Еще одной проблемой стало то, что эти самые слухи начали как-то резко нарастать, а до прибытия флотилии из Ламхитана оставались считанные дни: последний голубь прилетел из Окрева сутки назад, то есть у меня оставалось не более сорока восьми часов на все про все. Потом меня засосет дворцовая жизнь, и уже бесконечно рыскать по городу в поисках приключений не получится.
Орвиста в эту авантюру я сознательно не втягивал. Он теперь бы графом де Гранжем — главой достаточно древнего рода, а не просто виконтом и, пусть и наследником, но еще мальчишкой в глазах знати. Да и своих проблем у моего друга хватало, надо было как-то на ходу принимать дела Бренарда, и хотя в имении были талантливые управляющие, а все необходимые записи хранились в канцелярии, сейчас Орвист с головой погрузился в дела семейства. Ведь человека, который бы смог объяснить те или иные детали рядом больше не было, а Эдит знала далеко не все.
А вот Айрин чувствовала себя прекрасно. Девушка вырвалась из четырех стен родового гнезда и хоть и крупного, но провинциального Мигне, и отлично проводила время в компании других знатных барышень, которые прибыли в Пите вместе с родней. В целом, ее времяпрепровождение было достаточно невинным: до разнузданных попоек, на одной из которых Кай когда-то познакомился с третьей дочерью барона Вильм, урожденной баронессой Вильм, которая впоследствии стала фавориткой и шпионкой короля Вилой де Шонц, молодой Айрин было еще далеко.
Но наконец-то наша работа дала плоды. Мы вышли на старшего купца одной из гильдий, которая раньше ни в чем криминальном замечена не была: они не участвовали в строительстве флота, так что избежали погрома, который мы с королем устроили перед самым моим отплытием в Ламхитан. Но одно дело хватать людей на конспиративных квартирах и в трактирах, простолюдинов, а другое — вламываться в купеческую гильдию. Тут мне придется все выложить Каю и привлечь канцелярию, так как кроме ареста придется провести и обыск, чтобы найти финансовые хвосты.
А времени оставалось очень и очень мало. Уже завтра в обед прибудет посольство.
Я быстро отправился во дворец, но оказалось, что монарха на месте нет: он вместе с Санией отправился на конную прогулку. Подозреваю, чтобы обсудить с невестой процедуру встречи посольства, как все лучше провернуть и прочее, в том же духе. Все же, и для самой принцессы было важно, чтобы жених не ударил лицом в грязь. Своего решения Сания менять не собиралась, выйти замуж за Кая планировала, так что какие-либо проблемы во время прибытия соотечественников и прочие конфузы, которые бы могли возникнуть, как, например, тот, участником которого я стал при дворе Великого Арха, ей были ни к чему.
Выругавшись сквозь зубы, я бросился в канцелярию, предупредить Армана. Графу надо было сработать на упреждение и подготовить документы, людей, камеры. Кроме гвардейцев нам понадобится целый отряд опытных клерков — они будут костяком всей операции. Именно эти люди должны будут быстро и в кратчайшие сроки разобрать документацию гильдии, чтобы, в идеале, уже к вечеру или завтра утром канцелярия смогла громогласно объявить о раскрытом заговоре.
Звучит фантастически? Еще бы! Такие дела должны тянуться месяцами, в лучшем случае — неделями, но времени у меня не оставалось. Во всяком случае, уже завтра нам надо выкатить какой-то приличный повод, почему вообще были проведены аресты в гильдии, и по какой причине король схватил одного из именитых купцов Пите.
Монарх и его невеста нашлись за пределами города — на опушке небольшого королевского леса, который строго охранялся егерями Его Величества, и в котором проводилась летняя охота, если на то было желание монарха. Как я понимал, именно в этом лесу когда-то покойные Бренард и Сандер Четвертый пошли на кабана с одними копьями.
Я скакал в сопровождении двух гвардейцев — кони несли так, что вырывали копытами комья земли — стараясь при этом не вывалиться из седла. Охрана короля, завидев знакомые цвета и куртки, а после разглядев и мою обожженную рожу, без проблем пропустили нас дальше.
К моему сожалению, вокруг Кая и Сании вилась целая свита, причем самого высокого сорта: я увидел пару камзолов, вышитых золотом и серебром, еще тройку графских, а просто от серебряных нитей в глазах даже немного рябило.
Мы остановились в шагах двадцати от всей процессии, которая медленно, верхом, двигалась вдоль леса. Я услышал какие разговоры, смех, кто-то выкрикивал короткие приказы слугам, чтобы несли еще вина. Короче, вся эта прогулка должна была перейти в знатную попойку, с королем и его невестой или без — неважно.
Я отдал поводья одному из бойцов, а в сопровождении второго устремился прямо к монарху.
Нас заметили — попробуй не заметить трех всадников, которые гонят лошадей так, будто за ними несутся все злые духи Таллерии разом — но никто из свиты вида не подал. Хотя не заметить мой камзол, да и мое лицо, что уж таить, было невозможно. Каждая жаба этого болотца знала, кто прибыл.
На людях мы с Каем не слишком контактировали, я предпочитал держать дистанцию, король тоже лишний раз не дразнил высшую знать тем, что слишком много внимания уделяет жалованному дворянину, который появился из ниоткуда. Но сейчас ситуация была другая. Мы шли наперерез, так что через полминуты оказались прямо перед правителем Клерии, Санией и несколькими герцогами с отпрысками, которые сопровождали благородную пару.
— Мой король, — обратился я к Каю, чуть поклонившись.
Те же слова повторил и гвардеец, ударив кулаком в грудь.
Это была осознанная шпилька герцогам — любой аристократ Клерии должен был обращаться к королю «Ваше Величество». Такое простое «мой король» — обращение, доступное только гвардии или для героев прошедшего сражения, которых представляют к наградам, а ни к первым, ни ко вторым я, очевидно, не принадлежал, хотя во время штурма Пите и получил куртку с синим змеем на спине. Вот это помнили многие.
Кай даже бровью не повел, хотя по сверкнувшим на миг глазам и поднявшемуся эмоциональному фону он мою выходку оценил. Король не был злопамятным — просто злым и с хорошей памятью — и до сих пор помнил, как мало сторонников у него было во времена смуты. И как многие из них погибли на войне.
— Барон Тинт?.. — многозначительно спросил маркиз де Вилс, который прямо сейчас ехал по левую руку от короля.
Его отец, герцог де Вилс, был уже слишком стар и болен, чтобы не только ездить верхом, но просто эффективно вести дела рода, так что маркизом он был лишь номинально. Даже жетон на груди, в обход всех правил, был каким-то подозрительно большим, как и концентрация золотых нитей в камзоле.
— Мой король, срочное донесение, — игнорируя де Вилса, обратился я опять к Каю.
— Насколько срочное, барон? — в голосе Кая я слышал нотки недовольства.
Эта прогулка должна была задобрить высший свет Пите, которому Кай уделял преступно мало внимания. Должен был развлечь Санию. А тут я со своими донесениями.
— Дела канцелярии, мой король. Крайне важные детали допроса, по которому я и граф де Гранж были вызваны в столицу.
