– Поверь мне, Саймон, Люси сумеет за себя постоять.
– Ну, если вы так говорите, – недоверчиво протянул охранник и добавил: – Хорошо. Пусть едет.
– Дай мне пару минут, я переоденусь и выйду к воротам.
Саймон кивнул и направился в холл, а я поднялась к себе, быстро сменила платье на удобный костюм и вскоре уже спустилась вниз.
Редклиф Бенси
Руки не подчинялись. Он пытался оторвать их от тела, поднять, сбросить наваждение, и не мог. В груди пекло огнем, сердце билось тяжело, перекачивая загустевшую от ярости кровь по окаменевшим венам, в душе полыхало неистовое желание освободиться, но все это перекрывал страх. Страх за жену. Она не должна была его спасать. Это не ее битва. Женщины вообще не должны сражаться, это противно их природе. Тем более, Алекс. Ей и так столько довелось вынести за последнее время, не хватало еще подвергать ее опасности. Но разве ж кто-то сможет остановить Александру? Мысль о том, что он не сумел предугадать действия Блэка и подставил Сэнди под удар, выводила из себя и выворачивала внутренности наизнанку. Как и тот факт, что его жена будет разъезжать по дорогам графства именно тогда, когда непойманный им гверх разгуливает на свободе. Грасс! Редклиф никак не мог отсечь эмоции, они отравляли его, мешали думать, не давали сосредоточиться. А это нужно было сделать во чтобы то ни стало.
«Давай, соберись. Вспомни, как погасить эмоции, ведь это то, что раньше получалось едва ли не само собой».
Получалось. Да. Но тогда он не испытывал и сотой доли того, что испытывает сейчас, и должен был честно признать, что с появлением в его жизни жены весь хваленый самоконтроль исчез, рассыпался на части, растворился без следа.
Редклиф задержал дыхание. С трудом преодолевая сопротивление заклятия, прикладывая нечеловеческие усилия. Сумел. Несмотря ни на что, сумел. Выдохнул. С трудом вдохнул. И вместе с очередным выдохом добился той холодной ясности ума, которая помогала находить решение в самых безвыходных ситуациях. Несмотря на полную неподвижность тела, мозг продолжал работать. И Редклиф искал выход, отметая все неподходящее, одну за другой обдумывая идеи и отказываясь от них, пока не нашел одну, единственно верную. Магия. Ему нужно было приглушить собственную магию, свести ее на нет, чтобы заклятие Эрвеля ослабло хоть ненадолго, всего на пару минут. Это было единственное, что могло помочь.
Редклиф сосредоточился на биении сердца, и задышал в такт, постепенно заставляя ритм замедлиться, дойти до минимума, почти исчезнуть. А вместе с исчезающим током жизни ослабла и магия. И заклятие Эрвеля, подпитываемое ею, тоже ослабло. Ненамного. Ровно настолько, чтобы он смог пошевелиться и сделать шаг. Отступить назад, к стене, и коснуться холодного камня спиной. А уже в следующую минуту он снова застыл, но перед этим успел ощутить прикосновение духа замка и с облегчением выдохнул. Получилось. Теперь оставалось самое сложное. Редклиф снова замедлил дыхание, опустил щиты и позволил духу Горленда проникнуть в сознание. Медленно, каплю за каплей. Ощущение оказалось не из приятных. Холод камня, сковавший тело, теперь просочился и в душу, а давление чужого разума, заглянувшего в его собственный, оказалось весьма болезненным.
«Не беспокойся, Черный лорд, – возникла в голове чужая мысль. – Я не причиню вреда».
Редклиф сосредоточился и попытался настроиться на духа. Вся надежда была на то, что тот сумеет оттянуть его магию на себя. Не всю, понятно, для этого понадобилось бы больше сущностей, но хотя бы какую-то часть. И он завершил слияние, передавая духу все, что мог отдать. Магия потекла по каналам, уходя из его тела, выплескиваясь, оставляя после себя едва заметный след. Каменная скованность тела чуть ослабла, но Редклиф и этому был рад. Он не знал, сколько времени прошло, прежде чем дух Горленда устало выдохнул: – «Все, не могу больше. Не вмещается», и отстранился.
Редклиф попробовал приподнять руку. С трудом, но удалось. Наручники неприятно звякнули. Он не обратил на это внимания, захваченный самой возможностью пошевелиться. И даже сделать шаг получилось. Заклятие немного ослабло, поддавшись его усилиям, но Редклиф чувствовал, что это ненадолго.
– Мало, – мысленно произнес он. – Еще бы немного.
– Не могу, – проскрипел дух. – Я и так полон твоей магией под завязку. Нужно ждать остальных.
Редклиф чуть повернул голову и прогнал по магическим каналам оставшийся запас силы, понимая, что тот слишком большой. И если в обычной ситуации эта мощь давала ему преимущество, то с порошком Эрвеля все было с точностью наоборот. И его сила оборачивалась его же слабостью.
Редклиф посмотрел на оковы и поморщился. Тело подчинялось с трудом, и он не мог их снять, но и оставаться в унизительных браслетах не собирался. Один шаг, второй – медленно, преодолевая сопротивление заклятия – и вот он уже дошел до стола и взял перочинный нож. А дальше понадобилось немного времени, чтобы вскрыть замок наручников и освободиться.
По большому счету это почти ничего не решало, но Редклифу невыносимо было видеть рабские браслеты на своих руках, и, избавившись от них, он испытал мрачное удовлетворение. Как бы ни пытался Блэк его унизить, у него ничего не вышло. Выберется. Зубами свободу выгрызет. Вывернется, но не позволит каким-то зарвавшимся шавкам уложить себя на лопатки.
Александра Эйден
Дорога вилась среди зеленых холмов Уинтшира, магомобиль на приличной скорости несся вперед, а я смотрела на мирные пейзажи и не могла отделаться от мысли, что время бежит слишком быстро, утекая, словно вода сквозь рыбацкую сеть. Перед глазами стояло неподвижное лицо мужа, и я стискивала руки, чтобы сдержать ноющую боль, поселившуюся в сердце. Это было невыносимо – знать, что Черные лорды действительно стоят на страже мира и защищают людей от гверхов, и видеть, что никто в это не верит. Святые небеса! Да я даже представить не могла, что чувствовал Редклиф, столько лет безмолвно несший тяжелую ношу и не услышавший ни слова благодарности от людей, которых охранял от проникающего через Разлом зла. А теперь эти же самые люди собирались посадить его на цепь, как безумного дикого зверя.
Я сильнее стиснула руки и покосилась на своих спутников.
Саймон неподвижно замер впереди, рядом с управляющим магомобилем Гербером, Денч устроилась рядом со мной на заднем сиденье. Мне не хотелось останавливаться мыслями на том, что наша экономка – переодетый мужчина, и я продолжала думать о ней, как о женщине. Все сидящие в магомобиле молчали. Да и не до разговоров нам было. Каждый думал о том, что будет, если у нас ничего не выйдет. Если Редклифа действительно объявят сумасшедшим. Я видела это по встревоженным лицам и сжавшимся губам, читала в настороженных глазах.
– Не бойтесь, миледи, мы нашего лорда никому не отдадим, – словно в ответ на мои мысли, неожиданно сказал Саймон. – Если понадобится, силой этих гиен из графства выдворим. Мы их…
Он не договорил и сделал такой жест, словно сворачивал кому-то шею. И я не сомневалась, что Саймон с легкостью сделает то же самое с Блэком и его приспешниками.
