Оставив Ярослава в гостиной с отцом, я зашла на кухню, плотно закрыв за собой дверь. На плите горели все конфорки, жарилось мясо, лук с морковкой, что-то варилось, тушилось. Мама со скоростью шеф-повара резала овощи на салат, время от времени подбегая к плите, помешивая то одно, то другое. Такое впечатление, что ей где-то моторчик подключили.
— Мам, что ты как на день рождение…
— Посмотри за мясом, чтоб не получилось сухим.
Я подошла к плите и принялась переворачивать биточки. Мама стала рядом, помешивая зажарку.
— Доча, где же ты так удачу за хвост поймала-то?
— Мам, хочу сразу прояснить: он мне просто друг.
— Ой, не рассказывай. Друзья так не смотрят друг на друга, — подмигнула мне. — Я понимаю, мало еще встречаетесь, рано родителям говорить. Но пусть он лучше заранее знает, что мы с твоим папой хорошие люди.
Я вздохнула.
— Ярослав такой замечательный парень. У других знаешь как бывает? Видят родителей девушки — и коленки как затрясутся! А этот настоящий джентльмен. Так похож на твоего папу в молодости.
Точно знаю, она уже в мечтах меня замуж выдала за Ярослава. Я же после Никиты никого из парней в дом не приводила. С одной стороны, надо маме объяснить, что ее выводы расходятся с реальностью. А с другой… не хочется портить правдой ее мечтательное выражение лица. Так что я закатываю рукава и принимаюсь во всю силу помогать маме с готовкой.
Не знаю, чем занимались в гостиной папа с Ярославом, но когда мы вышли из кухни с первыми блюдами, они расслабленно, негромко болтали о чем-то, сидя на диване. А рядом в кресле сидел мой брат, иногда поддакивая. Я застыла в проходе, поражаясь такой картине. Брат после работы обычно валяется в кровати с пультом от телевизора в обнимку, и таскает тарелку с едой в комнату, несмотря на протесты мамы.
Ярослав, увидев меня, улыбнулся, а мама сзади легонько подтолкнула меня к столу. Быстро оставив блюда, я вернулась на кухню за следующими. Там, в гостиной, на старом диване, который стоит под стеной со слегка пожелтевшими обоями, рядом с моим отцом, уставшим от нелегкой жизни, Ярослав выглядел как случайно приклеенный пазл из другой картины. Возможно, я рядом с ним смотрюсь так же, как персонаж из другой сказки.
Я отнесла блюда и вернулась на кухню снова. Осталась последняя тарелка салата.
Что для него ужин в моей бедной семье? Развлечение, новинка? Устал от роскошной жизни?
Чья-то рука легка на мою талию, и я вздрогнула.
— Где у вас штопор? — спросил Ярослав.
Оглянулась — на кухне, кроме нас, никого.
— Почему ты такая грустная?
— Скажи, зачем тебе все это? Почему согласился на ужин? Ты мог отказаться.
— Может, это эгоистично с моей стороны. Но я слишком давно вот так не проводил время. Захотелось вспомнить, что такое семейный ужин, порадоваться за тебя, потому что… — недоговорил он, отвел глаза.
— Ты не в ладах со своими близкими?
— Они погибли, — горько произнес он. Видно, ему тяжело дались эти слова.
— Прости…
Спросить бы, когда случилась такая трагедия в его жизни. Но по нему и так заметно, что не слишком давно. Не хочется бередить его раны.
— Ничего, ты ведь не знала. Так где штопор?
— Сейчас поищу, — отвернулась я и открыла полку. Среди разных кухонных принадлежностей я нашла нужную вещь и протянула ему. Он с интересом глядел на деревяшку, из которой торчала спиральной формы железка. Да… Уверена, давно он не видел таких первобытных орудий для откупоривания бутылок. Да и у меня самой на съемной квартире лежит модный штопор: прикрутил, слегка надавил — и готово.
— Справлюсь, — улыбнулся Ярослав.
Он говорил, захотелось вспомнить, что такое семейный ужин. А ведь я и сама давненько так не собиралась с родными за большим столом. Мой день рождения приходился на время сессии, на новый год я оставалась в последнее время в городе. А когда иногда приезжала домой, то последний раз мама такой стол накрывала, помню, в прошлом году, на папин юбилей.
Теперь, когда мы расселись за столом, меня переполняла радость. Здорово видеть улыбки на лицах родителей, брата, который, как ни странно, заинтересован в домашних посиделках, и Ярослава, справа от меня. Он разлил вино по бокалам. А я даже не успела заметить, когда открылась бутылка. Папа сказал тост: пара простых слов “за знакомство”.
— Замечательное вино! — заметил он, отпив немного. Мама тоже довольно закивала. А брат выпил бокал залпом.
Пока я отправляла в рот кусочек за кусочком, ложку за ложкой, волновалась о том, что такого уже успел рассказать родителям Ярослав. Ведь он с отцом так долго сидел на диване, да и мама потом на несколько минут присоединилась к ним, пока я сервировала стол.
За ужином мама, как всегда, не замолкала ни на минуту, прерываясь только на пережевывание еды. Начала рассказывать обо мне, моем детстве, а мне хотелось под стол спрятаться. Я ей посылала многозначительные взгляды, но она упрямо делала вид, что не замечает. Еще не хватало, чтоб после ужина достала семейный альбом и стала показывать мои фотографии со школы, говоря, какой я была миленькой и пухленькой. Ага, колобок с косичками.
Теперь я косо посмотрела на папу, и он маме что-то шепнул. Она договорила предложение и притихла, послав мне недовольный взгляд.
— Так это… — начала мама снова. — А вот скажите. Интересно же. Сложно оно, управлять банком?
У меня вилка так и упала в тарелку.
— Не так сложно, как могло бы казаться, — деловито заговорил Ярослав.
Он что, директором банка представился?! Ну не слишком ли?! Пнуть бы его так, чтоб из-за стола вылетел!
И я уже было замахнулась ногой, норовя попасть ему под коленку, как остепенилась. К моему удивлению, он так правдиво стал рассказывать о банковской системе, что я б сама сейчас ему поверила. Мама с папой внимали каждому его слову, да и брат заслушался. Поставив ногу на место, я тоже сделала вид, что внимательно слушаю.
На самом деле, если Ярославу и вправду нельзя рассказывать о своем месте работы, то объяснить дорогую машину должностью директора банка — отличное решение. Тем более, что он разбирается в финансах.
