Еще и мама совсем недавно чуть не лишила меня дюжины нервных клеток. Неплохой способ меня обмануть и заставить поехать в город они придумали на пару с моим муженьком. Если бы я вчера не съехала из нашей с Глебом квартиры, то еще и повелась бы.
А если правда мой отец вдруг объявился?.. Да нет, быть такого не может. То есть может, но вряд ли он вдруг будет мне отдавать свою компанию. Это уже совсем какая-то сказочная выдумка. И они надеялись, я в это поверю? Не могли придумать ничего правдоподобнее?
— Ты ведь хочешь ею оказаться? — ласковый полушепот вернул меня из мыслей в вишневый сад, в теплые объятья. Я задумчиво посмотрела в медово-карие глаза, в которых уже начинали резвиться бесенята.
— Пока что рано о таком говорить. Я тебя плохо знаю.
Ну действительно. Все люди в начале отношений показывают только свои лучшие стороны. Ах, каким был Глеб, как мы только-только познакомились. Я покупалась на его эпичные истории о себе, восхищалась количеству его друзей и — главное — мне льстило, что такой красивый и сильный парень обратил на меня внимание. Он умел чутко слушать, поддерживать и, когда я вдруг поделилась тем, что с мамой мне больше невыносимо жить, предложил вместе снимать квартиру. А потом и вовсе подарил кольцо. Мы поженились, провстречавшись не больше двух месяцев. И как только начали жить вместе, отношения наши изменились. Можно сказать, что быт убил наши отношения, но нет. Быт ни в чем не виноват. Однако именно в быту мы становимся настоящими, без причин казаться лучше.
Интересно, были бы союзы между мужчинами и женщинами крепче, если бы они сразу показывали истинное я? В одном уверена точно: в таком случае население планеты резко снизится.
— Плохо меня знаешь? — обворожительно улыбнулся.
— Конечно. — Я протянула руку к его подбородку и провела подушечками пальцев по короткой, ставшей уже мягкой щетине. — Что ты скрываешь под своей маской ангела?
— Ангела?
— Да, именно таким ты кажешься бо́льшую часть времени. А когда им не кажешься, то словно лишь для того, чтобы потом дать понять: за плохим поступком крылись благие намерения.
— Кстати, о благих намерениях, — сказал загадочно Лео и принялся выписывать на моей спине пальцами узоры, отчего я невольно выгнулась, изнывая от удовольствия. — Я тебе обещал найти ресторан в городе, где готовят шампиньоны с чесноком. Долго искал в инете, обзванивал старых друзей — и в конце концов нашел! Так что мы срочно едем в этот ресторан.
Неловко было спрашивать, но:
— А что по поводу адвоката и квартиры?
— С этим я разобрался в первую очередь. Но, быть может, ты останешься здесь? — он окинул взглядом парк. Как бы мне ни хотелось проводить с ним сутки напролет, я понимала: не расставаться — это плохо. Мы с Глебом вначале отношений постоянно были вместе. Пока ему отец не дал место в компании, мы вместе делали ремонт в новенькой квартире, обустраивали домашнюю фотостудию и он даже ездил со мной на выездные фотосессии, помогал со светом.
Могу себе представить, как тяжело Глебу было строить из себя хорошего человека двадцать четыре часа в сутки. Видимо, в один момент ему это все опротивело, и он начал злиться, находить повод куда-то уйти, и впервые стал пропадать.
Черт, когда я перестану сравнивать одни отношения с другими? Но блин, то, что было с Глебом — мой единственный опыт. Так хотелось бы не повторять прошлых ошибок.
— Мне здесь нравится, но личное пространство мне тоже необходимо.
— Ты можешь снять соседний номер.
Не хочу, чтобы он пресытился общением со мной. Если я хочу хотя бы попытаться удержать его рядом со мной, нужно наоборот отпустить. Как бы мне ни хотелось обратного…
Я покачала головой, выпутываясь из объятий. Иногда, как сейчас, они плохо на меня действовали — их тепло мешало рассуждать с холодным расчетом.
Лео вздохнул и нехотя выпустил меня. Скользнул руками по предплечьям, пробуждая столь невинным касанием дрожь под кожей.
— Ты что-то фотографировала? — его взгляд остановился на висящем фотоаппарате.
— Еще не успела. — Я взяла камеру в руки, собираясь с духом. — Хотела сфотографировать сад, но потом увидела тебя и… Можно я тебя хоть разочек сниму?
— К сожалению, нельзя. — Виновато поджав губы, он слегка взлохматил мне волосы, а потом сам же их расправил. Как же я балдела от его поглаживаний по голове… Но это не спасало от накатившей грусти — моя маленькая мечта, сфотографировать Лео, разбилась на глазах.
— Совсем-совсем нельзя?
— Ты же знаешь, где я работаю. Нам нельзя фотографироваться. Прости.
— Что, тебе даже на собственную свадьбу нельзя будет фотографа пригласить?
— О… — Лео склонился к моему уху, приобняв меня за плечи. — Наши свадьбы настолько фееричны и особенны, что им никак нельзя оказываться на снимках.
— И что же в них такого?
Он отстранился и так обольстительно улыбнулся, что в моей груди вмиг затрепетало сердце, купаясь в теплых, ласковых волнах.
— У тебя есть единственный способ узнать — выйти за меня.
Глава 16. Лео
Вот и первые игры. Оттолкнуть, рассчитывая, что я побегу следом. Многие делали это раньше — и я только сочувственно улыбался им вслед. Когда жертва пытается удержать меня играми в кошки-мышки, из этого вытекает одно: она уже попалась.
Но что в этот раз не так? Я готов съехать из своей полюбившейся загородной гостиницы и снять что-то рядом с той квартирой, которую нашел Майе. Лишь бы нас не разделяло так много километров — мне так будет спокойнее.
Ей о своих мыслях не говорил, потому что не был уверен до конца. Здравый рассудок диктовал: пора уже завязывать, ибо чем дальше, тем больше начинаю вести себя как дурак.
Что это было ночью за наваждение? Хорошо, что после разговора с Мартином мне все-таки удалось поспать несколько часов и прогнать идиотские романтические мысли.
А, может, просто в который раз начало угасать мое влечение к ней? Хотя по ощущениям, оно словно трансформировалось во что-то другое, чему я пока не мог дать названия.
Это как-то чувствовалось вот так: точно я украл с куста розу со стеблем, которая росла у нерадивого хозяина. Крепко сжал ее, чтобы не ускользнула, пока буду с ней убегать к сказочному замку. Любовался ее цветом, нежными бархатными лепестками и не заметил, как шипы вонзались в кожу. Роза хотела жить, не хотела умирать без воды и, потянувшись к энергии жизни, вросла в мою руку.
Так вот. Раньше я просто любовался ей, а теперь чувствую, как ее шипы подбираются к сердцу.
Я схожу с ума? Что она со мной делает? Не знаю, просто хочется биться о руль головой до тех пор, пока из бардака в мыслях вдруг выпрыгнет столь необходимый правильный ответ, как быть дальше.
Мне стоило дьявольских усилий играть прежнего Лео. Веселого и беззаботного, когда хотелось сильно встряхнуть ее за плечи и заставить правдиво отвечать на каждый поставленный мною вопрос.
