– Всё дело в тени, которую он отбрасывает. Большую часть дня, когда встаёт солнышко, оно светит прямо в штапик. И только к вечеру его тень смещается в правую сторону. Поэтому я ставлю свой цветочек слева, чтобы он получал максимум солнечного света.
Люпин нахмурился, что-то вычисляя в уме.
– Что ж, теперь мне всё ясно. Об этой стороне вопроса я не подумал. Значит, нужно срочно поменять оконную раму в этой комнате.
– Но…
– Никаких «но», – ректор был неумолим. – С горем пополам я терплю наличие в вашей комнате одного стеллажа с книгами и двух консолей, стоящих где придётся. А всё потому, что ваш яркий цветок забирает максимум моего внимания на себя и привлекает взор к окну, расположенному аккурат в центре комнаты.
Миссис Маркли изумлённо похлопала глазками. На её маленьком лбу будто возник вопрос «Что?!», изображённый складочками морщин.
Однако озвучивать его она не спешила.
– Я всё сказал. – Люпин, похоже, поставил точку в данном вопросе. – Сегодня же распоряжусь найти компетентного стекольщика, который сделает цельное окно в прямоугольной раме без всяких штапиков по центру.
– Э… – Завхоз, однако, оказалась не так проста, как можно было подумать в начале разговора. – Но во всех остальных аудиториях этого здания установлены крестообразные окна с четырьмя секциями. Не заставит ли вас замена одного окна в моём кабинете поменять остекление всего здания, когда вы вдруг пройдёте мимо и увидите такое несоответствие вашим внутренним стандартам?
Как она деликатно намекнула на его бзик. Надо бы запомнить.
– Вы правы. – В который раз за утро ван Роуз нахмурился. – Замена всех окон здания – дорого и нецелесообразно.
Хозяин вздохнул. И я его пожалела. Бедняжечка. Так ведь и постареть раньше срока можно.
– О! – воскликнула дама, озвучивая гениальную идею: – А что если я сегодня же найду ещё один горшок с моими любимыми гиацинтами и поставлю его справа относительно этого злосчастного штапика? Вас такой вариант устроит?
Мой хозяин моментально посветлел лицом и даже счастливо улыбнулся. Даже сердце ёкнуло в груди. Несмотря на всех его тараканов, которые немало портили впечатление о моём хозяине, он всё ещё оставался образцом мужской красоты. Длинные прямые волосы, аристократическая утончённость в сочетании с неподдельной мужественностью линий подбородка, высоких скул, мускулистая шея и поджарое тело с широкими плечами, которые не скроешь за классическим костюмом–тройкой создавали убойный эффект и заставляли меня восторгаться им, как каким-то поп-идолом.
И, похоже, я слишком громко вздохнула, вспомнив о своей кошачьей доле – смотреть, но не трогать, потому как хозяин обо мне вспомнил:
– Да, кстати, а это моя кошка – Буся.
Миссис Маркли посмотрела на меня мутными глазами цвета малахита, пошатнулась и схватилась за сердце.
– Опять? – неожиданно изрекла она и, похоже, испугалась, прикрыв ладошкой рот. – Ой…
– В смысле?
– П-простите меня, магистр Люпин…
– Магиус Люпин, – поправил её ректор. – Мне ещё не присвоили степень магистра, как моему отцу.
– Да-да, простите.
– Так что там о причине вашего извинения? Вы уже где-то видели мою кошку, не так ли? – ван Роуз в очередной раз проявил чудеса проницательности. – Говорите свободно, я не разгневаюсь.
– Что ж… – завхоз обошла стол, выдвинула стул и бесцеремонно плюхнулась на него, прежде чем ответить по существу: – Несколько дней назад я сама лично прогнала её из лабораторного корпуса. Думала, это бездомное создание устроило там беспорядок, поэтому я разгневалась, забрала швабру у миссис Додьи. Я… я не знала, что это ваша, эм, кошка. – последние слова давались ей с трудом. – Тогда я была бы более снисходительна и лично отнесла бы её к вам.
– Где конкретно вы видели Бусю, и когда это случилось? – ректор впился в миссис Маркли тяжёлым взглядом. Бедняжка совсем сникла и стала комкать юбку на коленях.
– Дай бог памяти – три дня назад, а может быть и четыре. Я тогда сильно нервничала из-за гиацинтов, думала, что мои предки меня прокляли и отправили по мою душу привидение какое приставучее. Уже и к доктору-протектосу записалась, чтобы не свихнуться окончательно. А иной раз подумывала раскошелиться и пригласить экзорцистов… Вот и ходила вся, как на взводе.
Бедная женщина, которую мне даже стало немного жаль, робко протянула руку и погладила меня под подбородком. Я стерпела и даже заурчала в конце, когда её согнутый указательный пальчик спустился чуть ниже к воротничку.
Оказывается, это очень даже приятно, если аккуратно.
– Где конкретно? – напомнил Люпин про вторую часть своего вопроса.
– Ох… – Завхоз поморщилась и ненадолго ушла в себя. И, буквально, через пару секунд воскликнула: – Да возле студенческих лабораторий! Ага. Там в одной из комнат вся стена была извазюкана серебристым оборотным тальком, который, как вы знаете, не очень полезен обычным людям и может вызывать галлюцинации или даже потерю памяти. Мои девочки, бедняжки, убирали потом весь день. И эта вот, – она кивнула в мою сторону. – Лапы у неё грязные были, по чистому помытому полу бегала… в общем, разнесла тальк по всему коридору, прежде чем выпрыгнуть в окно, когда я её шугнула.
– Так, картина более-менее ясна. – Ректор вначале кивнул, а после сказанул, так сказанул: – Более не смею вас задерживать.
– Простите, но это мой кабинет… – напомнила ему завхоз.
– Ах, да. Уйду я. – Люпин и виду не подал, что смущён, собравшись было уходить с каменным лицом. Но уже в дверях всё-таки приказал: – Позаботьтесь, пожалуйста, о моей Бусе до конца дня. Только в этот раз её не прогоняйте. Можно даже один раз покормить. Но главное, не подпускайте к ней Винсента Вулфси. Или её саму к лабораторному корпусу. Вам ясно?
– Более чем, – сдавленно проронила миссис Маркли.
И ректор, наконец, ушёл.
В свете последних событий я умудрилась позабыть обо всём на свете. О своём желании пошкодить, попускать коготки в клубок с пряжей, обнюхать каждый угол, поискать съестное, приметить себе туалет. Короче, сидела на столе, как громом поражённая. Завхоз не отставала. Только, помимо прочего, изучала меня, глядя сквозь роговую оправу очков и толстые уменьшающие стёкла.
– Ох, и задал нам задачку твой хозяин, – она горько вздохнула, когда пришла в себя. Пошевелилась, расправила плечи. – Оборотня не подпускать к чёрной кошке. Да он хоть и хлюпик с виду, но посильнее меня будет. А уж если магичить начнёт – всё, кладите в ящик и поминайте, как звали.
Выводы моего телохранителя не порадовали. Я скорбно сглотнула, примеряя перспективы убежать от одного помешанного шизика.
– Ну, ничего, вот если я тебя в преподавательской оставлю, то там много сильных наших ребят сидит, они и присмотрят, пока я сбегаю домой, принесу еду, а заодно подберу материалы, чтобы смастерить тебе укромный уголок для понятных дел. Ты только дождись, ладно?
