А Летат взревел как раненный зверь:
– Шулер! Подлец! Предатель!
Секундная вспышка ярости, и великий магистр затих. Его потухшие от неизбежного осознания глаза вспыхнули с новой силой. План нарисовался сам собой. Осталось только дождаться нужного момента.
«Даже если Люпин ни при чём, и Эстебана целая и невредимая найдётся в какой-нибудь таверне столичного пригорода, да хоть провинциального захолустья, то я сделаю всё, чтобы обвинить сыночка ван Роузов во всех бедах королевства и добьюсь его смещения, только в этот раз не своими руками, – Летат мысленно продумывал план мести за обман. – Но ежели всё-таки виноват…»
Магистр гаденько усмехнулся.
«То я поступлю, как поступал всегда в подобных случаях, – объявлю Люпина врагом монархии Тейзина и заставлю Раймонда самолично взяться за устранение угрозы суверенитету, чем и должен заниматься Тёмный орден».
В обыденное время орден этим и занимался – защищал корону, а заодно и служителей правопорядка от «тёмных делишек тёмных личностей», как звучал небольшой кусочек лозунга сего объединения. Только в последние дни, если не сказать десятилетия, число заговорщиков против короля и его семьи сильно уменьшилось, не без помощи самих магистров Криди и ван Роузов. Многим магиусам работы так и не досталось, а дептиусам с авархами и подавно. Поэтому большая часть якобы тайных собраний власть имущих проводилась за бесполезными голосованиями, вручениями верительных грамот, настольными играми и искусственными интригами, а также за разрешением несуществующих проблем, созданных самим себе развлечения ради.
Но в случае с Эстебаной Криди отец в кои-то веки оказался прав. В этот раз она исчезла не по своей воле. Точнее, она действительно планировала сбежать, но перед тем собиралась совершить одно очень рискованное дело в стенах академии тайн.
Не получилось. Увы.
Глава 11. Упс!
Мой чёрный хвост недовольно тарабанил по паркету, когда мимо прошёл полураздетый хозяин.
Ох! Вот это мужчина…
Волосы цвета воронова крыла собраны позади в узенький хвостик, глазки чернее безлунной ночи, улыбочка останавливает девичьи сердца с первого взгляда. Это ещё не всё! К обворожительному личику прилагалось божественное тело писаного красавца-культуриста: широкий разворот плеч, внушительная мускулатура, гладкая кожа, жаль, что светло-бежевая. Да… бронзового загара катастрофически не хватало, но в оправдание хозяину скажу: даже в таком комплекте с упругим торсом он мне вполне симпатичен.
Очень.
Каюсь, в порыве телячьей нежности, когда всесильный ректор Тейзинской академии Тайн гладил меня за ушками, я нечаянно выпустила в него коготки. Порвала батистовую рубашку.
Эх, теперь он меня к себе не подпускает на пушечный выстрел. А заодно и про кормёжку забыл, гад.
– Мяу… – я жалобно зевнула. – Мя-а-ау. – А это уже потянулась на ковре и положила голову на лапы.
Да. Определённо, до полного кошачьего счастья очень уж не хватало еды. Теперь-то вселенская справедливость в полной мере наказала меня за плохое обращение со своим собственным котом, который жил у меня три года, прежде чем сбежать куда-то через балконы соседей, благо, квартира моя в прежней жизни располагалась на втором этаже пятиэтажки. Поэтому о его смерти и речи быть не могло.
Но чувство утраты после пропажи всё-таки снедало меня ещё долгое время, и я периодически выходила его искать. Добросовестно прошерстила несколько ближайших улиц. Но своего миленького и столь же шустренького Марио тогда так и не нашла. Жалко было.
«Бам-бам» – затарабанил мой хвост по паркету, когда я о нём вспомнила.
– Буся? – позвал меня Люпин ван Роуз – Буся, кис-кис-кис.
Фу, какая пошлость, звать свою кошку таким вот образом. Поэтому даже усом не повела, лежу дальше, жду развития событий. Правда, интуиция подсказывала, что если не отзовусь, хозяин опять обо мне забудет и не покормит.
– Мяф, – ответила ему нехотя, еле приоткрыв рот.
Ага, и тут меня нашли. Ушки сами дёрнулись из-за неприятного шарканья его домашних тапочек.
– Голодная, да? – нерадивый хозяин, наконец, понял моё несчастье.
– Мяф…
– Ну, прости меня, забыл совсем, что экономка напрочь отказалась за тобой ухаживать.
Ага, знаем мы почему. Эта гадина глазки строила моему хозяину, вот и получила от меня мстительный нагоняй. До сих пор наверняка в погрызенных туфельках ходит.
О-о-о!
– Мяу? – я изумлённо подала голос, почувствовав, как меня берут на руки.
– Пойдём, буду исправлять свою оплошность, – обрадовал мужчина моей мечты. К превеликому сожалению, отправился он на кухню, а не в спальню. Но до этого мы ещё дойдём. Обязательно. В полнолуние, например, когда я смогу вновь принять человеческую форму.
Только желательно не в тело Эстебаны Криди, а любой другой столь же фигуристой женщины, не старше тридцати. Иначе, боюсь, он не удостоит меня и взглядом.
К тому моменту, когда я успела пару раз почти по-человечески вздохнуть, мы пришли. Первым делом в ноздри ударил запах копчёностей. И я, особо не думая, устремила свой взор на колбасные кольца, развешенные над добротной оштукатуренной деревенской печкой.
– Да, вижу, ты тоже оценила изысканное блюдо кухарки Олди, бабушки моих служанок Берты и Мирты.
После его слов перед глазами всплыли образы рыжей конопатой девчушки и кудрявой женщины-поварихи, которой я бы дала не больше сорока пяти, в белом чепчике и фартуке поверх платья. А вот Берта явно пошла в деда, лицо надменное, черты резкие и слегка грубоватые. Если от её сестры за версту веяло весельем и озорством, то от этой сквозило надменное уныние. Или она просто подражала Майлзу?
Люпин, как и я, задумчиво оглядывал фронт работ. Видимо, не знал с чего начать, придя на безлюдную кухню на ночь глядя. Хотя светлеющее небо подсказало, что всё-таки очень раннее утро. По моим подсчётам, сейчас, если переводить на земные часы по московскому времени, должно быть около четырёх – четырёх тридцати.
Ещё несколько секунд спустя он отправил меня на пол и убедительно попросил не буянить. Можно подумать, я только этим и занималась, когда попала в этот мир. Вот если бы тут был Марио, он бы уже давно слямзил хоть одно колечко.
И снова посмотрела в сторону висящей на верёвке колбасы, и прямо натурально по-звериному облизнулась.
А тут ещё и голод заставил желудок сжаться неприятным спазмом. Ай, была не была. Пока этот педант выберет мне подходящую тарелку, я уже сдохнуть успею.
Пользуясь тем, что хозяин отвлечён, тихонько прошла к ещё горячей печке. Примерилась взглядом к деревянному, грубо сбитому столу, больше похожему на строительную стремянку. В принципе, для ватаги кастрюль должно быть достаточно и этой мебели, но только не для меня.
