Почему – непонятно.
Может быть потому, что я сидела чуточку в стороне и видела их лица?
Молодой на вид мужчина с каштановыми, слегка вьющимися волосами, зачёсанными назад этакой волной, был хмур и всё время что-то ей внушал.
– Но я хочу этот торт! – возмущалась она, топнув ножкой. Носик её интересно сморщился, и я всё вспомнила. Да это же я в детстве! Я знаю эти сапожки и этот пустырь между советскими панельными домами в Подольске, который уже давно застроили высотками. Мы с родителями иногда выбирались из Москвы на уикенд, навестить родственников (маминого брата) и заодно покататься на лыжах. Точнее они катались, а со мной нянчился взрослый племянник.
Да… Вздохнула и поморщилась так же как и моя копия в молодости. Алик вёл меня домой, потому что я раскапризничалась в магазине. От конфет отказалась, а на торт ему не хватало.
Ага, сейчас я не только стишки Пушкина вспомнить смогла бы, а вот и о детстве память освежила. И всё-таки Димка кобель. Как я не замечала, что он умудрялся мутить ещё с тремя? Или Марио, гадёныш, наврал?
В этот самый миг какой-то шорох заставил меня выплыть из своего странного сновидения на поверхность сознания и слегка приподнять веко.
О, Люпин вернулся. Одежду принёс тёплую. Свалил её на стол рядом с креслом. Да и сам приоделся.
– Как интересно ты спишь одним глазом, – душечка поймал меня с поличным. – Или это я тебя разбудил?
Вот мне интересно, зачем он спрашивает? Хочет услышать очередное:
– Мяу?
– Ой, оборотный тальк… – проронил Лю озадаченно. – Его-то я и не взял.
– Фр-р-р, – это я типа фыркнула, вместо того, чтобы усмехнуться.
– В любом случае, когда ты молчишь, с тобой очень даже приятно вести диалог.
Ага, поумничал, молодец. Давай ещё. Мне весело. Не то слово.
Посмотрела на него надменно, мол, не впечатлил, а Лю улыбнулся, искренне так, беззлобно. Я невольно залюбовалась им, особенно когда он начал тихонечко мерить шагами пол охотничьего домика.
– Ну, ничего, захочешь, и сама обратишься, – он неловко и как-то сконфужено махнул рукой в сторону окна. – А я тут думал тебе лесные угодья показать. Но не рассчитал. В общем, ладно. Потом как-нибудь. Отец твой тебя ещё ищет, переворачивает верх дном весь город, злой как Сакуда, поэтому лучше здесь пока побудь.
– Мяу? – не удержалась я от удивления. Хотела спросить «Пока?», точнее, сколько это его «пока» продлится.
И вот то ли женишок мысли прочитал, то ли просто совпало, но он, в принципе, ответил на мой вопрос:
– Завтра, думаю, уже образумится и возьмёт себя в руки. И кстати, отца своего я не видел и не искал. Сейчас я и сам готов к очередной ссоре. Правда, на сегодня с меня хватит потрясений, иначе фантом вырвется на свободу и тогда… – Люпин на секунду умолк, переведя настороженный взгляд в сторону тёмного угла комнаты. – Так что предлагаю временно заключить перемирие, как ты и хотела. Если позволишь, я спать. Еду, как ты уже наверняка догадалась, собрать не удалось. Авархи оцепили весь периметр моего поместья. Пришлось наведаться к портнихе за одеждой, подобрал, вот, тёплые вещи, завтра схожу на охоту, принесу что-нибудь. А сейчас, если ты не против, – под конец своей довольно прерывистой речи он подошёл к кровати и неловко присел на краюшек, продолжая оправдываться, – я бы лёг отдохнуть. Понимаю, что это некультурно, и я должен уступить, но кровать одна, и я помню, что ты просила не оставлять тебя одну, в общем.
– Мяу! – недовольно прервала его я.
И пока не передумала покидать насиженное кресло, быстренько спрыгнула на пол, пробежалась до моего душечки Лю, в один олимпийский прыжок с тройным тулупом запрыгнула к нему на колени. Шучу, конечно, промахнулась и еле-еле забралась на постельку, а уже после переступила к нему на ноги, свернулась там калачиком и довольно заурчала.
А что? Так теплее. Тем более, он одет, я тоже. Вроде бы…
Короче, намёку тугодум ван Роуз-младший внял, подхватил меня вначале на руки, улёгся поудобнее и позволил мне улечься на его грудной клетке. Правда, долго я не выдержала (было жёстко и довольно волнительно) потому сползла ему под бок, да так и уснула, разнежившись от тепла, источаемого его телом. В одежде.
Кажется, пока я вновь засыпала, кто-то погладил меня за ушком. Или почудилось? А может быть, просто приснилось? Хм, наверняка так и было.
* * *
В этот раз сон мой был целиком и полностью посвящён Люпину и только ему одному, но, увы, тому, который в юбке.
Странно ли, но он лежал сейчас рядом со мной на кровати и заразительно улыбался, глядя мне прямо в глаза.
– А ты зря время не теряешь, – промурлыкал он чужим низким рокочущим голосом. – А хочешь, я исполню твоё желание? Хочешь, доставлю тебе такое чувственное удовольствие, которого ты никогда в жизни не испытывала ранее, даже будучи Ольгой Сопкиной?
От удивления у меня отнялся язык и приоткрылся рот, чем тот и воспользовался, расценив это как приглашение.
– Ты же хочешь Люпина, согласись? – проронил он, склоняясь к моим губам. – А это значит, что и я тоже подойду, не так ли?
– Что?! – возопила я, повернув голову в последний момент. И поэтому его поцелуй пришёлся мне прямо в щёку. – И вообще, разве ты не моя бурная фантазия из-за отсутствия половой жизни?
В ответ сексапильный душечка Лю из моего сна расхохотался так, что стены охотничьего домика заходили ходуном.
– Прекрати сейчас же! Это меня пугает! – Я нахмурилась, осознав, что вновь нахожусь в теле Эстебаны, одетой в закрытое коричневое бархатное платье и шерстяные чулки. Про остальные слои одежды промолчу. Скажу лишь, по ощущениям – в наличии.
– Так и должно быть. – Пылкий вариант Люпина кивнул мне. – Я – не он. И даже не твоя фантазия, но что-то с этим созвучное. Я его фантом.
– Кто-кто?
– Фан-том, – повторил он по слогам. – Тёмная частичка его души, наделённая бесконечной силой тьмы. Между нами неразрывный контакт. Всё его – моё, а всё моё – его. А значит, и ты тоже моя… – Договорив это, фантом обнял ладонями моё лицо и закрыл поцелуем рот, готовый вновь выдать какую-нибудь глупость, или на худой конец междометие.
Да, его я, в конечном итоге, и произнесла:
– М-м-м, – имея в виду «отпусти». Но Люпин упорствовал, углубил поцелуй и потянул меня на себя.
Ух… Это было так приятно, возбуждающе-клёво, не спорю… Но возмущение моё никуда не делось, и оно требовало, как минимум, объяснений, а как максимум ещё и извинений. Ведь я же ему этого не позволяла? Не давала своего разрешения, а он… он…
– М-м-м! – возмущённо повторила я.
Лёгкая пощёчина обожгла лицо, и я изумлённо открыла глаза. По ощущениям – проснулась. Хотя, кто его знает, что на самом деле происходит.
Моему взору вновь предстала эта комната, кровать, стол, тёплые вещи на столе и Люпин, настороженный, суровый и немного разозлённый.
