Наконец, 1-й корпус идет прямо на Браилов, важнейший пункт на нижнем Дунае, где обычно турецкая армия переходит из Болгарии в Валахию, и после 21 дня сады овладевает им. В итоге, заняв Молдавию и взяв под контроль все нижнее течение Дуная, взорвав укрепления всех захваченных крепостей и городов, русская армия концентрируется на нижнем Дунае, сжимая свой фронт и будучи готова ко второму этапу кампании
[1292].
Второй этап: поход 1-го и 2-го корпусов силами до 60 тысяч человек из района Тульчи на Варну и взятие ее штурмом. Наш гребной флот будет содействовать в этом походе армии под прикрытием корабельного флота. Перед последним Суворов ставит задачу очистить Варнинский рейд от турецкого флота до подхода нашего гребного флота и сухопутных сил, чтобы облегчить штурм либо осаду
[1293]. Таким образом, полководец прямо ставит вопрос о тесном взаимодействии армии и флота.
Верный своему правилу предвидеть действия неприятеля, сформулированному в письме к Карачаю, герой наш требует до взятия Варны идти сначала на Шумлу, у подножия Балканских гор, где обычно концентрируется главная турецкая армия, и, атаковав ее, уничтожить Шумлу. Лишь после этого идти к Варне, а
«завладев Варной, корпус расквартируется на зиму в Болгарии вблизи Балканских гор, развертывая правое крыло к Шумле, чтобы начать как можно раньше следующую кампанию»
[1294].
Весь план первой кампании рассматривается им не как механическая совокупность сражений, а как процесс, где из одного события вытекает другое, где можно программировать цепь событий, где факторы пространства и времени связаны в неразрывное целое
[1295]. Он весьма предусмотрителен и разрабатывает запасной план первой кампании. Если основной строился на допущении, что турки не успели мобилизоваться, то запасной вариант исходит из того, что они «изготовились» к обороне, а русские будут иметь менее 100 тысяч войска. Тогда придется сначала взять Браилов, а уже потом второй по важности пункт – Измаил. И уже после этого
«нужно точно рассчитать время, чтобы предвидеть, позволит ли поздняя осень действующему корпусу продвинуться до Варны; если же нет, то оба эти корпуса должны расположиться на зимние квартиры в обоих княжествах
[1296], и операция на Варну будет отложена до первых подножных кормов будущей весны»
[1297].
Тогда вторая кампания начнется либо со взятия Варны, либо, если та будет взята в конце первой, то с похода за Балканы
[1298]. Как вспомогательное средство полководец рассматривает повторение Архипелагской экспедиции силами Балтийского флота, как в 1770–1774 гг. Он предлагает использовать и сепаратизм пашей, управляющих Албанией, – Махмуда Скуратийского и Али-паши Эпирского, начать формировать болгарское народное ополчение и пр.
[1299]
Вторую кампанию Суворов сводит к переходу через Балканские горы, рассматривая различные варианты дорог. После спуска в долину Марицы возможно сражение с новой турецкой армией, а после победы над ней – поход на Константинополь и штурм его. Если же вторая кампания начнется с осады Варны, то удовольствоваться ее взятием, флот Ф. Ф. Ушакова овладеет Бургасом и Сизополем на болгарском побережье Черного моря. Армия же будет зимовать между Балканами и морем под прикрытием флота; снабжение ее идет морем через Варну
[1300].
Поход на турецкую столицу выделяется им в отдельную экспедицию. Она должна стать либо завершающей фазой второй кампании, либо вылиться в третью кампанию. Армия наша в этом походе сопровождается гребным флотом, осуществляющим все транспортные перевозки продовольствия, боеприпасов и прочее, при господстве корабельного флота на Черном море. Полководец учитывает возможность появления новой турецкой армии на подступах к Константинополю и предлагает сначала уничтожить ее. На этом этапе в боях также должны участвовать части, набранные из восставших христианских народов Балкан.
Наконец, русская армия подойдет к стенам Стамбула. Черноморский флот будет форсировать Босфор, овладевая укреплениями на его берегах на подступах к столице. Балтийский флот прорвется через Дарданеллы, заблокирует город со стороны Мраморного моря и прервет его снабжение из Малой Азии, вызвав голод и падение духа обороняющихся
[1301]. И как финал – взятие Царьграда. Суворов рассматривает два варианта: сдача на капитуляцию и свободный уход населения на азиатский берег Босфора либо штурм.
«Но общий штурм города должен быть осуществлен лишь в самом крайнем случае. Жители – христиане различных исповеданий, если они в это время будут искать защиты, должны ее получить, так же как и евреи»
[1302].
При этом он постоянно высказывает предпочтение капитуляции, штурм же для него лишь инструмент, но никак не самоцель.
Таков этот суворовский план войны с Турцией. Перед нами облекшаяся в плоть расчетов полководческая мысль, впервые в военной истории России XVIII столетия проникнутая идеями Нового времени. Перед нами блестящий образец отказа от идеи занятия крепостей и территорий как самодовлеющей. Наконец, здесь видна идея привлечения к вооруженной борьбе широких народных масс, населяющих театр военных действий. Масс, организованных идеей народно-освободительной войны против чужеземного ига.
Поистине талант Суворова впитал в себя самые новейшие идеи века и, опираясь на трезвую практику реальной войны, а не на умозрительные расчеты кабинетной политики, «пророс» в новое по качеству время, опередив его течение не только у себя на родине, но и во многом во всей остальной абсолютистской Европе. Так заканчивался 1793 год – 64-й год жизни Суворова. Наставал 1794-й, в котором нашего героя ждала новая военная слава.
Глава шестнадцатая
Новый взлет судьбы
1794 год встречал он в Херсоне. Накануне посылает на ⁄ французском языке пространное письмо де Рибасу: поздравляет с наступающим Новым годом, сетует, что дочь Наташа по-прежнему без жениха, обсуждает служебные проблемы, гордится хорошим состоянием и здоровьем своих войск. До Рождества остаются считаные дни. Из письма от 8 января понятно, что план войны с Турцией близок к завершению:
