«Командовал при Кинбурне и под Очаковом, во время же поражения флота участвовал немало действием артиллерии со своей стороны…»
[765]
Императрица протянула ему необычайную драгоценную награду: бриллиантовое перо с буквой «К» (Кинбурн) для ношения на треуголке. На миниатюре английского художника Ф. Бэшона, выполненной в покоренной Варшаве в 1795 г., полководец правой рукою сжимает фельдмаршальский жезл, а в левой держит свою форменную треугольную шляпу, украшенную кинбурнской наградой. Награждение ценным предметом объясняется просто: у полководца были к этому времени все высшие русские ордена. Оставался лишь Св. Великомученика и Победоносца Георгия 1-й степени, но эта награда предназначалась Потемкину, а значит, Суворова можно было наградить лишь драгоценным украшением, видным издалека знаком отличия, что и было сделано.
В столице оставался он до 25 апреля. После же:
«…получа высочайшее ее императорского величества повеление ехать в Молдавию, для принятия в мое начальство передового корпуса против неприятеля, и того же числа из Санкт-Петербурга отправился и, прибыв, принял состоящей армии корпус между рек Серета и Прута…»
[766]
В столицу Молдавии г. Яссы прибыл полководец 10 мая 1789 г. и в тот же день отбыл к своим войскам, предварительно сообщив Потемкину:
«Я сюда не мог прежде поспеть, как ровно в две недели и отправляюсь к повеленному мне месту. Поручаю себя в продолжение Милости Вашей Светлости и буду навсегда с глубочайшим почтением, светлейший князь, милостивый государь, вашей светлости нижайший слуга…»
[767]
Войска, порученные ему, входили в состав Украинской армии Румянцева, но граф Задунайский только что удалился от командования, ссылаясь на возраст и болезни. Армия его включалась в состав армии Потемкина, а общее командование ею в его отсутствие возлагалось на Н. В. Репнина как старшего по времени производства генерал-аншефа. Таким образом, герой Кинбурна попал под прямое начальство «гугнивого фагота». Обоим это не доставляло ни малейшей радости, но служба есть служба, и Суворов, обуздывая свой характер, официально сносится со своим антагонистом, соблюдая все правила субординации и приличия.
С конца мая и весь июнь зорко следит герой наш за всеми передвижениями противника, рассылая на юг Молдавии и до самого Дуная своих шпионов
[768] из местных жителей и требуя постоянных отчетов с наших передовых форпостов
[769]. Обо всех переменах исправно доносит он своему принципалу
[770]. В последней декаде июня, прослышав, что турки ждут спада воды в Серете, отделяющем их от русских союзников австрийцев
[771], полководец выдвигает свою дивизию вперед, на юг, и обоснуется при местечке Берлад. Здесь 22 и 25 июня получает он сведения об увеличении численности и активности противника в лагере перед Фокшанами
[772]. Тревога нарастает на левом берегу реки Прут, на высотах появляются турецкие разъезды
[773]. Этим заканчивается июнь. А 4 июля Суворов рапортовал Репнину о первом шармицле с небольшими потерями. Через три дня, 7 июля, наш герой уже перевел свои части южнее, вниз по течению Берлада и на его правый берег, чтобы иметь более удобное местоположение для броска на неприятеля, если тот перейдет в наступление на левый фланг австрийских союзников, находящихся под командой принца Ф. И. Саксен-Кобург-Заальфельдского, которого далее будем называть для простоты и скорости, как и Суворов, принцем Кобургским. Сам же наш генерал-аншеф с легкими войсками выдвинулся вперед, вниз по течению, еще на 30 верст
[774].
В предвидении неизбежности сражения он составил в следующие июльские дни записку о боевом порядке в будущем сражении и о ведении самого боя, снабдив ее на скорую руку собственноручным чертежом в левой стороне листа:
«а) 1 или 2 каре пехоты открывают крестные огни, опрокидывают варваров.
б) Вторая линия – кавалерия эскадронами преследует и рубит, пехота следует [за кавалерией].
в) Гусары во 2-й или 3-й линии врубаются глубже. В середине каре резервы 1/4 или 1/8 часть.
Войска идут вперед, не останавливаясь. Фланкеров и дозорных нет. Они [войска] приведены уже построенные. Командир (или кто-нибудь из младших офицеров) сам часто вне линии на возвышенностях, чтобы обнаружить действия неприятеля.
Одно каре из 60 000 (!) человек; по 16 пушек в полку, или нестройно или неподвижно. Его фаланга была бы тяжела
[775].
Всякий иной порядок будет малоподвижным
[776].
Варвары, беспорядочной колонной в виде свиной головы, его прорвут
[777].
Бошняки были хороши, но они были разбиты, 8000 человек крестным огнем трех батальонных каре
[778].
