Этот костюм я и отложил. Удобный, практичный. Погода в Пите стала портиться — в самый раз, не замерзну. Выбрал еще несколько костюмов, которые войдут в заплечную сумку. Самое главное — смена белья, остальное не так важно. Чуть что, куплю что-нибудь в точке назначения на самом Бланде, в деньгах, благодаря Орвисту, я не стеснен. Завтра утром дам указание слугам перенести мои вещи на какой-нибудь склад в доках, да вот собственно и все. Лишнее я просто распоряжусь отправить в поместье де Гранжей. Пусть где-нибудь сложат или сожгут, не важно. На самом деле, меня этот вопрос не особо волновал.
Уже перед сном я задумался, как Орвисту лучше вести дела. На его землях были болота, где наружу выходила нефть, но если граф начнет гнать столько бензина, сколько я думаю, то ему придется закупать сырье по всей Клерии. Другие вельможи быстро смекнут, для чего он делает все это, после чего цены взлетят в небеса… Моему другу стоило бы сделать запасы или найти достаточно богатое месторождение, где разливы происходят постоянно, а уже потом продвигать светильники так массово, как я ему обрисовал. Надо зайти к нему утром и проговорить этот вопрос, но на самом деле мне было немного боязно показываться на глаза другу. Как минимум в плане того, что я мог дрогнуть. Не выдержать. Кроме Орвиста у меня в этом мире никого не осталось. Даже наследник Верховного Арха, и тот умудрился попытаться меня использовать в своих целях.
Что вообще ему мешало прямо мне сказать о своих планах на Айрин? К чему эта клоунада? Думал, что я в пику королю начну вставлять палки в колеса? Невысокого же обо мне мнения окружающие, ой невысокого…
Спал я плохо. Не знаю, виной тому были мои молитвы богам, которые остались без ответа или нервное напряжение, но спасительная фаза глубокого сна так и не пришла. По ощущениям, я просыпался раз в час-полтора, мокрый от пота и замерзший по этой же причине. Так что к утру у меня просто закончились сухие и чистые ночные рубашки и последние часы перед рассветом я валялся в постели голышом. В те короткие моменты, когда я все же проваливался в сон, мне виделось страшное.
Огромная битва где-то на просторах междумирья, в которой боги сошлись с посланниками Единого в бесконечном сражении. Где-то за спинами высших существ этого мира виднелся парящий в воздухе не то остров, не то целый континент, из-под центра которого вниз бил мощный луч белого света. Сам остров был накрыт огромным куполом, который, впрочем, весь пошел трещинами, а кое-где зиял гигантскими прорехами.
Кто побеждал в этом сражении было абсолютно непонятно. Каждый бог сражался сам по себе, некоторые — сбивались в группу по двое-трое, и только по мощным синим, зеленым и красным всполохам, которые виднелись в самом центре бойни, я мог понять, что там держали оборону мои покровители: Соф, Калита и Пал.
Вот, когда мне показалось, что битва стала затихать, по полю боя прошла волна бело-зеленого света — магия Георы — которая, обтекая островки с обороняющимися богами, выжигала все остальное, буквально растворяя пространство безмирья.
И тут было свое оружие массового поражения.
Впрочем, волна божественного огня ничего не решила и уже через минуту, на сколько хватало глаз, все пространство вокруг парящего острова опять было занято безликими посланниками чужеродного божества. Они были по всюду, во всех плоскостях, будто осы, которые пытались облепить полусферу Пантеона.
Вот, очередная атака роя и купол будто лопнул, откинув от себя орды атакующих, а неизвестное воинство устремилось в самое сердце острова — к тому месту, из которого, по моим прикидкам, исходил белый луч света, будто поддерживающий жилище местных богов на весу.
Боги же на поле боя стали исчезать. Кто-то был растерзан на части, кто-то яркой кометой устремлялся прочь от битвы.
Их низвергали, десятками.
Теперь оборону держали лишь семеро, которые разноцветными молниями устремились в сердце беззащитного острова, туда же, куда пыталось прорваться вражеское воинство.
Что было дальше — я увидеть не смог, как не пытался. Глаза будто затянуло темной пеленой, а после, рывком, я проснулся. Опять весь насквозь мокрый.
Что это? Очередное видение будущего, как было с кораблями Кватта? Или эта битва происходила в Пантеоне прямо сейчас? Я пытался досконально вспомнить происходящее, но как и со всеми тяжелыми и детализированными снами, с каждой секундой увиденное ускользало от меня, и уже через минуту в моей памяти осталось лишь несколько обрывочных образов и чувство, что произошло что-то непоправимое. Что-то настолько серьезное, что даже от одной мысли об этом кровь застывала в жилах.
Пантеон проиграл битву в безмирье. Я это чувствовал. То есть остался еще один, последний рубеж и в то же время главный источник сил богов — мир Таллерии.
Каждый бог, кроме первородной тройки, порождался в этом мире верой людей. Уже потом боги могли подняться в Пантеон, но, как я знал из объяснений Лу, это было лишь дополнением. Независимо от людей существовать могли только Геора, Пал и Фор, хотя без своей паствы или дома они становились значительно слабее. Богиня обещала мне рассказать историю, когда на Таллерии наступили темные для богов времена, но так и забыла — а я не напомнил. Для всех остальных богов и духов основа силы — вера людей.
Если война за пределами этого мира была проиграна, то, получается, полем боя станет Таллерия. Или нет? Боги не могли находиться в мире смертных в своей полноценной форме и пользоваться всеми силами, что у них есть. Их пространство — междумирье, бездна, что угодно, но не материальный мир. Я это точно помнил по различиям в образах Лу в реальности и чертогах, когда она опять обрела свои силы. Тоже, думаю, касалось и других богов.
За этими размышлениями я опять скользнул в тяжелый и беспокойный сон, а когда проснулся, чувствовал себя совершенно разбитым. Будто бы болела голова.
Думаю, все, что мне приснилось — это лишь игры моего разума или далекая перспектива. Если бы боги на самом деле проиграли бы генеральное сражение, то люди это почувствовали бы. Тем более, откуда у Единого столько сил? Воинство, что я видел — простиралось на всю бездну, то если чужой бог должен был быть очень и очень силен. А он также, как и любая другая сущность подобного рода, черпал силы из веры людей. Так может дело в том, что сначала была проиграна Таллерия, а потом уже — сражение за Пантеон? Боги в своем высокомерии не заступились за людей, не потушили костры новой инквизиции, не защитили свои храмы и поплатились за это?
Если так, то туда им и дорога.
Убежденный в правильности собственных измышлений, я поднялся с кровати и стал собираться на суд. Судя по положению низкого зимнего солнца, сейчас было начало десятого утра — до полудня больше двух часов.
Я кликнул слугу, заказал себе в покои плотный завтрак. Сам же хорошенько помылся в прохладной воде — на горячую ванну просто не было ни времени, ни сил. За это время принесли еду. Мясо, жареные яйца, горячий отвар из трав, пару кусков свежего, только утром из печи, хлеба. Просто, сытно, вкусно. То, что мне сейчас и нужно, на самом деле.
