— Да что тут может быть приятного?!
Голос матери резко изменился — в нем задрожало едва сдерживаемое ликование.
— А то, что его законнорожденный сын отказался от наследства в виде компании. Понимаешь? Твой отец мне вчера позвонил и сказал, что хочет отдать свою компанию тебе. На секундочку, совсем не маленькую. Он владеет мобильным оператором.
Хорошо, что я присела в начале разговора. Но и сейчас кровать показалась каким-то эфемерным, неустойчивым объектом. Земля вот-вот должна была проломиться подо мной.
— Твой отец готов встретиться с тобой в любой день для подписания бумаг. Ты понимаешь? Несколько подписей — и ты станешь миллионершей!
Мне точно обрушили на голову мешок с мукой. Причем, драный мешок. И теперь мука, казалось, облепила меня белым, тяжелым туманом. Кружила в воздухе, мешая дышать.
Это какой-то развод. Просто сумасбродный способ вытащить меня обманом в город. Глеб звонил только раз, ибо прекрасно знал, что если я выключила телефон, то не буду с ним разговаривать и — тем более — видеться. А мама… ей я обычно доверяю. Доверяла… С каждым разом, когда она заступается за Глеба, доверие ломается и осыпается. Скоро от него ничего не останется.
Потому что доверять — это значит быть уверенным в том, что человек желает тебе только хорошее. Не знаю почему, но мне все больше казалось, что мама находится на стороне моего мужа. Хотелось бы мне однажды убедиться, что все мне лишь казалось. Но пока что не выходит.
А сегодняшняя ситуация и вовсе слишком подозрительно выглядела.
— Ты не рада? Майя? Или не можешь прийти в себя от внезапно свалившегося на голову счастья?
Я прочистила горло и голосом, прозвучавшим для меня совершенно чужим, произнесла:
— Хороший спектакль, вот только слишком переигранный. Передай Глебу, что с ним я встречусь в суде. Не раньше. А с тобой — после суда. — И бросила трубку. Руки тряслись мелкой дрожью. Я выключила смартфон и едва сдержалась от того, чтобы не вытащить симку и не разломить ее пополам. Вместо этого спрятала мобильник в сумку и двумя руками крепко обхватила фотоаппарат. Я собиралась сделать несколько фото в саду. И найти Лео.
Далеко идти не пришлось. Только я вышла из застекленной веранды на улицу, как почти сразу увидела своего ангела. Он развалился на скамейке в другом конце сада, спрятавшись в тени цветущей вишни, и болтал по телефону. Или, скорее, спорил с кем-то. Неважно. Мало ли что его задержало, да и он не говорил точно, когда вернется. Сейчас он рядом, в поле зрения, и это главное.
Небо затянули тонкие, почти прозрачные облака, создавая идеальное освещение для фотографий. Я несколько минут кружила возле цветочной клумбы, выбирая ракурс, но мой взгляд то и дело ускользал к скамейке под вишней.
Все мое вдохновение сконцентрировалось только на нем — он затмевал вишневый сад. Этот сад был лишь идеальным фоном для него. Я застыла, любуясь им, ловя каждое движение — вот он взъерошил волосы, вот потянулся, вот поднял голову к небу. Он пока не замечал меня, все болтал и болтал с невидимым собеседником, и в этом было что-то таинственное. Я так засмотрелась, что даже не заметила, как ко мне подошла официантка.
— Вы красивая пара.
Я обернулась, и мой взгляд зацепился за тонко подведенные зеленые глаза, в которых плескалась плохо скрытая зависть.
— Спасибо, — ответила я со скромной улыбкой. По крайней мере, пока что на меня не наезжали и не грубили. А в глазах чего только не увидишь.
— Вы даже чем-то внешне похожи друг на друга. Знаете, говорят, что когда влюбленные похожи, то они будто созданы друг для друга и это знак, что союз их будет крепким. — В ее голосе было мало искренности и доброты, и я плохо понимала, почему она ко мне подошла и говорила подобные вещи, когда ее выражение лица передавало совсем не те эмоции, что слова. Девушка выглядела так, будто плохо прилепила на лицо маску хорошего человека, и она собиралась вот-вот сползти. — Давно вы встречаетесь?
Не понимая пока что, в чем подвох, ответила:
— Со вчерашнего дня.
Маска исчезла. Официантка свела брови на переносице. В глазах задрожала злость.
— А познакомились вы когда?
— В пятницу…
— Вот сволочь, — прошипела. — Еще в четверг он со мной… — девушка запнулась, отведя взгляд.
Ревность больно уколола. Но в четверг мы с Лео еще не были знакомы. И мне стало жаль девушку, с которой, видимо, нехорошо обошлись. Поигрались и бросили. И сколько уже таких? Не пора ли открывать клуб бывших девушек Лео? Так, чисто по интересам, чтобы перемыть ему косточки и выписать пару проклятий.
А сейчас мне просто не хотелось упасть лицом в грязь. И тем более делиться чем-то личным с ней. Идеально бы ответить ей так, чтобы больше не подходила ко мне. Хотя какая разница, все равно я скоро уеду и больше сюда не вернусь. Тем лучше.
— Я прекрасно знаю, что он бабник. Но чертовски щедрый. Просто развожу его на деньги. — Не успела я договорить, как официантка быстрым шагом унеслась в сторону ресторана. Секундой позже, я поняла почему — мне на талию легла рука Лео.
— Значит, разводишь меня на деньги? — прошелестело над ухом. Резко развернувшись, ожидала увидеть что угодно: от напускного холода в глазах до исказившей лицо ненависти. Но Лео лишь наигранно сощурил взгляд и хитро улыбнулся. — Вот ты какая, да?
— Я не… — пыталась возразить, чувствуя неладное. Кто знает, что у него сейчас на уме и что скрывается за улыбкой.
— Лгунья. — Резким движением он притянул меня близко к себе, отчего выбило дух, и склонился к лицу. — Что мне теперь с тобой делать? — в голосе зарокотали угрожающие нотки.
Не хватало еще с ним поссориться из-за такой глупости. Я судорожно принялась перебирать слова, которые могли бы меня вытащить из безвыходного положения. И в конце концов пришла к выводу, что нет ничего лучше извинений. Изловчившись, я повесила фотоаппарат на шею и уже свободными руками обняла Лео.
— Прости, глупость сморозила, — пробормотала куда-то в майку. — Наверное, мне просто стало обидно, что однажды, вполне возможно совсем скоро, я присоединюсь к клану брошенных тобой девушек. Разве не так? — опасливо подняла взгляд к медово-карим глазам, в которых не осталось и следа улыбки.
— Хочешь, можешь бросить меня сама, чтобы не было так обидно.
Душа ушла в пятки. Стало не хватать воздуха. Нет, нет, я не хотела вот так резко прекращать наше общение. Что за глупость только что сказал он? Я открыла рот, но не находила слов.
Лео был бы не Лео, если бы внезапно не ослепил меня солнечной улыбкой.
— Я ведь говорил, что не теряю надежды найти девушку, которую не захочу ни на кого променять. Возможность того, что ею окажешься ты, значит, исключаешь?
Одно знаю, что случится очень скоро: у меня съедет крыша. У него вообще есть совесть? Сначала заставить мою душу броситься к ногам, а потом подтолкнуть резко на седьмое небо. От такого экстрима не только крыша съедет, но и нервный тик начнется.
