Рассвирепел. Неужели? Даже злость моя поутихла — смех рвался наружу. Миллионы? У меня в багажнике полмиллиарда. Я заплачу больше и найму самых профессиональных адвокатов в Калинидиксе.
— Мне посрать на твою репутацию, — процедил я. Добавил бы еще, что Беатриса не сядет, как ни надейся, но пускай это станет сюрпризом.
— На мать свою не посрать?
Смех застрял костью в горле. Я проглотил язык.
— А мне на эту алкоголичку посрать, — подытожил отец. — Делай выводы. — Он хлопнул меня по плечу и вышел из номера.
Едва грохнула дверь, я дернул руки в стороны — железо впивалось в запястья до адской боли. Рык клокотал в груди. Цепочка лопнула. Я схватил кресло и с ором запустил его в стену. Следом стул, диван, столик, за которым мы ужинали с Беатрисой. Грохот заглушал ярость.
Как отец, мать твою, нашел нас с бесовкой? Жучок? Отследил телефон? Нет и нет. Жучки находить я научился на подготовке, а в мобильнике стоит заглушка. Обзвонил все отели? Но откуда у него сведения, что я не остался дома?
Арвид. Я ему лицо превращу в кровавое месиво. Ублюдок.
Я схватил футболку, оделся и поманил ключ от машины с карниза над панорамными окнами.
Кудрявый урод что-то заподозрил? Бедняга, до усрачки перепуган шпионкой и, возможно, докладывал о каждом моем шаге отцу. По банковской карте отследил отель, а на ресепшене с полицией несложно выведать, в какой номере остановился Ирий Нордли с девушкой.
Зато ключа второго от машины у него нет. Наши с Беатрисой мобильники и ее деньги не тронуты. Отлично. Все не совсем плохо. Я сел в машину и сорвал ее с места, взвизгнув шинами.
На часах полвторого. Опаздываю на репетицию. На смартфоне десятки пропущенных, уйма сообщений. Нет терпения разгребать — руки мелко тряслись. Я летел к стадиону на максимально допустимой скорости, барабанил по рулю, тормозя на перекрестках.
Беатриса… Где она? Плачет в камере? У меня сердце кровью обливалось. Вырвать бы его нахрен. Бесит.
Я подъехал к стадиону через черный ход. Охрана без заминки пропустила меня, едва я снял солнцезащитные очки. Неделю назад мы с группой приезжали на стадион, осматривали сцену, побыли в гримерке и комнатах ожидания, так что сегодня я почти не сомневался, куда мчаться. Почти. Комнат ожидания имелось несколько.
За дверью одной из них Сакари лежал на диване, болтая по телефону.
— Где Арвид?
— Дорогая, после репетиции позвоню, — прошептал бас-гитарист и вскинул на меня взгляд. — На сцене проверяет оборудование.
Я опрометью бросился обратно по темному коридору к лестнице. Через две ступеньки вниз. Не отвечая на оклики за спиной. Не переводя дыхание. Мимо сотрудников вдоль стадиона. И по последней лестнице, что вела на сцену. До меня доносился голос Арвида — он говорил в микрофон, пока звукорежиссер настраивал звук.
Провода как змеи мешались в темноте под ногами. Чертыхаясь, я замедлился, чтобы не убиться, прошел мимо Герта, что переговаривался с Луисом возле барабанной установки.
— Эй! Стой! — гаркнул вдогонку шкаф в майке. Свет ламп бил вниз, освещая высокую фигуру вокалиста в центре сцены. Он оборачивался медленнее, чем я шел.
Я ему помог. Схватил за шкирки, крутанул к себе и замахнулся кулаком в растерянное лицо. Кто-то поймал за плечо сзади и дернул с дикой силой в сторону. Я потерял равновесие, балансируя на волне гнева.
— Ты рехнулся?! — оглушил ревом Герт на ухо. — У нас концерт через шесть часов!
Ему тоже вмазать? Верно, сначала вырублю шкаф. Я развернулся, готовясь замахнуться — и опешил. На правом плече Герта сидел Дух и покачивал черной обезьяньей головой в белой шляпе. Барабанщик не чувствовал и не видел его. Он что-то доказывал, размахивая мощными руками с татуировками, но я не слышал.
«Сейчас?» — возмутился я мысленно.
«Уже поздно. Я приходил в восемь утра — ты был с Беатрисой. Не послушал меня. Что ж, сегодня я не буду угрожать стражами и поиском нового служителя тебе взамен. Еще раз встретишься с ней — лишишься способности. Не магии. Своей способности. Представь, проснешься однажды утром — а пальцы забыли, как играть. Страшнее, чем угроза жизни?»
Пол закачался под ногами. Я невольно сжал, разжал пальцы — они подрагивали. Взгляд упал к ногам.
«Почему? Мать твою, скажите почему?! Почему служителям нельзя видеться?»
Кровь шумела в ушах. Тошнотворный клубок застрял поперек горла. И нет ответа. Я вскинул голову — Духа след простыл.
— Ты понял? — Герт набычился и схватил меня за футболку на груди. Внутри все каменело. Я вырвал ткань и зашагал прочь со сцены.
— Ирий!
Идите вы все к чертям собачьим.
Одна комната ожидания оказалась пуста. К сожалению, не закрывалась на замок — к счастью, в ней стояли ящики с водой. Жаль, что не с водкой. Я опустошил бутылку, развалился на диване и положил предплечье на глаза, прячась от света ламп.
В душу будто набросали окурков. Тлеют, дымят, пекут, мешают дышать. Весь мир словно сговорился — все против того, чтобы мы с Беатрисой просто попробовали быть вместе. Даже она против. Вчера убеждала, что нам не по пути. Я не слушал. Мной руководили только желания. Она четко дала понять, что не собирается преодолевать все препятствия на пути ко мне. Так какого хера я рвусь к ней?
Я ударил кулаком в стену.
С тихим шорохом отворилась дверь. Мягкие шаги двинулись в мою сторону. Ножки стула заскрежетали по полу. Скрип кожи и шумный характерный вздох — Арвид.
— Да, я знаю, что это было подло, — заговорил он напряженным, осторожным голосом, будто боялся взбесить меня. — Но ты сам водил нас всех за нос. Я не мог поступить по-другому.
— Ты докладывал отцу о каждом моем шаге? — спросил я, не поднимая руки с глаз. — Давно?
— С первой репетиции.
— Отлично…
— Я все-таки заказчик! Мне не нужно, чтобы та шпионка выложила перед фанатами и журналистами мою жизнь! Ты зря начал с ней спать!
— Она просто потерялась! — выкрикнул я и резко сел на диване. — Я бы в конце концов убедил ее, что она поступает неправильно… И она бы прекратила…
Пока слова держались в мыслях, они не казались глупыми. А едва соскочили с языка — резали слух тупостью. Я уперся локтями в колени и прижал ладони к вискам.
— Ирий, мы не всегда влюбляемся в правильных людей. Но не будь этой несчастной любви, не появлялись бы прекрасные печальные песни. Любая любовь — это чистое вдохновение, искреннее и гениальное.
— Прекрати, я не влюблялся. Просто… — я с нажимом потер лоб, прогоняя напряжение. В дверь постучали.
— Ребята, давайте скорее, — в проем просунул голову менеджер. — Мы сильно отстаем по графику.
— Мы скоро подойдем, — пообещал Арвид и, как только менеджер ушел, положил мне руку на плечо. — Послушай, из-за этой дурацкой ситуации я не хочу отказываться от тебя, как от друга. Я могу простить, если ты пойдешь навстречу. Давай вечером после концерта возьмем выпить и поговорим по душам?
