Наливай полнее!
Стынут наши души,
Под рубахой ветер,
В сердце непокой.
Танец отогреет
Жарким поцелуем –
Слаще нет наград!
На этих словах он смотрел только на Вигдис. Время для игр прошло, и капитанская дочка оставлена растерянно хлопающей ресницами. Сейчас для Мальфри существовала только его возлюбленная жена, для которой он когда-то и сочинил эту песню. Он навсегда запомнил тот вечер: корчащиеся на полу гости, отравленные ужасным ядом; его жена и несколько других воителей, не пивших вина, сражаются с атаковавшими заговорщиками; его собственное сознание, то и дело ускользающее под действием отравы…
Наливай полнее!
Обнимай покрепче!
Стали звон отступит,
Радость и покой!
Пой мне до рассвета,
Кровь сотри с ладоней,
Утоли печаль!
Пришел в себя он очень быстро. Мальфри лежал на полу, голова его покоилась на коленях жены, а сама Вигдис окровавленными руками крепко сжимала какой-то пузырек, вливая его содержимое в рот скальда. По счастливой случайности у нескольких заговорщиков оказалось с собой противоядие, но спасти удалось лишь Мальфри и еще одну девушку, все же остальные гости погибли в страшных муках до того, как подоспела помощь. Самым ярким воспоминанием того случая стало разъяренное лицо воительницы, ее глаза, полные пламени и отчаяния.
Пей с моих ладоней!
Наливай полнее!
Будь живой мечтою!
Разъяренным зверем!
Пей с моих ладоней!
Ночи нет длиннее!
Мы с тобою пламя!
Мы с тобою звери!
Наливай полнее!
Небо все светлее…
Снова завтра в море
В пасть морского змея!
Пей с моих ладоней!
Ночи нет длиннее!
Мы с тобою пламя!
Мы с тобою звери!
Эти строки родились в нем уже тогда. Первое, что он сделал, когда пришел в себя – начал напевать эту мелодию. Тогда он во второй раз увидел свою сильную Вигдис плачущей.
На следующей же день они уплыли с того острова. Долгое время плавания Мальфри провалялся в лихорадке, вызванной остаточным действием яда в организме, а когда снова смог встать, то первой песней, которую он исполнил, была новорожденная баллада. И жизнь их тогда круто изменилась, хоть скальд и списал это на предыдущие события. Однако, каждый раз, когда он извлекал тревожно-сладкие звуки из лютни, что-то сильно менялось в и без того сумбурном течении жизни семейной пары. Нет, Мальфри не поэтому редко исполнял ее, но сейчас он чувствовал, что баллада уже ничего не изменит – что-то должно было произойти в скором времени, что-то незримое витало в воздухе, будоражило сознание скальда. Такой была и эта мелодия – резкой, тревожной, сладко-печальной. Таким был сам Мальфри.
Наливай полнее!
Завтра снова в море,
Ледяные ветры
Будут обнимать…
Но сегодня вечность
Щедро мне подаришь,
Наградишь огнем!
Наливай полнее!
До седьмого неба!
Кровью обручимся,
Песню запоем!
Наша ночь сегодня!
Завтра снова в море…
Наливай полней!
Пей с моих ладоней!
Наливай полнее!
Будь живой мечтою!
Разъяренным зверем!
Пей с моих ладоней!
Ночи нет длиннее!
Мы с тобою пламя!
Мы с тобою звери!
Наливай полнее!
Небо все светлее,
Снова завтра в море,
В пасть морского змея!
Пей с моих ладоней!
Ночи нет длиннее!
Мы с тобою пламя!
Последний удар по струнам – и тишина. Затих даже гогот пьяных моряков в дальнем конце зала. И только взгляд, глаза в глаза, тот взгляд, в котором больше слов, чем в долгом разговоре, такой взгляд, который говорит больше, чем любые слова. Когда люди могут так смотреть, уже никакие слова и не нужны.
Резко поднявшись, Вигдис вышла из зала. Мальфри, откланявшись на все четыре стороны, и даже взглядом не удостоив капитанскую дочку, вышел вслед за женой. Поворот, другой, зайти за угол – и вот он уже попал в ловушку сильных рук. Воительница прижала его к бревенчатой стене, и прищурив глаза вперила яростный взгляд.
– Ты что творишь? – прошипела Вигдис. – Сначала полвечера ворковал с этой смазливой девчонкой, а потом спел её!
– Я знаю, что делаю, – улыбнулся скальд.
– Да что-то не похоже, – не желала успокаиваться женщина.
– Хочешь докажу? – лукаво спросил Мальфри.
И стоило только женщине коротко кивнуть, как Мальфри перехватил ее руку, развернулся, и теперь уже Вигдис была пришпилена к стене. Не ожидала такого, доверяет ему. Прежде чем она успела возмутиться, Мальфри впился в ее губы жарким поцелуем, а вторую руку запустил под тунику. В очередной раз подивился нежности ее кожи, мягко огладил крутые изгибы… Вигдис ответила на поцелуй.
– Скальд? – послышался тихий голос откуда-то слева.
– Да? – повернулся Мальфри на голос.
В большом доме стояла тишина, если так можно назвать многоголосый храп. Мальфри с женой пробрались к углу, где лежали их вещи и уютно устроились в объятиях друг друга. По телу разлилась приятная истома, глаза закрывались, но все же один важный вопрос оставался нерешенным – что же делать им дальше? Именно эти рассуждения и прервал голос.
– Я слышал, вы думаете, куда отправиться? – уточнил голос.
Судя по всему, принадлежал он совсем молодому парню, и раньше его здесь Мальфри не слышал. А на голоса у него была профессиональная память.
– Ты верно услышал. У тебя есть что предложить?
– Наверное, – замялся юноша. – Наш корабль, «Щитоносица», отходит послезавтра. Мы можем взять пассажиров…
– Куда плывете? – деловито поинтересовалась Вигдис.
– На юг. В графства, – выдохнул юноша. Очевидно, сам он там еще не был, и весь горел предвкушением.
Мальфри переглянулся с женой. В темноте ночи ее лицо было почти не видно, но скальд и без того прекрасно представлял его выражение. Юг. Графства. Новая, неизведанная земля – и новые правила игры. Нет, Вигдис совершенно не хотела отправляться в чужую страну, и готова была спорить до последнего. Что ж, у него есть целый день и две ночи на уговоры…
