После того как мы взгромоздили все коробки в кузов грузовика и попрощались с курьером, Раф обессиленно упал на ближайшую скамейку.
— Лапочка, если я сейчас не выпью пивка, то окочурюсь от усталости.
— Ты как хочешь, но я сейчас уезжаю.
Брат мигом встрепенулся.
— Куда?
— Мне нужно съездить в универ забрать документы, а потом сразу на тренировку.
— Ты вконец измотаешься, если будешь каждый день впахивать целыми часами. И провалишь свой кастинг.
Я вмиг взорвалась от злости.
— Да что ты можешь понимать в профессиональных танцах? Красивый танец — это не развлечение, это сотни часов изнурительных тренировок! Я все годы, пока танцую, мечтала об этом кастинге. И если теперь его провалю, то мне придется вернуться на постылую учебу в медунивер. Да упаси Господи! Я лучше повешусь.
— Лапочка, не кипятись ты так. Пошли выпьем пивка, ты успокоишься и потом поедешь по делам. А то с таким настроением только ворон на огороде распугивать.
— Иди ты! — выпалила я и направилась домой, чтобы привести себя в порядок.
Без мобильника жизнь похожа на кошмар. Покупка или ремонт смартфона никак не входили в мои планы. Но сокрушаться по этому поводу нет смысла. Я взяла немного денег из оставленных мне Маргаритой Николаевной и поехала в центр.
К счастью, в ремонте мне пообещали починить телефон. К несчастью — забрать его можно будет только через три дня. Мне предстояло прожить целую вечность без нужных контактов, книг и — главное — без музыки.
В универе я не встретила Валерия Матвеевича. Пришлось искать бывших одногруппников, просить у них его номер и ждать вечера. У Рафа мобильник должен работать.
Направляясь к студии танцев, где находился арендованный мною зал, я пыталась вернуть себе привычное беззаботное настроение. Но чудесная погода, смех детей на площадке и купленный свежевыжатый апельсиновый сок меня не радовали. Всего за сутки я стала частью людей, которые ходят по улицам с угрюмыми лицами, погруженные в свои проблемы.
Мимо меня прошли держась за руки парень и девушка — их глаза светились радостью, на лицах сверкали улыбки, а теплоту и нежность можно было ощутить кожей, просто пройдя мимо. Раньше я радовалась, видя влюбленных, и мечтала также прогуляться с любимым человеком за руку, чувствуя себя самой счастливой на свете.
Но сейчас эта парочка разозлила. Нервы сдавали. Может, не стоило сердиться на брата, а лучше было бы принять его предложение и расслабиться с ним за бокальчиком пива? Перед тренировкой, конечно, лучше не пить. А вечером — надо. Не то, чувствую, скоро начну лаять на людей.
— Добрый вечер, — поздоровалась я с женщиной, которая сидела за стойкой ресепшена перед входом в студию танцев.
— Девушка, погодите! — Женщина выбежала из-за стойки и буквально перегородила собой путь. — Студия занята.
Возмущение окончательно вывело меня из себя. А приторно-сладкие духи, ударившие в нос своим противным запахом, стали последней каплей.
— Как занята?! Я ее арендовала на каждый день с пяти до восьми!
— Успокойтесь, успокойтесь, — сказала она, ладонями гладя воздух между нами. — Хозяин студии вернулся и сейчас в ней тренируется.
— Хозяин? А кто тогда мне сдавал в аренду студию?
Женщина проглотила язык, отводя глаза. Какого черта происходит? Я сделала попытку обойти ее, но она быстро среагировала и снова встала на моем пути.
— Давайте все спокойно урегулируем, — едва слышно прошептала она. — Я отдам вам деньги, которые вы заплатили за аренду. Только, пожалуйста, уходите без шума.
Уйти без шума? Не в этот раз. За ту сумму, что заплатила, я не найду другую студию для тренировок. Да и мне некогда ее искать. Кастинг на носу.
Изловчившись, я прошмыгнула мимо женщины и ворвалась в зал, откуда доносилась громкая музыка.
Глава 4.
На секунд десять я оторопела. Мои глаза неотрывно следили за движениями парня, которые то плавно, то бойко поддерживали ритм музыки. Хотела бы я так профессионально и четко двигаться.
Чьи-то пальцы вцепились сзади в мою руку.
— Девушка, вам сюда нельзя, — прошипела женщина, начав тянуть меня к двери. Я вырвала руку из хватки и сделала несколько шагов вперед.
Наши с парнем глаза встретились в зеркале, которое тянулось вдоль противоположной от меня стены. Непривычное волнение пронеслось легкой дрожью по телу, и я отвела взгляд. Хозяин студии оказался чертовски привлекательным. Сейчас вся моя злость и решимость добиться справедливости испарится под смущением.
Парень выключил музыку, и стоящая за мной женщина затараторила:
— Роман, простите. Вышло недоразумение. Девушка ошиблась дверью.
— Что? — повернулась я к ней. — Да я арендовала этот зал! Уже две недели я хожу сюда тренироваться, и не надо делать вид, будто вы меня впервые видите!
У женщины лицо раскраснелось от злости, брови сдвинулись на переносице. Казалось, эта фурия сейчас бросится на меня.
— Не знаю, у кого и что вы арендовывали. Хозяин никому студию не сдавал. Покиньте помещение.
Мне уже самой хотелось броситься на нее. Лжет и не запинается.
— Я сам разберусь, — послышалось из-за спины. Как оказалось, хозяин уже успел подойти близко ко мне. И теперь я ощущала кожей его присутствие — меня удивляло, как воздух передавал тепло и легкую вибрацию так, будто хозяин прикасался ко мне.
— Вы не знаете всей ситуации! — заявила женщина, явно чувствуя свое поражение.
— Как раз и узнаю. Сначала поговорю с девушкой, а потом с вами.
Строгий голос, в котором слышались преподавательские нотки, сделал свое дело. Давясь несогласием и злостью, женщина быстрыми шагами покинула зал.
Я должна бы испытать облегчение, когда хлопнула дверь, повернуться к хозяину и уверенным тоном поведать ему о том, как в свободное время на его студии зарабатывают без его ведома.
Но я потеряла дар речи, оставшись с ним наедине. Тишину нарушало лишь его тяжелое дыхание за спиной. Конечно, еще минуту назад он во всю силу двигался под заводную музыку. Перед моим внутренним взором проигрывались на повторе десять секунд его танца — не сомневаюсь, жюри кастинга хватило бы и этих десяти секунд, чтобы принять позитивное решение.
