Возле джипа он поставил меня на ноги и обвел недовольным взглядом.
— Прости, что испачкала куртку.
— Куплю новую, на химчистку времени нет. Снимай ее пока и залезай в машину.
— Купи лучше цвета хаки. Если испачкаю — не будет видно.
А про себя подумала: и когда убегать буду — перед глазами не буду мельтешить красным знаменем. Не уверена, что Август поддержал мой выбор цвета, потому что ничего не ответил, зато попросил быстрее раздеваться и садиться в машину. Я послушалась — пока с новым побегом нужно повременить.
Уже сидя в салоне джипа, когда я грела руки, растирая их друг о дружку, Август спросил:
— Как ты узнала, что пропала сестра?
— Ты мне веришь?! — с радостью воскликнула я.
— Отвечай на вопрос, — приказал он, не разделив моей радости.
— Она живет в доме, который нам купил отец. Я знаю его адрес, понятное дело. Каждую ночь я приходила к ней в сон, пользуясь даром. Так как она не знает, что я ресемитор, то не общалась с ней — только наблюдала, смотрела ее сны. Но из них, конечно, мало что можно понять. По крайней мере я знала, что она жива-здорова и живет там же. А в последнюю неделю я не могла попасть к ней.
— С чего ты взяла, что она пропала? Может, уехала куда-то? — спросил Август, заводя машину и выезжая на трассу.
— Для отпуска есть лето. А за границу дольше, чем на неделю она никогда не летала. Денег много у нее не водилось.
— Могла переехать в другой дом…
— Знаешь что! Я буду очень, несказанно, невероятно рада, если все обстоит именно так. Но я сомневаюсь, глубоко сомневаюсь. Вот здесь! — хлопнула я ладонью по сердцу. — И если бы не было повода для волнения, думаешь, я бы бросила лагерь?
Несколько минут я ждала хоть какой-то реакции от Августа, но он молча следил за дорогой. Не удержавшись, я спросила:
— Ты мне веришь?
— Единственный повод тебе поверить — проверить твои слова, — сказал он, сворачивая на обочину. Остановившись, он достал смартфон, порылся в телефонной книге и поднес трубку к уху: — Привет, ты на работе?.. Я на задании. Можешь проверить человека? Только тихо. Я тебе скину сообщением фио и адрес… За последнюю неделю. Чем быстрее ответишь — тем лучше… Должен к выходным вернуться. Давай, работай.
— Кому ты звонил?
Август не отрывал глаз от экрана смартфона, быстро печатая пальцем по сенсорной клавиатуре. А потом долго смотрел перед собой, время от времени почесывая уже трехдневную щетину. Похоже, он не привык не бриться. И когда глубоко задумывался, не замечал ничего вокруг — например, мои вопросы.
Вдруг его смартфон пискнул — воззрившись на экран, Август еле слышно выругался и завел двигатель.
— Ты была права, — сказал он, разворачивая машину в обратную сторону.
Глава 4
Ему дали пять суток для того, чтобы доставить меня на базу. И пока мы ехали по дороге, которая в конце концов приведет в мой родной город, договорились найти сестру; а затем я без сопротивления поеду с ним и сдамся. После его решения помочь, мне будет очень тяжело нарушить данное ему обещание. Я ни за что не переступлю порог базы. Я знаю суды, которые Они проводят. Они всегда правы — обвиняемые всегда наказаны. У нас есть лишь два вида наказаний: заключение или лишение дара. Тюрьма или смерть.
Если бы я знала, что виновна, то обрекла бы моя совесть меня на погибель?
К моему явному не желанию, я уснула в машине крепким сном. И открыла глаза лишь тогда, когда джип уже стоял. За окном было еще темно, и я, потянувшись и широко зевнув, уставилась на Августа. Он спал на разложенном кресле. Вот это подарок судьбы! Что мне стоит сейчас сбежать? Жаль, только без куртки, но хоть в ботинках. Нет, глупая идея — ведь Август теперь знает, куда я побегу.
Одну секундочку, но когда он успел побриться? Кожа идеально гладкая, так и хочется прикоснуться. Я подалась вперед, протягивая руку к его лицу. Которую он внезапно перехватил в воздухе.
— Так ты не спишь…
— Разве с тобой можно уснуть? — спросил он, открывая глаза.
— Я бы, конечно, предпочла услышать эти слова от тебя в другой ситуации… Но сейчас ты действительно можешь поспать, ведь какой смысл мне теперь бежать…
— Поздно. Мы приехали.
— Серьезно?
Я выскочила из машины. Сколько же я проспала? На улице уже был вовсе не поздний вечер, а раннее утро. Меня мгновенно пробрало холодом до костей с дуновением ветра. Но я напрочь забыла о холоде, обо всем, когда узнала крышу родного дома.
Крыша — единственное, что не изменилось. Забор вырос, позеленел. Калитку от остальной части забора отделяла кирпичная колонна. Я даже засомневалась, в нужный ли дом сейчас собралась ломиться. Но обернувшись по сторонам, узнала знакомую улочку. Сомнений нет, дома соседей потерпели меньшие изменения. Я взялась за ледяную железную ручку, надавила вниз…
— Заперто.
Я отступила назад, разглядывая забор. По профнастилу не взберешься. Как же его перелезть…
Август подошел к калитке, достал из кармана отмычки и меньше, чем через минуту, открыл замок.
— Прошу, — сказал он, приглашающим жестом зовя следом за собой. Однако, насколько Инспекторы разносторонние и благонравные люди, с золотыми руками и интересным содержанием карманов: наручники, отмычки…
Двор свой я не узнавала: кусты, деревья аккуратно подстрижены, будто над ними поработал профессиональный садовник. И дверь, ведущая в дом, теперь была бронированной.
— Неужели нет сигнализации, — обрадовался Август, подбирая отмычки к двери.
— Не узнаю свой дом… Откуда у сестры появились деньги сделать такой ремонт…
— А представь: она просто продала дом и поменяла номер телефона. И сейчас нас встретит хозяин дома с хлебом и солью… или с дробовиком, — улыбаясь, бормотал Август, но продолжал ковыряться отмычками в замке.
— Она бы не продала дом, который подарил нам отец. Но погоди… Кстати, как ты проверил, что ее здесь нет?
— Я не проверил, что ее здесь нет. Я узнал, что ее номер телефона не использовался последние восемь дней.
Прозвучало явное подтверждение моих опасений. Меня прошибло холодным потом. Угли надежды враз потухли. Вера — не тот человек, который может неделю не пользоваться телефоном. Вера — тот человек, который не выдержит и часа без телефона.
Когда Август открыл дверь, я буквально ворвалась в дом. В светлой прихожей меня встретил широкий черный шкаф, достающий почти до потолка, картины с живописной горной природой на стенах. Господи… Восемь лет назад у нас единственным украшением для стен служили плакаты группы “Nirvana”. Разувшись, я рванула дальше, в гостиную.
Красный цвет обоев ударил по глазам. Диван, такого же цвета, стоял под стеной, на которой красовалась огромных размеров картина с изображением какого-то ночного города. Я не спеша подошла к черной тумбочке возле плазменного телевизора. На ней стояла фотография: моя сестра, вся в белом, улыбалась на пару с мужчиной, которого я, помню, встречала в ее снах.
