Если владелец дома готов вкладывать баснословные средства в реставрацию, то это, несомненно, его личное дело. А дело Дмитрия Макарова – тщательно следить за своими сотрудниками и ходом работ, ни на йоту не отходить от проекта и не выбиваться из рассчитанной сметы. Не так уж и сложно, честно говоря, особенно если вспомнить сумму предоплаты, которая буквально накануне упала ему на счет. То есть на счет «Турмалина», разумеется.
Входная дверь была закрыта, но не заперта, Дмитрий вошел внутрь, попав из солнечного утра в промозглый полумрак коридора и на мгновение потеряв способность видеть. По рукам потянуло холодком, словно в другом конце дома была открыта форточка. Сквозняки, гуляющие в старых домах, он тоже не терпел, искренне не понимая, как тут могли жить люди. Да еще не самые последние в городе.
В доме было тихо. Дмитрий на мгновение испугался, вдруг с разговаривавшей с ним женщиной что-то случилось за то короткое время, пока он добирался до места.
– Эй, вы где? – позвал он.
Звук, многократно отраженный от голых деревянных стен, пробежался по пустынным комнатам гулким эхом.
– Я здесь, – услышал он тихий, но уже не такой измученный голос и пошел на него, пытаясь понять, что именно тут могло произойти.
Женщину, с которой у него была назначена встреча, он нашел в третьей по счету гостиной, привычно успев подумать про идиотизм, именуемый анфиладой. Неудобно это, непрактично и старомодно. Елена Николаевна Беседина, архитектор-реставратор, нанятая на объект старшей и являющаяся, в своем роде, начальником ему, Дмитрию Михайловичу Макарову, стояла у окна, вжавшись в подоконник и для верности вцепившись в него руками. Лицо у нее было бледное, глаза заплаканные. Мышь что ли увидела?
– Здравствуйте, – машинально сказал вежливый Дмитрий, – что тут у вас случилось?
Почему-то, войдя в комнату, он даже не подумал посмотреть по сторонам, зацепившись глазами за ее лицо, и теперь послушно перевел взгляд куда-то вправо, вперед и вбок, руководствуясь слабым движением ее руки. Что он был совсем не готов увидеть, так это труп на полу.
То, что это именно труп, Дмитрий понял сразу и почерневшую лужицу свернувшейся крови тоже оценил мгновенно, словно внутренним зрением. А вот для того, чтобы узнать лежащего в крови человека, ему понадобилось сделать несколько шагов, не пересекая, впрочем, условной черты, чтобы не натоптать на месте преступления.
Петр Беспалов. Его наниматель, бизнесмен и меценат, владелец дома Яковлева, по какой-то странной прихоти скупающий и реставрирующий старинные особняки. Тот самый человек, который только вчера перевел Дмитрию аванс на закупку материалов. Интересно, и что с этим теперь делать?
То, что даже в такой момент он думает о делах, а не об ужасной смерти, настигшей этого мало знакомого, но, по всему похоже, достойного человека, заставило его внутренне усмехнуться от того, что он верен себе. Окружающие, особенно женщины, часто говорили Макарову, что он – бездушная машина, лишенная человеческих эмоций. Если честно, этим своим умением в любой ситуации держать себя в руках Дмитрий даже гордился. Но сейчас почему-то промелькнувшая в голове мысль о деньгах царапнула его самого.
– Что здесь случилось? – спросил он, вернувшись на безопасный клочок пола у окна, где стояла бледная как мел женщина. Хоть в обморок не падает, и на том спасибо. – Вы были здесь, когда его… когда он умер?
Она покачала головой, заставила себя отвести взгляд от Беспалова и уставилась в лицо Дмитрию. На него смотреть наверняка было приятнее. Он невольно отметил, что глазищи у нее огромные, как блюдца, и прозрачно-голубые, словно вода в летнем озере. Впрочем, такой эффект вполне могли давать все еще стоящие в них непролитые слезы.
– Я не знаю, – тихо сказала она. – Приехала сюда ровно к восьми, как мы с вами и договаривались. – Обнаружила отпертую дверь, разбитое стекло в одной из задних комнат и Петра Алексеевича на полу.
– Вы подходили к телу, трогали что-нибудь? – быстро спросил Дмитрий. – К примеру, могли сделать это машинально, чтобы проверить, жив ли он.
– Я не подходила и ничего не трогала. Вы же сами видите, что Петр Алексеевич окончательно и бесповоротно мертв. Для того чтобы это понять, мне достаточно было только его увидеть, а вот проверять пульс совсем необязательно. Я не хотела топтать. Тут могут быть следы.
Что ж, она не дурочка и, несмотря на нестандартность ситуации, в панику не впала. Дмитрий Макаров посмотрел на Елену Беседину с толикой уважения во взоре.
– У вас есть предположения, как он мог здесь оказаться, да еще ночью? – задал он следующий вопрос, уже прикидывая, что будет делать дальше.
– Ночью, потому что кровь уже свернулась? – снова проявила чудеса догадливости собеседница. – Я, пока вас ждала, всю голову сломала, если честно. В том-то и дело, что приезжать сегодня на объект Петр Алексеевич не собирался. Мы должны были встретиться с вами вдвоем, чтобы посмотреть ваши предварительные сметы, сделанные по моим чертежам, а уже потом, после корректировок, которые мы бы внесли как специалисты, он собирался все это утвердить и пустить в работу. Нечего ему тут было сегодня делать, а уж ночью тем более. Это его дом, он тут мог с утра до вечера бывать с полным на то правом.
– Вы кому-нибудь звонили? – спросил Дмитрий.
– Кому я могла звонить? – не поняла она. – В полицию только, и я как раз собиралась, но тут вы сообщили, что сейчас приедете, и я решила вас дождаться. Честно говоря, не очень представляю, как именно докладывают о том, что нашли труп.
– Речевым аппаратом, – нелюбезно сказал Дмитрий. – Обычными человеческими словами. А звонить вы могли, к примеру, жене Беспалова. Вы же ее знаете.
– Галине? – изумленно уточнила Беседина.
– Наверное, не имею чести быть с ней знакомым, поэтому не знаю, как ее зовут.
– Ну, что вы! Разве вы не знаете, что у Беспаловых по всему городу торговая сеть маленьких сувенирных магазинчиков, в которых еще продаются цветы? Называются «Гала», в честь Галины Леонидовны.
– Понятно, лавры Сальвадора Дали явно не давали Петру Алексеевичу спокойно спать по ночам, – вздохнул Дмитрий. – Банально, знаете ли, называются эти самые магазины. Потому что все вторичное – банально.
– Да вам-то какая разница, – собеседница сверкнула глазищами так яростно, что Дмитрий внезапно понял, почему она ездит на «Спортэйдже». Эта невысокая и довольно субтильная дамочка, оказывается, обладала характером. Хм, интересно. – Беспалов очень любит свою жену. То есть, – она на мгновение запнулась, – любил. И гармония у них в семье царила удивительная, такое в наше время нечасто встретишь. И если он захотел назвать магазины в честь жены, то мог себе это позволить, даже если вам это кажется банальным. И да, я не звонила Галине, мне это даже в голову не пришло, потому что я не представляю себе, как это вообще возможно: не глядя в глаза, по телефону сообщить, что ее мужа больше нет.
– Да ладно-ладно, что вы раскипятились-то, ей-богу, – примирительно сказал Дмитрий. – Не звонили и не надо. Просто вы должны понимать, что те же самые вопросы вам обязательно задаст полиция.
