Он снял с Элизы жакет и взялся за белую блузку. С трудом справившись с миллионом крошечных пуговиц, Тиган ласково коснулся обнаженных плечей Элизы и прикрытой атласным бюстгальтером груди. Жадным взглядом он следил за тем, как напряглись ее соски под тонкой белой тканью.
Опрокинув Элизу на кровать, Тиган стянул с нее темно-синие брюки, освобождая длинные стройные ноги. Он провел рукой по гладкой поверхности бедра и просунул большой палец под узкую полоску трусиков, касаясь еще более нежной кожи. Тиган застонал, ощутив влажный жар ее тела, и продвинулся глубже.
Элиза судорожно вздохнула, когда он погладил раскрывшиеся лепестки и набухшую бусину клитора.
Элиза развела ноги, и голодный взгляд Тигана застыл на метке Подруги по Крови, скрывавшейся в складочке паха. Тиган улыбнулся, испытывая удовольствие оттого, что родинка у Элизы расположена в столь восхитительном месте. С той минуты, когда он впервые заметил ее, ему хотелось прикоснуться к ней губами. И он прикоснулся к этой капельке, падающей в полумесяц чаши, а затем поднял голову и посмотрел на Элизу.
Господи, она была прекрасна. Чистая и в то же время печальная.
Тиган хотел наслаждаться ею медленно, но его желание накалилось до предела. Через прикосновения он ощущал голод Элизы, ее возбуждение граничило с болью.
Тиган в нетерпении сбросил брюки и отшвырнул их в сторону. Стянул с Элизы трусики и навис над нею, опираясь на руки; глифы П1 полыхали цветами страсти.
— Не слишком ли это настоящее для тебя, Элиза? — Звук его голоса походил на рычание, говорить мешали клыки, вытянувшиеся под натиском страсти. — Для меня… абсолютно настоящее.
И все же, если бы Элиза в этот момент проявила хоть малейшее сомнение, Тиган, вероятно, нашел бы в себе силы остановиться.
Вопреки желанию, которое довело его практически до безумия, он заставил бы себя уйти. Несмотря на все грубые угрозы, глядя в ее чистые глаза, Тиган знал, что пожалеет Элизу. В глубине души он трусливо надеялся, что она захочет выйти из игры.
Но Элизу не пугал дикий зверь, нависший над нею. Она обхватила Тигана за шею и уверенно потянула к себе, глядя ему прямо в глаза, ловя губами его губы.
Тиган опустился на нее, с пьянящим ужасом осознавая, что она отвечает на каждое движение его тела, бесстрашно касается кончиком языка его длинных клыков. Элиза выгнулась ему навстречу, судорога волной пробежала по ее телу, когда он провел головкой члена по чуть приоткрывшейся щели.
Не осталось сил выносить эту сладостную пытку. Тиган резко вошел в нее, и Элиза вскрикнула у самого его уха.
Все, что, как ему казалось, он знал о близости с женщиной, все, что сохранилось в его памяти, не было похоже на то, что в эту минуту он испытывал с Элизой. Это ни с чем нельзя было сравнить, он даже не догадывался, что ощущения могут быть такими сильными. Он был связан с ней телом и душой, ее наслаждение проникало в него. После столетий одиночества Тиган смотрел в прекрасное лицо Элизы, отдаваясь ей полностью.
Его бедра интенсивно двигались, ему хотелось раствориться в ней окончательно. Тиган застонал, ощущая приближение оргазма.
— Элиза! — вырвался из груди хриплый возглас.
Еще один неистовый порыв, и Тигана накрыла волна наслаждения.
Но этого было недостаточно. Он продолжал хотеть Элизу, продолжал двигаться внутри ее горячего и влажного тела.
Тиган посмотрел в ее затуманенные страстью глаза, желая удостовериться, что дает ей столько же наслаждения, сколько и она ему.
— Я был ненасытным, — извиняющимся тоном пробормотал он, наклоняясь и целуя ее, но не позволяя себе приближаться к ее манящей шее, хотя клыки ныли от потребности удовлетворить иной голод. — Если хочешь, мы продолжим — на этот раз медленно.
— Ну попробуй, — ответила Элиза, обхватывая его бедра ногами и ясно давая понять, что готова к продолжению.
Тиган усмехнулся, сознавая, как давно никто с ним не шутил. Благодаря Элизе он многое вспомнил и пережил вновь. Однако он не желал думать о том, что это значит. Сейчас он хотел только одного.
— У меня давно этого не было, — прошептала Элиза. — Но с тобой так хорошо…
Ее слова потонули в стоне, когда Тиган глубоко вошел в нее.
— О боже! — с шипением выдохнул он, замирая от наслаждения.
Новый оргазм зарождался в его теле, как и в теле Элизы. Ее дыхание участилось, с каждым движением она все сильнее сжимала плечи Тигана.
Он неистово целовал ее, Элиза отвечала ему с той же страстью. Когда ее зубы впились ему в нижнюю губу, Тиган резко дернулся. Он почувствовал, как Элиза провела языком по маленькой ранке, и обезумел от желания поделиться с ней своей кровью.
Не раздумывая, стоит ли это делать, Тиган приподнялся и распорол клыками запястье. Кровь брызнула на обнаженную шею и грудь Элизы, он поднес руку к ее рту.
— Возьми, — сказал он, — я хочу, чтобы ты это сделала.
Глядя ему в глаза, Элиза накрыла ранку ртом. Она пила его кровь, жадно работая языком и губами, ее пальцы судорожно впивались ему в плечи. Тиган двигался не останавливаясь, получая дикое наслаждение от каждого ее вздоха, каждого содрогания ее тела.
Элиза с криком оторвалась от его запястья, а Тиган продолжал движения, приближая собственный оргазм. Войдя глубоко, он почувствовал, как горячим толчком семя выплеснулось в лоно Элизы.
— О черт! — вырвалось у Тигана, он откатился, опустошенный, но неудовлетворенный.
Он был далеко от удовлетворения.
В спальне стоял густой аромат крови и секса, он одурманивал, лишний раз напоминая Тигану о его дикой природе. Однажды она взяла над ним верх, практически уничтожила его.
Элиза придвинулась к нему ближе, упругой грудью прижалась к его плечу, нежно провела рукой по щеке, убрала влажную прядь со лба.
— Ты не закончил.
Тиган слабо усмехнулся, все еще испытывая слабость после сильнейшей разрядки.
— Ты просто не заметила.
— Нет, Тиган, я имею в виду… ты не закончил.
Элиза обняла его, подставляя руку. В его мозгу сработал сигнал тревоги, заглушая поднявшееся из глубин желание диким зверем наброситься на нее и наполнить рот сладкой кровью с привкусом вереска и розы.
Тиган вскочил как ужаленный, лизнул запястье, закрывая ранку.
— Ты не будешь пить из моих вен?
— Нет, не буду, — с трудом выговаривая слова, ответил Тиган.
— Я подумала, ты, возможно, захочешь…
— Ты неправильно подумала! — рявкнул Тиган.
Он не хотел признавать, что неутоленный голод изменил даже его голос. Он бросил взгляд на одежду и оружие, прикидывая, сколько потребуется времени, чтобы собраться и смыться отсюда. Он вынужден бежать, чтобы не соблазниться тем, что предлагает ему Элиза. Обнаженная, она сидела на кровати, прижимая к груди тонкую руку, от которой он так бессердечно отказался.
