Он отстегнул дверцу из полиэстера, и внутри действительно показался матрац. Я уже достаточно согрелась, стоя у мощных источников тепла, и не почувствовала холода, когда Слава снял с меня пальто. Он сложил его аккуратно и вместе со своей кожаной курточкой оставил за палаткой (может, на стуле).
Разувшись, я первая залезла внутрь. В палатке оказалось и вправду тепло, а мягкий матрац так быстро нагрел мое платье, что стало даже жарко. Но думаю, долго в нем я не пробуду.
Слава не заставил себя долго ждать, и скоро оказался рядом, застегнув за собой дверь. Сидя, я подогнула под себя колени так, что из-под юбки показался кружевной край чулков.
— Не люблю чулки, — вдруг заявил Слава. — Снимай.
— Чего это?
— Снимай, говорю. Люблю чувствовать голую кожу — чулки не люблю.
— А мне нравятся чулки, — произнесла я, вытягиваясь, доставая носочками до тента. — Разве ноги в них не выглядят более соблазнительными?
Не отвечая на мой вопрос, Слава проскользнул рукой под кашемировую юбку и начал одну за другой отстегивать застежки. Освободил одну ногу, подцепил пальцами кружевной край, и медленно, нежно стал стягивать чулок вниз.
Иногда надевать вещи нужно лишь для того, чтобы их захотелось снять.
Избавив одну мою ногу от чулка, он продвинулся под юбку дальше, все отстегивая пояс с застежками. Я наблюдала за его неторопливыми движениями, не на шутку возбуждаясь от прикосновений его рук к голой коже.
Когда второй чулок отправился следом за первым, Слава с довольной улыбкой погладил тыльную сторону бедра. Ну точно как кот, добравшийся до лакомой сметаны.
— Так намного лучше, — сказал он, забираясь дальше под платье. Добрался пальцами к поясу, стал искать застежку, явно собираясь снять его с меня.
— Может, мое платье тебе тоже не нравится?
— Почему же не нравится? Очень даже…
Чудом он нашел застежку, расстегнул ее и стащил с меня пояс. Я забросила на него ногу, поворачиваясь, пододвигаясь ближе. Его рука сжала мою ягодицу.
— Вот только, к сожалению, придется снять его тоже…
Когда я приблизилась к его лицу, увидела в глазах искрящиеся огоньки. Так непривычно… И так завораживает, как небо, полное звезд. Невозможно оторваться. Меня будто затягивает внутрь…
Через его губы, слегка приоткрытые, вырывалось горячее дыхание. Я чувствовала его, хотела смешать со своим, но не могла даже вдохнуть. Время остановилось. Мир вокруг исчез. Остались лишь два огонька, танцующих дикие танцы. Они зовут меня к себе…
— Попалась! — рассмеялся Слава, отстранившись. Я заморгала, приходя в себя.
— Что это было?
— Кое-что наподобие гипноза. На самом деле почти бесполезная способность. Редко пользуюсь.
— Господи, я вдохнуть не могла… — говорила я, пытаясь отдышаться. — Я теперь их всегда видеть буду?
— Да, — погрустнел он. — Непривычно?
— Боюсь привыкнуть… Ведь больше ни у кого я такого не встречала.
Слава не сводил с меня глаз, выдерживая между нами безопасное расстояние. Интересно, что он понял для себя, услышав мои слова. Ведь это звучало, как: “Боюсь привыкнуть к тебе, потому что расставаться будет больно”.
— Понимаю тебя, — сказал Слава после паузы. — Я тоже не встречал таких, как ты.
Не давая мне полностью осознать им сказанное, он притянул меня к себе, начал жарко целовать.
Еще жарче. Ткань между нами плавится. Сердце прекращает гонять кровь по телу — внутри будто кто-то открыл бутылку с шампанским и искрящийся напиток помчался по венам, оставляя после себя легкую дрожь, ударил в голову — опьянил мысли, раскрепостил.
Мои руки пролезают под его свитшот, сминают упругую кожу, поднимают ткань выше, выше — я так соскучилась по его телу. Не растягиваю миг предвкушения, хочу скорее насладиться теплом, трением кожи об кожу.
Мы по очереди раздеваем друг друга и сразу бросаемся обратно в объятия. Слава еще сильнее прижимает меня к себе, неистово терзая мой рот поцелуями. Его твердый горячий член упирается мне в низ живота, где внутри все сводит от неудержимого желания. Я хочу немного его подразнить, и начинаю тереться о него. Мои движения заводят Славу пуще прежнего и, когда я забрасываю на него ногу, он опускает руку вниз, между нами, направляет свою возбужденную плоть в мое лоно. Я замираю, отрываюсь от губ. Но лишь для того, чтобы издать протяжный стон, когда член полностью входит в меня.
Следующий мой стон утопает в его губах. Я цепляюсь за его плечи, впиваясь ногтями в твердые мышцы с каждым мощным толчком. Он часто дышит, едва касаясь моих губ. Я поднимаю взгляд и застываю. Из-под приоткрытых век огни в его глазах пылают как никогда прежде, захватывая пламенем полностью всю радужку вокруг зрачка. Лишь на миллиметр он приподнимает веки, и меня выбрасывает напрочь из реальности. Чувства обостряются, в тело врывается тайфун, перемешивает ощущения, вбрасывает яркие вспышки абсолютного блаженства.
Внутри будто сматывается тугой узел, накаляясь и расширяясь, пока в один миг не взрывается, разбрасывая по каждой клеточке тела искрящиеся частички кайфа. Из губ Славы вырывается короткий низкий стон, и только он прикрывает глаза, как я чувствую, будто срываюсь с высоты, падаю вниз. Реальность возвращается обратно ко мне, опускает на мягкий матрац, защищает тентом палатки, дарит тепло обогревателями, обнимает руками Славы, изливается внутри меня, пульсируя.
Мне хочется кое-что сказать, но я напрочь теряю способность говорить, растворяюсь в объятьях, прижимаюсь к желанному телу. Наслаждаюсь несравненным послевкусием сокрушительного оргазма.
— Я бы не сказала, что способность бесполезная… — говорю я, спустя какое-то время.
— Да?
— Когда я смотрю в твои глаза, мир вокруг исчезает и обостряются ощущения.
— Интересно. На самом деле я еще ни разу не влиял таким образом на обычную девушку.
Последняя его фраза зацепила меня, и я мягко выбралась из объятий, оперлась на руку. Озадачившись, смотрела на него.
— Обычную девушку? До меня у тебя были только необычные?
— Из обычных я еще никому не рассказывал о себе. А на таких, как я, гипноз не действует в полной мере.
Постепенно у меня в голове складывалась картинка того, что из себя он представляет. Пока в ней было много пустых, недорисованных мест, которые я решила заполнить при первой возможности. Например, сейчас.
— Ты ведь не все о себе рассказал. Тогда, во сне. Расскажешь остальное?
— Да, но эту ночь тебе лучше отдохнуть от новой информации. Может, в следующую?
В знак согласия я кивнула и улыбнулась. Свет от обогревателей проникал в палатку сквозь небольшие “окна”, вместо стекла в которых натянулась сетка. Один такой квадрат тепло-оранжевого цвета попадал аккурат на мою голую грудь. И, понятное дело, туда же попадал взгляд Славы.
