Если все происходящее – лишь один из вероятных сценариев, то удача в этом мире становится просто одним из многих вариантов
[372]. Если мы отмотаем время назад и столкнемся с той же самой ситуацией, насколько вероятной была альтернативная история? Что такого было в наших собственных действиях (если вообще что-то было), что позволило событиям развиваться именно таким образом? Люди склонны недооценивать то, как могла бы складываться жизнь в зависимости от небольших случайностей
[373]. Взглянуть на возможные альтернативные истории весьма интересно. Сыграла ли свою роль зрячая удача (то есть серендипность) – или же это был слепой случай? Если бы вы могли смоделировать различные варианты, то увидели бы, что события, которые произошли в итоге, были просто невероятными среди всех возможных исходов. Незначительные изменения в исходной ситуации могут повлечь за собой совершенно иные результаты. То, что происходит дальше, часто накладывается одно на другое, и возникает зависимость от предшествующего развития (path dependencies)
[374].
О чем это нам говорит? Скажем, о различиях в навыках: изначально кто-то мог просто оказаться в нужное время в нужном месте
[375]. Это относится как к спорту, так и к социальному неравенству. Например, в каждой элитной группе канадских хоккеистов из тех, которые были изучены в ходе известного исследовательского проекта, по крайней мере 40 % родились между январем и мартом
[376]. Поскольку пороговый возраст для новых хоккейных лиг наступает 1 января, игроки, родившиеся в первые месяцы года, обычно более развиты физически. Их чаще выбирают на начальном этапе, и это дает им больше игрового опыта, потенциально лучшую подготовку и в конечном итоге лучших товарищей по команде
[377].
Их главным преимуществом стали не успехи в хоккее, а то, что эти спортсмены изначально были сильнее, а затем, в течение года, стали лучшими игроками, потому что им проложили путь к успеху. Изначальная слепая удача была усилена зависимостью от развития, и это привело к весьма заметным различиям в долгосрочных результатах.
Если бы история пошла заново с пороговой датой 1 августа, распределение хоккеистов в лиге, скорее всего, было бы совсем другим. В альтернативных вариантах сегодняшние «ранние» спортсмены, вероятно, не успели бы приобрести те же навыки и могли бы стать не хоккеистами, а, скажем, бухгалтерами, и наоборот
[378].
Схожие эффекты наблюдаются в социальной мобильности и достижениях – там, где незначительные изначальные различия почтовых индексов могут со временем привести к большой разнице. Возьмем, например, гипотетическую девушку из среднего класса, чья семья могла позволить себе хорошего частного репетитора, который мотивировал ее изучать тот или иной предмет. В конечном итоге она получила Нобелевскую премию. А в альтернативной истории ее отец, допустим, потерял работу, частное обучение стало недоступным, и девушка не встретила своего наставника или не получила каких-то навыков. Или, например, был выбран другой учитель, который не сумел ее так вдохновить
[379]. Так всего одно знакомство – из-за зависимости от развития, которое оно запускает, – может служить причиной огромной разницы долгосрочных результатов. Конечно, как мы видели на протяжении всей этой книги, с серендипным мышлением этой девушке, вероятно, все же удалось бы создать что-то значительное несмотря ни на что. Она просто стала бы другим плодом на том же самом дереве.
Это верно и в других областях – от внедрения технологий до накопления богатства и иерархии статусов, где первоначальное искажение приводит к очень разным долгосрочным результатам из-за зависимости от развития
[380]. Если вы унаследуете 400 млн долларов от отца (или «небольшой заем в размере миллиона долларов», как выразился Дональд Трамп), вам трудно не стать миллиардером, даже если вы просто положите деньги в банк и будете наслаждаться накоплением процентов.
Вот почему не следует слишком впечатляться людьми, которые кажутся исключительно преуспевающими. Часто бывает так, что им везло с самого начала, и исключительные результаты их деятельности порой отражают случайные условия. С хорошей стартовой позиции люди обычно приходят к большему успеху. Такая динамика («богатые становятся богаче, а бедные – беднее») отражена в явлении, известном как эффект Матфея. Это понятие основано на идее накопленного преимущества: те, кто обладает большим (например, статусом или деньгами), как правило, оказываются в ситуациях, в которых они могут приобрести еще больше
[381].
И все же (да, это одна из главных проблем в том, что касается всех этих историй успеха, рассказываемых на конференциях, в аудиториях или за обедом у дедушки), как и в случае со зрячей удачей или серендипностью, восприятие и сюжеты, выстраиваемые людьми, часто не отражают слепую удачу должным образом. Попытки имитировать подобную стратегию успеха могут оказаться непродуктивными. Возможно, действия этих успешных людей не имели особого отношения к тому, что происходило в реальности, – и все сработало в основном благодаря контекстуальным факторам.
Исследования разных дисциплин показали, что люди склонны создавать истории, которые подчеркивают их интеллект и движение к цели, и сознательно или неосознанно игнорируют трудности, неопределенность и случайность
[382]. Но, как мы знаем, красивая история обычно имеет меньше отношения к действительности, чем та, что звучит не так гладко.
Простое везение и ошибка выжившего
Итак, не стоит принимать слепую задачу за особые умения. И все-таки это происходит намного чаще, чем мы могли бы предположить, – обычно из-за ошибки выжившего. Мы не видим того, что Нассим Талеб называет «безмолвным кладбищем», – всех бесчисленных владельцев лотерейных билетов, которые не выиграли. Мы естественным образом склонны замечать победителей и не обращать внимания на проигравших
[383]. Мы берем уроки у тех, кому посчастливилось выжить, и это опасно, потому что чаще всего мы находимся не в тех условиях, в каких были они. Если мы считаем, что человек обязан своим успехом исключительно тому, что он делал, и отмахиваемся от случайностей и слепой удачи, то получим неверную информацию. Мы изучаем победителей и не видим их соперников, которые потерпели поражение, хотя могли действовать точно так же – просто им не так повезло и не удалось преуспеть.
