Слово короля — закон. Пал заступился за меня слишком поздно и пусть сейчас я был самым опасным человеком на этой половине континента — с куском доспеха бога на руке и посохом, выкованным лично Сидиром — он не мог все переиграть.
Приговор обжалованию не подлежит.
Это я прочитал в мыслях Кая, так что просто на прощание кивнул ему — как мужчина мужчине, а не как подданный своему королю — взял первую попавшуюся гвардейскую лошадь и во всю прыть поскакал в доки. Пора отчаливать. Не уверен, что смогу поймать рукой еще один арбалетный болт, пусть у меня теперь и была рука бога. Тем более, мне приходилось сжимать посох, а надеяться на помощь Калиты, которая однажды помогла уже отразить летящий в грудь болт… Нет, не лучший вариант.
Надо будет заказать новые чехлы — старые я с собой не брал, отослав их с другими, как я думал раньше, ненужными вещами в поместье де Гранжей.
Не знаю, как слухи дошли до пристаней быстрее, чем я прискакал, но никаких препятствий мне чинить не стали, а пара грузчиков заволакивала мои вещи с такой скоростью, будто бы от этого зависела их жизнь.
Я поднялся на борт корабля, который ждал только меня — канцелярия придержала судно, оплатив стоянку — и поприветствовал капитана, сухого мужчину средних лет, у которого не хватало нескольких передних зубов.
— Ну что, господин барон, готовы к путешествию?
— Просто господин, или Антон, если угодно. Я более не дворянин, — поправил я капитана.
На душе было легко и просто. Я стоял на палубе, опираясь на свой посох, и смотрел на Пите, который, как мне казалось, я больше никогда не увижу. Куда занесет меня судьба? Не знаю. Но теперь я не был беспомощным калекой. Внутри все буквально пело. Возможно, эйфория была вызвана и переполняющей меня силой Пала, которая растеклась от перчатки по моим венам. Ну и пусть!
— Эй, Сурвин! Погодь отдавать швартовы! Второго пассажира забыли! — прогремел знакомый голос.
Прямо за плечом капитана, взгляд которого немного остекленел, стояла Оранса.
— О, великий старпом, здравствуй, Ора, — чуть шутливо поприветствовал я богиню, сгибаясь в низком поклоне.
— Привет-привет! А ты неплохо выглядишь! Думала, что несчастные грузчики себе шеи свернут! — посмеялась богиня.
— Ты про перчатку? — уточнил я. — Да вроде обычная, латная. Только что куртку поменять, чтобы не так в глаза руна бросалась…
Оранса наклонила в бок голову, будто разглядывая меня, как какую-то диковинку.
— Ты себя в отражении давно видел, любимчик Воина?
— А?
Я почти машинально прикоснулся к лицу, чтобы почувствовать под пальцами остатки ожога, но кожа оказалась абсолютно гладкая. До конца не веря в происходящее, я провел ладонью по голове и ощутил, что уродство, которое я заработал во время пожара, исчезло полностью, а мои вновь отросшие волосы сейчас были заплетены в тугую воинскую косу. Вроде даже гуще стали…
Я бросился к первой же бочке с водой, что стояла у мачты, и заглянул в отражение. Пал! Уж лучше пусть до тебя доберется Единый, чем я! Дешевле будет!
Все место ожога восстановилось, вот только вместо моих темно-каштановых, почти черных волос, бог Войны отрастил мне новые по своему вкусу — треть головы теперь была огненно-красной. Это была уже не прядь, это не спрячешь в прическе.
— Ну как, нравится? — хохотнула Оранса. — Говорю же, неплохо выглядишь! Главное это, лицо посуровее делай, и все будет отлично!
Богиня похлопала меня, склонившегося над бочкой, по спине. Ага, отличная поддержка, спасибо, то, что надо!
Боги опять толкали меня на непонятные подвиги. Залечь где-нибудь на дно и спокойно дожить свой век у меня не выйдет при всем желании.
— А что за пассажир? — вдруг вспомнил я. — Я плыву один.
— Слушай, вот все тебе надо испортить, а! И волосы новые не нравятся и то ему не так. Скажи спасибо, что Первородный тебе брови не покрасил! А он мог, поверь мне! Да и вообще, имей терпение. Это мне любой корабль — алтарь. Остальным сложнее, — ответила мне Оранса, высматривая кого-то на причале.
Я присоединился к богине ветров и тоже устремил свой взгляд на берег. Мое сердце пропустило несколько ударов, когда я увидел пробивающуюся сквозь толпу грузчиков и матросов фигуру, а уже в следующий миг — сбегал по трапу обратно на берег.
Мне на встречу, ускоряя шаг — да почти переходя на бег — спешила Лу.
Мы остановились в шаге друг от друга.
— Почему только сейчас? — спросил я, глядя в фиолетовые глаза богини.
— Ты встречал их? Безликих в бездне? — тихо спросила Лу.
Я утвердительно кивнул.
— Мы защищали Пантеон, были в осаде. Пал открыл на пару мгновений завесу, чтобы дать тебе это, — она кивнула на перчатку, — и вернуть посох. Ну и выпустить несколько младших богов, которые были нужны тут, в мире людей.
— Тебя и Орансу?
Лу кивнула.
— В том числе.
— И у богов есть для меня задание? Ты поэтому здесь?
Богиня отрицательно покачала головой.
— Я решила вернуться, потому что они все равно придут, как бы я тебя не прятала от них. Уже нашли. Так зачем мне сидеть в Пантеоне, если я могу быть здесь?
Воздух между нами дрожал от напряжения.
— И ни единого приказа, подвоха, договора от Матери? Ничего? — с недоверием спросил я.
— Ничего. Богам сейчас не до того. Старшим, во всяком случае. А это — просто подарок от Пала, — Лу кивнула на латную перчатку, которой я сейчас сжимал посох. — Он на самом деле тебе покровительствует и надеется, что ты переживешь войну с Единым тут, в мире людей.
От Лу исходили волны сожаления. Я, уже почти забыв, как это делается, потянулся к разуму богини ментальной магией и она охотно мне открылась. Меня моментально окатило волной чувств и образов: от воспоминаний о совместных патрулях с Орансой, до глубокого сожаления о смерти Илия. Она все же пришла попрощаться со старым жрецом — фигура, которую я видел в дали. Это была Лу, хотя я подумал, что мне просто померещилось.
Ощутил я и страх, который она испытала, когда узнала о нападении на мой корабль. Как побежала в пантеон просить о заступничестве у Старших, как встретила богиню-покровительницу мореходов. Как Оранса мне помогла. Так это значит, меня из морской пучины вытащила она, я не сам выплыл?
На секунду меня кольнуло сожаление, что богиня не помогла старому графу, но быстро себя одернул: Лу просила только за меня, а не за моих спутников. Хотя Оранса, вроде как, проследила за тем, чтобы выжил и Орвист с Санией. Возможно, Бренард и должен был погибнуть в этом путешествии. Всей правды, впрочем, я так никогда и не узнаю.
— Нельзя было уходить так, Лу.
— Я знаю, но…
— Что но?
