Книга Под маской ангела, страница 94. Автор книги Нари Орлан

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Под маской ангела»

Cтраница 94

Как бы я ни хотела казаться безразличной, но дрожь в теле невозможно было скрыть. Лео стащил с меня кепку и сам дрожащей рукой поглаживал по волосам, бормоча: «Ну зачем ты остригла волосы?» А потом их же целовал, так нежно прикасаясь губами, что от этой ласки замирало сердце. Знакомый чувственный трепет пробуждался в груди. Казалось, если он будет дарить свою нежность очень долго, сердце заживет, меня перестанут раздирать противоречивые чувства и обида растворится. А значит, я вновь потеряю рассудок.

Нет, это не должно случиться.

— Ты веришь в то, что она говорила? — спросила, сглатывая слезы. Ждала ответ, а сама пошевелила пальцами правой руки, готовясь незаметно исследовать его карманы. Надо найти ключ и сматываться. В этом городе меня больше ничего не держит. Как-нибудь обойдусь без фотографии и рассказов о матери, которой я никогда не была нужна.

— Не знаю… — проговорил Лео, продолжая поглаживать меня по волосам. — Слишком много всего шокирующего прозвучало. Но, ты знаешь, я раньше часто ловил ее на лжи. Сегодня же вечером ни в одном слове не почувствовал обмана. Только коробило каждый раз, когда слышал это «Ленюша». — Он вздрогнул всем телом. — Как бы там ни было, Аделина навсегда останется моей матерью и никакую другую я знать не хочу. Для меня родной человек не тот, кто родил, а тот, кто вырастил.

— Не уверена… После сегодняшнего вечера растившую меня мать вообще видеть не хочется. Та, что чужая, родной так и не стала, а та, что родная, сама выбросила меня. Кто мой отец теперь вообще неизвестно и… — моя рука замерла на полпути к переднему карману джинсов. Опять новый поток слез… Да сколько можно!

— Ну и ничего страшного! Когда мы приедем в Лагерь, у тебя появится одна огромная семья. И я выполню все обещания, которые давал.

Хотел обрадовать меня? Но его слова полоснули по лицу будто пощечина. Я забилась в объятьях, как птичка в каменной клетке. Невозможно было даже его руку сдвинуть с места!

— Да пошел ты… — стукнула его в грудь. — Мудак конченный.

— Ладно, ладно. Ругайся, злись, обзывайся… Главное, что ты рядом.

— Не успеешь обернуться, как меня след простынет.

— Я знаю. Поэтому на тебе наручники. И я не сниму их до тех пор, пока ты меня не простишь.

— С какой стати я должна тебя прощать? Где гарантия того, что ты вновь не разобьешь мне сердце?

— Потому что я люблю тебя.

— Пустые слова.

В несколько грубых быстрых движений Лео повернул меня на спину и, заведя мне руки за голову, навис надо мной. Огонь в его глазах бушевал с такой силой, что мне стало страшно.

— Что мне сделать? Вырезать на груди твое имя? Подарить тебе фотостудию в центре города? Каждое утро приносить в постель букет роз? Назвать новую игру в честь тебя? Выкроить на каком-то канале час эфирного времени и на всю страну признаться тебе в любви? Что мне сделать, черт побери?!

— Что угодно… Можешь это все сразу. Но имей в виду: мое прощение не продается.

Он замер. Застыл своим огненным взглядом на моих глазах. Конечно, он болтать горазд и сочинять обещания. Тем более пусть не надеется вновь залатать мою душу кучей денег.

— Сделай хоть что-нибудь — и я подумаю, прощать или нет.

Глава 28. Лео

Знаю, она хотела бы меня избить, отомстить, как и остальным. Но не могла. Как бы ни делала вид, что меня ненавидит, ее дар, который не пробуждался в моем присутствии, был немым свидетелем наличия чувств.

Однако это не мешало ей убивать меня словами.

