
Её сатанинский стиль вождения, дурацкое пристрастие к кефиру и манера лукаво вскидывать бровь...
Всё теперь в нём. В памяти, под кожей, в крови. Проросло корнями. Впечаталось в душу - не вытравить.
А ещё у них было то самое. Много раз уже было, но Женя всё никак не мог до конца поверить... Никак не мог осознать, что всё взаправду. Ведь Лена... Она...
Она...
"Вы дружите?"
Какой, однако, глупый вопрос...
Евгений вскинул голову и встретился взглядом с психиатром.
- Я люблю её, - сказал тихо, но твёрдо. - Больше жизни люблю.
=42. Старший лейтенант Ленара Сабитова
Артур оттопырил занавеску пальцем, выглянул во двор и нахмурил кустистые брови.
- Вы бы ещё мотоциклетный взвод привлекли, - сказал он. - Или сразу танковую дивизию.
- Привлечём, если потребуется, - парировала Ленара, разглядывая пыльные корешки на полках старой гэдээровской стенки времён сытого застоя.
Сплошная психиатрия и патологии всякие. Попалась, правда, пара-тройка занятных книг по бихевиоризму и криминальной психологии. Надо бы полистать на досуге. Во время следующего сеанса, например.
- Неужели все ваши? - не унимался потомственный психиатр.
- Да, - Сабитова трогательно хлопнула ресницами, изображая святую невинность.
- И даже бомж у мусорки?
- И даже бомж у мусорки. - Она таки вытащила один из приглянувшихся фолиантов.
Пыль ударила в нос, и Ленара чихнула.
- Будь здорова.
- Спасибо, и вам не хворать. - Она провела пальцем по полочке и хмыкнула: хоть картошку сажай. Эх, дать Тихонову волю - он бы всё тут до блеска отмыл. Надо будет как-то предложить Артуру эту схему... - Долго ещё осталось?
Доктор Шрай вскинул руку и глянул на часы.
- Минут тридцать.
- Долго. - Сабитова плюхнулась на диван, уложила книгу на колени и принялась листать пожелтевшие страницы.
- Да он же только приступил! - заметил Артур обиженно. - Тестирование предполагает вдумчивый подход. И вопросов там много: почти сотня.
- Для диссертации надо? - Ленара выгнула бровь.
- Для неё, родимой, - усмехнулся молодой врач, пристраиваясь на подлокотник. - Ты, кстати, там тоже фигурируешь.
- С ума сошёл?
- Не кипятись. - Он коснулся её плеча прежде, чем она обрушила на него праведный гнев. - Гарантирую полную конфиденциальность. Абсолютную. Никаких имён, ничего вообще. Просто...
- Что "просто"? - Сабитова сделала злые глаза.
- Просто, чувства Тихонова к тебе - наиважнейший фактор преодоления последствий стрессового расстройства, и... - Артур как-то странно на неё посмотрел. - И это удивительно.
- Почему удивительно?
- Потому что по сути его исцелила любовь.
Угольный взгляд молодого эскулапа жёг насквозь. Пауза опасно затягивалась. Артур подался чуть вперёд, а Ленара всерьёз приготовилась огреть его тяжелым томом по башке, ибо нефиг...
Потомственного психиатра спас телефонный звонок.
- Да! - рявкнул Артур в трубку и тут же, молниеносно и на редкость естественно, перешёл на английский.
Говорил он бегло, но с таким характерным одесским прононсом, что Сабитова без труда уловила суть разговора.
Шрай обсуждал с кем-то Женю. Обсуждал откровенно и даже, как показалось, немного цинично, словно Тихонов - не человек вовсе, а лабораторная мышь, на которой испытали пару новомодных препаратов.
Хотя... Может у них, в науке, так принято? Как ни крути, Женька для Артура в первую очередь - рабочий материал, и только.
"Как и для меня когда-то", - мрачно подумала Сабитова.
- Да-да, конечно, - сказал в завершении Артур. Он, разумеется, вышел из комнаты в коридор, но это не помешало Ленаре благополучно подслушать всё от и до. - Я буду держать вас в курсе. Разумеется. С удовольствием. Всего доброго.
Это какого-такого пиндоса собирается он держать в курсе?
Подозрительно...
- У вас великолепный английский, доктор, - промурлыкала Сабитова, когда он вернулся в гостиную. - Завидую.
- Завидуешь? - чёрные брови поползли вверх. - Чему это, интересно.
Он устроился рядом, а Ленара пожала плечами и улыбнулась.
- Отец настоял, чтобы я изучала немецкий, - сказала она. - А по-английски знаю только, что Лондон из зе кэпитал оф Грейт Британ.
- Ну... никогда не поздно начать. - Шрай расплылся в улыбке. - Я вот тоже английский не от хорошей жизни освоил.
- В самом деле?
- Да-да. - Артур вскочил. - Чаю хочешь? У меня с мятой.
- Можно, - кивнула Сабитова.
- С моим научным руководителем, профессором Шлегелем, случилась беда, - сообщил потомственный психиатр. Он успел сгонять на кухню и принёс большую горячую кружку. - Тебе ведь без сахара, да?
- Да, без сахара, спасибо. - Ленара подула и пригубила терпкий ароматный напиток. - Что за беда?
- Инсульт, - вздохнул Артур, и плечи его поникли. Видимо, профессор Шлегель играл в его жизни немалую роль. - В итоге моя защита оказалась под серьёзной угрозой.
- Почему?
Молодой эскулап фыркнул.
- Сразу видно, Ленара Назировна, как далеки вы от мира науки!
