— Он еще больше разозлился?
— Пришел в бешенство, — прошептала Лиля, пододвинувшись ко мне. — Начал теперь еще и бурно жестикулировать. Сколько в нем энергии, подумала я. Еще разнесет тут комнату в приступе бешенства. Ну я поднялась и сказала ему убираться… на тот самый орган. Потом добавила, что если ему от этого станет легче, то пусть выльет на меня что-то перед уходом. Знаешь что он сделал? Схватил меня за руку и потащил в ванну, обещая искупать прямо в одежде! Понятное дело, я пустила в ход ногти-зубы и не дала утащить себя дальше края кровати. Он мальчик не слабый, скрутил меня… А потом вдруг… — подруга загадочно ухмыльнулась.
— Между вами таки пробежала искра?
— Да нет же! — хлопнула она ладонью по подоконнику, а потом продолжила: — Я перестала сопротивляться. И он замер. Поза, в которой мы находились, была довольно двусмысленной. Он прижимал меня к себе задом, скрутив спереди руки, и в одну его руку я впилась зубами. Чего я первая остановилась? Почувствовала своей пятой точкой его стояк.
— Подруга, твоя пятая точка редко кого оставляет равнодушным.
— Дело не в этом. А в том, что от понимания того, что у него стоит на меня, я именно и замерла. И Костя понял почему. Потом он отпустил меня и отошел на несколько шагов. Я повернулась к нему и с любопытством наблюдала его взбудораженное состояние. В этот момент я поняла, что сама его хочу. И вот здесь! Как ты говорила… Между нами пронесся костер. Кто точно начал, я не знаю… Как-то одновременно… — потупила она взгляд, а потом с воодушевлением: — Тома, ты не представляешь, как твой друг классно целуется. Просто вау! Он такой страстный, я никогда бы не подумала. Мне даже показалось, что он давно меня хотел, потому что так…
— Так, дальше я уже видела, — остановила я подругу от подробностей. — Так вы помирились? Может, теперь будете “дружить”?
Я все время, сколько знаю этих двоих, мечтала, чтобы они дружили. Раньше, если случайно сталкивались (по моей вине, конечно), смотрели друг на друга как враги. О, будь между ними хорошие отношения, я б с радостью сходила с ними обеими куда-нибудь. Было бы весело.
— Дружить? — спросила Лиля. — Сомневаюсь, — потушила она наконец дотлевшую до фильтра сигарету. — Если честно, мне стыдно за свое поведение. А он, наверное, будет жалеть. Ты видела, какой он стрелой летел на выход?
— Видеозапись! — воскликнула я. — Куда же он сбежал?!
Достав смартфон из кармана, я быстро набрала его номер. Пока я слушала длинные гудки, Лиля сказала:
— Только не вздумай его больше сюда приглашать, — и пошла одеваться.
Костя не взял трубку и после пятого моего звонка. Все равно же достану его. Не сегодня, так завтра после работы. Было бы интересно послушать его версию того, как все начиналось. Уверена, он расскажет по-другому. Черт, не думала, что их может притянуть друг другу. Может, немного постараться и помочь этим двоим наконец-то помириться?
— Не берет? — спросила Лиля, одевшись в майку и шорты. — Я так и думала. Мне кажется, или все парни действительно перевелись?
— Все. Кроме двоих. Твоего будущего мужа.
— И твоего. Вот только где они, а?
— Мой пусть еще погуляет. Я пока что не горю желанием стать замужней. Сначала хочу выучиться на сомелье, устроиться на работу в ресторан…
— А моему довольно уже гулять.
Как я помню, Лиля приехала из пригорода с одной целью: найти богатого красавчика и зажить с ним счастливой супружеской жизнью. Пять лет назад, когда я с ней познакомилась, она радовалась каждому мужскому вниманию, смотрела на мир широко открытыми глазами и показывала себя только с доброй стороны. Такой миленький пушистый пуделек.
Сначала она преодолевала проблемы и прощалась с неверными ухажерами с улыбкой на губах, но со временем улыбка меркла, а в руке появилась сигарета. Ей даже стало наплевать на то, что она может своей вредной привычкой отпугнуть потенциального жениха. Как-то у нее даже был пунктик: встречаться только с плохими парнями, которые само собой пьют и курят, мол, жизнь их так же достала и будет уже что-то общее. А потом поняла, что неважно все это. Остановилась. И теперь живет для себя, а не для того, чтобы кого-то искать.
Кажется, в этом моя вина. Мысль так жить поселила ей я. Боюсь, она потом еще чего доброго будет меня обвинять лет в тридцать пять, что осталась старой девой. Поэтому я часто своим новым знакомым говорю, что у меня есть свободная подруга, с милыми золотыми кудряшками и большим добрым сердцем (правда, она сейчас глубоко прячет свою доброту). А потом добавляю, что она капризная и взбалмошная.
— Покажи стринги, — вдруг потребовала Лиля.
Я стащила с себя узкие джинсы и прокрутилась вокруг своей оси.
— Давай их продадим и заплатим за квартиру за месяц, — засмеялась она.
— Нет, это же вещественное доказательство.
— Доказательство того, что ты сегодня снимала свои.
— Я не помню этого… — опустилась я на кровать. — Больше не буду так гулять. Вон вместо фитнес-центра буду на йогу ходить. Говорят, тоже помогает от стресса.
— На йогу она собралась. Откуда у тебя деньги на нее?
Эх, действительно. Я уже три месяца собираюсь продлить абонемент в фитнес-центр, но деньги в последнее время не доходят до него.
— Слушай! — вдруг вспомнила я. — В одной группе в контакте читала, что если повесить красные стринги на люстру, то это к деньгам. Давай повесим, а?
— Серьезно? Тогда давай, снимай их быстрее!
Смартфон заурчал на подушке. Неужели Костя опомнился? Схватив мобильник, я расстроилась — звонила мама. Она обычно связывается со мной по воскресеньям, а сегодня суббота. Случилось чего…
— Томочка, — дрожащим голосом заговорила мама, когда я подняла трубку. — Доченька…
— Мама, что такое?!
— Твой брат… Наш Боречка…
Мое сердце пропустило удар.
— Что случилось? Что с ним?
— Ты же знаешь, что Боречка вспыльчивый мальчик, — к дрожащему голосу добавились всхлипы.
Устала напоминать маме, что моему младшему брату уже за двадцать — поэтому он уже не мальчик.
— Что он натворил в этот раз? Снова переругался со всеми на новой работе?
— Из-за него… Настин сыночек в больницу попал. С переломом. Они хотят на Боречку в суд подавать.
— В суд? Что Боря с ним сделал? Что сломал?
— Нос… Ребро… Или два… И там еще… ой… Кошмар. Хорошо, успели оттянуть его. Так Настя со своим мужем пришли сегодня к нам домой и заявили, что если мы не оплатим их сыну лечение, то будет разбираться суд. А откуда же у нас такие деньги… Хоть бери и дом продавай.
— Мама, не вздумай продавать дом.
— Ну а что делать? Это лучше, чем такой позор семье…
Мой брат — это человек, который просто создан для того, чтобы притягивать неприятности. После школы уже столько лет не может продержаться на одной работе дольше двух месяцев, то связывается с какими-то компаниями, которые занимаются грабежами, то цены себе не сложит — думает, что должен под себя поставить всех. Сын тети Насти никогда не признавал в нем лидера, только выскочку. И прямо говорил это ему в лицо — их мелкие стычки еще даже я застала, когда уезжала из нашего городка пять лет назад. Но дальше пары ударов дело не заходило. Теперь, наконец, зашло.
