— Ты же сама до одури хочешь. Зачем сопротивляться?..
Сильные руки легли на ягодицы и, крепко стиснув, раздвинули их. Я думала, окончательно потеряю голову, из-за того, что горячее дыхание касается моей промежности, которая пульсировала до боли от желания.
Фил развел в стороны мои ноги, и наконец влажный язык проскользил между моих складочек, вызывая во мне бурю сладостных ощущений. Мои стоны тонули в подушке, всплески удовольствия заполняли тело, пока язык искусными движениями приближал наступление оргазма.
Негодяй словно почувствовал тот момент, когда я вот-вот должна была взмыть к пику наслаждения, и отстранился. Возбуждение настолько подчинило мое тело, что я ощущала легкую вибрацию в коже — это была чувственная дрожь, которая только усилилась с новым шлепком.
Море шлепков, один за другим, обрушились на мои ягодицы. Только Фил остановился, как я почувствовала, кроме боли, приятное покалывание и жар.
— Хочешь получить оргазм?
Неожиданно нежным движением руки Фил погладил обожженную шлепками кожу. Я кивнула, насколько это позволяла сделать подушка. И тогда он приподнял меня за бедра так, что мои ноги согнулись и коленями уперлись в кровать. Тело била крупная дрожь от предвкушения, или от перевозбуждения, я не знала. Я уже совершенно не соображала — голову заволокло густым пьянящим туманом.
Фил истязал меня сладкой мукой. Его пальцы то погружались в меня, то медленно выходили. Я так хотела наполниться до конца, что лишалась рассудка.
В один миг руки крепко ухватились за мои бедра и твердый член резко ворвался в меня. Эйфория захлестнула мое тело долгожданным удовольствием. И продолжила усиливать его. Мощные, быстрые толчки со стремительной скоростью поднимали меня к пику наслаждения.
Но только я собралась улететь на седьмое небо блаженства, как Фил вышел из меня и быстро освободил мои запястья от ремня. Обескураженная, я переводила дыхание, слушая громкий стук собственного сердца.
Фил с легкостью перевернул меня на спину, стащил мою футболку и снял лифчик. Те несколько секунд, что я наблюдала за его движениями, чувствовала приятнейшее тепло, разливающееся в груди. Странно, это тепло было одновременно похоже и на сладкую истому, и на пение души, и на неудержимое желание обнять Фила, прижимая его к сердцу.
Полностью раздев меня, он завел мои руки за голову и сжал запястья. Голубые глаза, полные огня и вожделения, встретились с моими, и мое сердце едва не разорвалось от переполняющих его чувств.
Твердый как камень член снова ворвался в меня, и Фил поспешил закрыть мой рот поцелуем. В тот же миг я поняла, как соскучилась по его губам. Я готова была смаковать, наслаждаться ими вечно.
Но когда мое тело сотряслось в сокрушительном оргазме, я запрокинула голову, не в силах сдержать громкий стон. Фил разрядился следом за мной, и его стон зазвучал в унисон с моим.
Оргазм был настолько сильным, что мне показалось, будто я выпала из реальности. Мне стало так хорошо, как никогда прежде. Не было ни сил, ни желания заставить себя пошевелить даже пальцем. Да и это не нужно это было. Скатившись с меня и повернувшись на бок, Фил сгреб меня в объятья. Выползать из них тем более не хотелось, а хотелось наоборот — растворяться в них как можно дольше.
Неизвестно сколько времени спустя ко мне докричался разум. Фил удовлетворен, в хорошем настроении — отличный повод с ним поговорить. Я отстранилась от него и облокотилась о подушку. Его веки были плотно сомкнуты. Уснул?
— Просыпайся, — нежным голосом произнесла я и легонько потрепала его за плечо. Ноль реакции.
Мой взгляд поднялся к окну — на горизонте только серело небо. С облегчением я вздохнула. Еще время есть. Но все-таки лучше поговорить пораньше, поэтому я продолжила будить Фила.
Его рука и нога, которые лежали на мне, казались невероятно тяжелыми. Явно спит как убитый.
Устав от тщетных попыток его разбудить, я скользнула взглядом по его обнаженному телу. И замерла на огромном рваном шраме, который изуродовал верхнюю часть бедра Фила.
Воспоминания мгновенно пробудились перед внутренним взором. Страх ледяными тисками сковал мое тело.
Я уже не разбирала, куда иду. Тропинка потерялась в темноте, слезы полупрозрачной пеленой застелили взор. В голове крутилась лишь одна мысль: как он мог меня бросить после того, как я ему искренне призналась в чувствах? Неужели он никогда меня хоть чуть-чуть не любил?
Джек где-то потерялся. Семенил же рядом несколько минут назад. Наверно, снова помчался за кошкой.
Мои ноги остановились. Не было сил больше идти. Я никуда не денусь от боли, как бы далеко ни шла.
Чужой грубый голос заставил мое тело похолодеть с головы до пят:
— Молча, без шума отдавай сумочку и телефон. Тогда не пострадаешь.
Со своим плохим зрением я не сразу разобрала мужской силуэт передо мной. Но сверкнувшее лезвие ножа увидела четко. Перепуганная до смерти, я оцепенела.
Не дождавшись от меня реакции, парень вырвал из моей руки сумочку. Но только схватил за краешек телефон, что торчал из моего кармана, как Джек выскочил из ниоткуда и бросился на парня. Он успел спасти руку, но пес все равно вцепился зубами в его бедро.
Крик от чудовищной боли разорвал тишину. Я тоже заорала, с ужасом наблюдая, как парень машет ножом, пытаясь попасть в моего пса.
— Джек, фу! — скомандовала я, и пес сразу же отпустил бедро вора. Он несколько секунд постоял, зажимая ладонью рану, а после убежал прочь, сильно хромая на правую ногу.
Я не сразу заметила, но он ранил моего пса. Джек, наверно, тоже не заметил раны. Только когда мы начали искать тропинку, я увидела, что он постоянно отстает.
Потеря денег и телефона для меня не была ничем страшным. Но Джек… Заливаясь слезами, я всю дорогу домой тащила на руках раненого пса.
Мой взгляд не отрывался от шрама на ноге Фила. Совпадение? А если нет?
Десять лет прошло. Вора так и не нашли, а отец сразу же купил мне телефон и дал денег на новую сумочку. Джек выжил, но недавно умер от старости. Казалось бы, тот случай остался в далеком прошлом. Только боязнь темноты преследует меня до сих пор.
Страх по-прежнему держал в тисках мое тело. Желание выбраться из объятий Фила было настолько сильным, что я наконец-то пошевелилась. Сбросила с себя его руку и ногу. И, не обращая внимания на его сонное мычание, слезла с кровати.
— Ты куда?
Не знаю почему, но от его вопроса, заданного ленивым голосом, я разозлилась. Кровь вмиг вскипела в жилах.
— Откуда у тебя шрам? — слишком резким тоном спросила я.
У Фила неожиданно быстро расширились глаза. Он подскочил в кровати.
— Я сейчас все объясню.
Мужчины так говорят, когда одновременно признают свою вину и собираются на скорую руку придумать сладкую ложь, которая их оправдает. Мне она не нужна. И так все понятно.
