Разувшись, я на носочках поскакала к источнику тепла и всунула штепсель в розетку. Присела рядом на корточки, протянула руки к радиатору и принялась ждать, когда воздух начнет прогреваться.
Даже боюсь представить, кого мог засунуть в багажник Август. Хотя выбор небольшой. Вопрос, который меня интересует не меньше, так это зачем было кого-то туда засовывать? Но мой господин Инспектор слишком вредный, чтобы отвечать на вопросы тогда, когда хочу этого я, а не он.
Через какое-то время скрипнула дверь, но я даже не обернулась, продолжая поклоняться обогревателю. Уже когда Август зашуршал чем-то на диване, я повернула голову в его сторону. Он выложил из пакета пару теплых пледов и куртку. Цвета хаки. Я подпрыгнула.
— Нравится такая?
— Конечно!
Сняв с себя ветровку, я вырвала куртку из его рук и быстренько влезла в нее. Пара секунд — и тепло. Я блаженно улыбнулась.
— Спасибо... Август. Но тебя ведь не так зовут! Дьюс, или типа того…
— Дьюс — это имя, данное мне Апексориумом, как и тебя нарекли когда-то Огнемирой. Я считаю, в этих именах нет ничего личного, лишь один пафос.
Мой рот раскрылся от удивления. Потому что, во-первых, нам запрещено произносить название организации за ее стенами, а во-вторых — Августу, похоже, не пришлось по душе ему врученное имя. Мне нравилось мое — Огнемира, — пока я жила в Апексориуме. Но сейчас, возненавидев организацию, я перестала любить и имя тоже.
— Ты не голодна?
— За меня не беспокойся. Что с тем человеком, который лежит в багажнике? Мне кажется, не стоит так плохо с ним обращаться.
— Ничего с ним не случиться.
Август оставил меня у дивана, а сам направился на кухню, держа в руке объемистый пакет. Я поспешила его догнать.
— Это ты уже так быстро выполнил свое следующее задание?
— Нет, — ответил он и продолжил забивать продуктами холодильник.
— А где мой сюрприз?
— Ты в нем стоишь.
Конечно, я благодарна за куртку, она теплая и симпатичная. Но ожидала я что-то другое.
Ковер не застилал кухонный пол, и мои ножки быстро замерзли. Пришлось возвратиться на диван. Я ближе пододвинула к нему радиатор, удобно уселась и укрыла ноги пледом. Август вернулся через несколько минут и протянул мне пол-литровую упаковку гранатового сока.
— Спасибо, — загребла я обеими руками напиток. — Слышишь, ты не Август. Ты — Январь. Мороз минус тридцать.
Он улыбнулся в ответ и достал смартфон из кармана.
— Вот сюрприз. Только я неуверен, насколько он будет тебе приятен, — с этими словами Август разблокировал его одним касанием к экрану. А затем нажал на кнопку воспроизведения записи.
— А теперь повтори все, что ты говорил до этого.
— Ты меня сдашь ментам?
Первый голос принадлежал Августу, а второй — мужу Веры. И он не спрашивал, он умолял.
— Просто я сделаю с тобой все то, что обещал, если не повторишь признание на диктофон.
— Нет, пожалуйста, не надо. Я скажу, скажу.
По звукам было слышно, как Олег сначала прокашлялся, сплюнул, а затем продолжил говорить:
— Я предложил Вере съездить в субботу на озеро, чтобы загладить свою вину. Естественно, предложенный мной пикник с шашлыками в несколько тысяч раз проигрывал Египту, и она немного возмущалась. Но согласилась. Я привез ее на то место, которое мне сообщили ранее. Сказал жене, что пойду в лес отлить и оставил машину с ней на трассе. А потом, когда вернулся, в машине вместо Веры лежала сумка с обещанными деньгами… Я... я честно не знаю, кто они такие. Говорили со мной только по телефону…
Август остановил воспроизведение.
— А теперь догадайся, кто лежит в багажнике?
Вместо ответа, я раскрыла рот. Но злость быстро поборола удивление, и секундой позже я со всей силы сжимала упаковку сока.
Убить его мало! Сукин сын, мразь — и прочие матерные синонимы сидели буквально на кончике языка, готовые в любой миг сорваться и выплеснуться в длинную тираду. Меня буквально трясло от злости.
— Вчера, когда я уже ехал по городу в сторону базы, увидел, что Олег вылез со своими друзьями из бара. Я задержался немного и упаковал его в багажник. После вчерашнего опроса потенциальных свидетелей, я уже не сомневался, что он виновен. Никто, заметь, не видел, чтобы какая-либо другая машина парковалась в субботу под домом или Вера сама куда-то выходила. С учетом того, что твоя сестра не любит сидеть дома, даже если у нее плохое настроение.
— Есть такое, — пробормотала я, вспоминая, как она меня постоянно тащила куда-то гулять. Особенно когда я была не в духе. Свежий воздух и хандра — несовместимые вещи, заявляла сестра.
— Скорее всего, Олег каким-то образом уговорил Веру поехать на заднем сидении. Боковые окна у машины ведь тонированные, вот ее никто и не видел.
Август выхватил из моих сцепленных рук помятую упаковку сока, открыл ее и вернул. Я с жадностью присосалась к горлышку и опустошила почти половину упаковки за несколько глотков.
— Вчерашним вечером я его допросил и оставил ночевать в джипе. А сам забрал свою ауди из ремонта, в колесо которой ты вогнала нож, и поехал на базу.
Я как раз собиралась попросить крышечку от упаковки обратно, как Август забрал у меня сок и быстро допил его.
— Ты… — начала говорить я, но запнулась. Жутко страшно будет услышать ответ на вопрос: «Ты передал мое дело другому Инспектору?» Да, лучше спросить его об этом позже. Сейчас важно иное. И для поддержания разговора я поставила вопрос иначе: — Ты нашел ключи от машины?
— Нет!
Я смущенно отвернула от него голову и потупила взгляд. Радиатор хорошо прогрел воздух, и мне даже стало жарко в куртке. Я сняла ее и положила рядом.
— Вот одно понять не получается, — заговорил Август. — Каким парням понадобилось похищать твою сестру?.. Кстати, знаешь, сколько Олегу заплатили?
Ожидая ответ, я повернулась к Августу.
— Восемьдесят тысяч. Долларов.
На несколько секунд я призадумалась, подсчитывая в голове.
— Почти пять миллионов рублей?! — выпалила я. Август медленно кивнул.
— Мы в тупике.
И действительно в голове пусто. Первую прилетевшую мысль я высказала вслух:
— Может, ее похитили в сексуальное рабство?
Август окинул меня беззастенчивым взглядом и произнес:
— Даже если у твоей сестры такая же фигура, как и у тебя… но, поверь, хватает молодых хорошеньких девушек, за которых не нужно выбрасывать такую сумму…
Я мысленно взгрустнула, что уже не называюсь молоденькой, но ненадолго. Другой вопрос меня побеспокоил:
— А когда эти ребята с ним связались впервые?
