— Совсем не боишься высоты?
— Высота меня привлекает. Она вызывает чувство страха, но этим она и прекрасна. Щекочет нервы. Машины внизу такие маленькие, а люди еще меньше. Кстати, заставляет задуматься, что мы лишь муравьи, которые копошатся в муравейнике.
— Однако, на высоте не чувствуешь себя муравьем. Чувствуешь себя ястребом, охотником, вершителем. Спускаясь вниз, чувство превосходства теряется и муравейник затягивает в себя. Поэтому люблю высоту я.
Задумавшись, я быстро для себя решила, что без колебаний променяла бы свою съемную квартиру на третьем этаже на эти хоромы на двадцатом. Да я вообще бы не уходила отсюда. А так как вешаться на шею не мой стиль, поэтому я обнадеживаю себя тем, что когда-нибудь смогу купить себе такую же квартиру.
— Эх, хотелось бы мне такую квартиру… А можно нескромный вопрос?
— Я представляю себе этот вопрос, если ты спрашиваешь разрешения… Ну так?
— Сколько лет ты собирал на эту квартиру?
— Это подарок от фирмы, в которой работаю. Поэтому на квартиру я не собирал.
— С ума сойти! Ты, наверно, работаешь на что-то такое, как ЦРУ? Или на президента?
— Недвижимость. Я сыграл главную роль в заключении одной важной сделки, и мне выдали премию.
Со стороны звучит неправдоподобно, но разве агент ЦРУ признался бы девушке, которую знает всего ничего, о том, кем является на самом деле? Вон даже я соврала о своей профессии, чтобы выглядеть солиднее. А может, это вообще квартира его родителей, а машина отцовская, и Слава по будням протирает штаны где-то в крупной компании того же отца, скрывая недовольство от заранее устроенной для него жизни. Но даже при таком раскладе странно, что у него нет подружки. Или об этом тоже соврал?
— Мне повезло сегодня встретить такого красивого и умного парня. И я думаю, что многие девушки, которые тебя встречают, думают так же. Странно, почему ни одна не задерживается рядом?
— Ты точно на журналиста не училась? Где же тебя научили ставить такие личные вопросы, совершенно не зная человека?
— А тебе приходится многое скрывать? Поэтому журналисты такие, другим способом не добьешься ответов…
— И зачем тебе ответы на эти вопросы? — подошел Слава ближе и поднял мою голову за подбородок.
— Может, ты меня интересуешь не только в сексуальном плане.
Хмыкнув, он отошел от меня. Я проследила за ним, как он не спеша подошел к журнальному столику, на который поставил пустой бокал, а потом оперся о спинку белого дивана, что стоял посреди комнаты, напротив другого такого же, у стены.
— Я никак не могу понять тебя, — сложил Слава руки на груди. — Сначала ты производишь одно впечатление, потом разбиваешь его другим, а следом заменяешь третьим. В любом случае, ты себя неправильно преподносишь.
— Разве я не говорила, что мне наплевать на это? И если меня что-то интересует — я спрашиваю. Так почему у тебя нет девушки? — решила напрямую спросить я.
— А ты бы хотела занять вакантное место?
— С удовольствием, — сразу ответила я и допила вино. Поставив пустой бокал рядом с другим, я подошла ближе к Славе.
— Ты не понимаешь, что говоришь, — слишком серьезно произнес он. — Хотеть быть моей девушкой, совершенно ничего не зная обо мне…
— Поэтому задаю вопросы. На которые ты с таким трудом отвечаешь… Или, — рискнула я, — врешь.
Попала в точку. Мышцы на лице Славы напряглись, а взгляд стал суровый, пытающийся просверлить во мне дырку. Теперь интересно, о чем именно он соврал.
— Это опасное дело… оставлять твой рот открытым.
Он так произнес это так, будто собирался сейчас достать из-под дивана пистолет и пристрелить меня прямо здесь. По спине пробежал холодок. Может, не стоило его злить.
Стоило. Секундой позже он заткнул мой рот своим языком, стискивая меня в объятиях. Как же мне нравится этот момент, когда он набрасывается на меня, будто голодный волк на добычу. Я сразу хочу оставить его совсем без одежды, и, кажется, он хочет того же, потому что находит молнию на моей спине и, начав ее расстегивать, замирает.
Пара его хлопков в ладоши — и свет в квартире гаснет. Он быстро стаскивает с меня платье и отправляет его в полет в неизвестном направлении, а следом — мой лифчик. Я недовольна, что он меня раздел быстрее, чем я его. Пока я расстегиваю его ремень, он остается без рубашки и помогает мне снять с себя джинсы, задевая черные боксеры.
Поднявшись на носочки, я прижимаюсь к нему голым телом, а он, не переставая меня целовать, разворачивает нас так, что я теперь упираюсь в спинку дивана. Прохладная кожаная обивка холодит кожу, а Слава еще больше наваливается на меня, и в один момент мы вдвоем падаем на широкий диван, перевалившись через мягкую спинку.
Моя голова оказывается навесу, и я стараюсь лечь ровнее. Слава быстро меня под себя подминает, укладывая прямо, а потом накрывает собой.
С предыдущего раза прошло где-то с десяток минут, а я хочу его сильнее, чем прежде. Он не прекращает меня жарко целовать, вжимая в мягкий диван, пока я, от недостатка воздуха и перенасыщения неудержимым желанием, впиваюсь пальцами в его плечи, разрываю поцелуй, откидываясь назад, выгибаясь ему навстречу. Меня накрывает новыми ощущениями, когда Слава внезапно добавляет к страсти нежность. Легкими мокрыми поцелуями скользит по шее, между ключиц, дальше к налившейся тяжестью груди, к торчащим соскам. Сначала касается лишь немного языком, вызывая во мне желание еще сильнее выгнуться, еще ближе прильнуть. Он будто начинает играться с ними, мучит меня, доводит до безумия. Господи… Еще когда я с ним поцеловалась, почувствовала, какой подвижный и одновременно нежный его язык. Я себе представляю, как бы трепетала от наслаждения, если бы он спустился еще ниже. От одних мыслей об этом внизу живота сводит сладкой болью, от которой хочется срочно избавиться. Я обхватываю его бедра ногами, случайно касаясь его возбужденной плоти, плавно двигаюсь, снова скользя по головке члена.
Слава отстраняется от моей груди, припадает к губам, сминает их, одновременно входя в меня. Я крепко обнимаю его, но отрываюсь от желанных губ, чтобы выпустить из груди протяжный стон.
Отдаваясь ему, я забыла напрочь обо всем. Я находилась здесь и сейчас, я наслаждалась каждым всплеском удовольствия, которое вызывал он во мне. Я кричала так громко, что завтра точно будет саднить горло. Я впивалась ногтями в его ягодицы, заставляя двигаться еще жестче. Я любовалась им, его телом, его лицом, которое подтверждало, насколько ему сейчас хорошо.
За волной оргазма я не сразу запаниковала, когда Слава, разрядившись в меня, лег сверху, переводя дыхание. Не прошло и минуты, как он поднялся.
— Не волнуйся, ничего не будет, — пробормотал он. Но мне сейчас было слишком кайфово, чтобы задумываться о его словах. Такое блаженство и, кажется, я начала понемногу засыпать.
— Пить будешь? — услышала я сквозь дремоту. Не хотя открыв глаза, я увидела рядом Славу со стаканом воды. Он уже был одет в хлопчатобумажную футболку и простые штаны. Опершись на локоть, я взяла из его руки стакан и влила в себя воду. А потом заметила за его плечом циферблат часов — уже за полночь.