Когда ее увидел, сжал в объятиях, на несколько мгновений почувствовал себя самым счастливым и богатым человеком в мире. Едва не задушил ее от нахлынувших чувств — меня самого они едва не задушили. Но потом эта Светлана со своей чепухой, добавился отец с «радушным» приемом, но хорошо, что он увел ее в дом и оставил нас наедине. Майя даже не смотрела на меня, когда я на скорую руку оформил все свои мысли в незамысловатое: «Прости меня… Я дурак»

— Я тебя не собираюсь прощать. Никогда.

Точно удар ниже пояса. Контрольный с ноги в голову. И еще, кажется, каблуком прямо в грудную клетку — потому что дышать стало нечем. Кроме того, что-то содрогалось внутри, там, куда не достают ничьи удары, только жестокие слова.

Лучше бы она меня зверски отметелила — не так было бы адски больно.

А на что я, собственно, надеялся? Что она зацелует меня, когда увидит? За то время, пока ее искал, беспокоился лишь о том, где она и как она, а не о том, что буду делать, когда ее найду.

И теперь страдал в растерянности. Говорил ей что-то, но она не хотела меня слушать. Я чувствовал, как ее распирает от желания свалить, спрятаться обратно в свою норку, лишь бы меня не видеть — уйти от всего мира, бросить всю свою прежнюю жизнь, отказаться от профессии фотографа и консультанта по шоппингу, лишь бы я ее не нашел. Столько усилий, чтобы спрятаться от чувств.

Так же, как я прежде чуть не отдал Командиру двадцать миллионов рублей и не уехал неизвестно куда в командировку, лишь бы не видеть ее. В тот момент, когда понял, что собираюсь сделать подобное впервые в жизни, осознал, насколько все серьезно — насколько катастрофично и безвозвратно я влип.

Она любит меня намного сильнее, чем я думал. Радоваться бы этому, но… эти же сильные чувства и являлись причиной ненависти и злости.

Что мне сделать, чтобы она вновь смотрела на меня с нежностью в глазах? Что сказать, чтобы не хотела уйти? Казалось бы, я не обычный человек. У меня много денег, связей, а в теле живет дар, дающий уйму удивительных способностей. И сейчас, стоя перед девушкой, каждое слово которой бьет больнее стального кулака, я бессилен. Все мои попытки оправдаться казались жалкими. Но я не мог так просто сдаться. Наручники, сковывающие наши запястья, это лишь гарантия того, что у меня пока есть шанс все исправить, что она не исчезнет в тот миг, как я просто моргну. На самом деле никто не будет привлекать Майю к суду за совершенные преступления. Пока у ресемитора не стоит блок на даре, ему многое прощают. Ведь дар сильно влияет даже на принятие решений, особенно когда они касаются обидчиков ресемитора.

Да, я, когда обещал заступиться перед Командиром, приврал. Причем не умышленно, сгоряча. Хотел, чтобы Майя нашла хоть одну причину остаться рядом. Но, похоже, ее не страшило обвинение… либо она надеялась ускользнуть и не дать себя отвезти в Лагерь.

Вон как взбунтовалась, когда почувствовала поддержку какой-то знакомой старушки, которая непостижимым образом появилась в доме.

Я был готов всем и каждому доказать: ни за что не сниму с Майи наручники. Пусть считают меня, кем хотят. И уже собирался сию секунду везти Майю в Лагерь, но Светлана Иннокентьевна вместе с отцом порвала все планы. Свалила на наши головы столько шокирующей информации, что даже я растерялся.

«Как удержать рядом Майю и что сделать, чтобы она простила меня?» — единственные вопросы, над которыми собирался думать все время, пока их не решу. Меня больше ничего не волновало. Исповедь Светланы хотелось просто засунуть в коробку и отложить на потом, чтобы переслушать на досуге и сделать выводы. Заодно и этот чертов тест ДНК.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация