Каару не успела подготовиться, не успела привести себя в нужное состояние духа. У нее не было времени призывать богиню, поэтому она просто закричала, выхватила оба меча, и коленями послала своего верного коня в сторону ближайшего разбойника. Снесла ему голову еще до того, как мужчина понял, что произошло, и снова ринулась в атаку. Заученные движение, танец клинков, понятливый скакун – девушка наслаждалась битвой. Разбойников оказалось больше, чем казалось вначале, у кого-то из них даже был арбалет, и Каару с трудом разминулась с выпущенным болтом. Вокруг раздавались крики боли и ярости, лилась кровь. Без поддержки своей богини, девушка очень сильно устала, и уже с трудом поднимала мечи, когда поняла, что драка закончилась. Противников больше не было, и ни один из разбойников не сумел сбежать. К сожалению, среди степняков тоже были потери – Октай был большим, широкоплечим мужчиной и легкой мишенью для стрелка. Болт попал прямо в сердце, пробив тело насквозь и застряв оперением в грудине. Очир, сидя на земле, баюкал правую руку, отсеченную чуть повыше локтя.
– Мэрген, осмотри трупы. Тумур, нужно перевязать ему руку. Каару, сможешь прижечь рану? – тут же начал командовать Хаган. После смерти Октая он стал главным в отряде.
– Я попробую, – сказала Каару, опускаясь на колени рядом с раненым.
В глазах ее стояли слезы, и хотя она старалась не смотреть, взгляд ее то и дело возвращался к распростертому телу Октая. Он был хорошим человеком, отважным воином. А еще она нравилась ему…
Всхлипнув, Каару прижала руки к культе, и Очир взвыл, однако Тумур крепко держал раненого. Каару шептала горячие слова, которые сами просились на язык, давно заученные слова молитвы, но, то ли искренности не хватало ей, то ли Иштар была далеко, однако она не чувствовала отклика. Несмотря на это, кровь стала замедляться – жгут и молодой организм делали свое дело. Бросив бесполезные попытки, Каару помогла Тумуру перевязать рану, и они вместе посадили Очира на коня. Бедный парень держался с трудом, из глаз его текли слезы, смешиваясь с потом, однако он старался изо всех сил не упасть из седла, сжимая бока коня так, что тот всхрапнул.
Похоронив Октая, они покинули это дурное место, оставив трупы бандитов и путешественников на корм воронам. Не их это дело, не их заботы.
К утру Очиру стало лучше, и Хаган принял решение отправить его обратно. Он должен был сообщить хану о произошедшем, а также не задерживать своей слабостью отряд, продолжающий двигаться все дальше в графства.
– Это временное улучшение, ты в курсе? – тихо спросила Каару брата, когда они тронулись в дальнейший путь.
– В курсе.
– И что рана, скорее всего, в ближайшие часы начнет гноиться.
– И это я знаю. Как знаю и то, что если бы он отправился на север, то мог бы через несколько часов добраться до городка с глупым графским названием, где был бы лекарь или хотя бы врачеватель. А так ему придется до самого вечера непрерывно скакать на восток в надежде встретить один из наших дальних патрулей. Я все это знаю, Каару, и это было тяжелое решение. Но Очир задерживал бы нас, это во-первых. А во-вторых, нам надо сообщить отцу обо всем, что мы здесь успели узнать и… о смене командира тоже.
– Это было нелегкое решение, – пробормотала девушка.
– Да. И я его принял.
Кивнув, жрица придержала скакуна, давая Хагану вести их отряд дальше на запад. В графства.
После длинной речи, к которым, вообще-то, Хаган был совсем не склонен, сын вождя молчал целый день, лишь к самой ночи скомандовав привал. Двое степняков отправились за хворостом, еще двое отправились на разведку вокруг поляны, а жрица занялась костром. Они старались избегать крупных дорог, а потому обустроенные кострища на их пути почти не встречались. Собрав в кучку хворост, и уложив его как следует, Каару начала читать молитву. Через полчаса голос ее охрип, а от богини не было даже отблеска внимания.
– Зря стараешься, – вдруг раздался голос, который заставил девушку подпрыгнуть на месте.
Никто из степняков не заметил ее волнения, все продолжали заниматься своими делами. Казалось, никто из них и не слышал этого трескучего, но несомненно женского голоса.
– Какая нервная. Все вы, солдаты, такие?
– Покажись! – потребовала Каару у голоса.
– Как пожелаешь, – фыркнула женщина, и девушка заметила отблески на краю поляны.
У дерева, березы, насколько Каару знала, на уровни груди разлилось неяркое мерцание, быстро оформившееся в человеческую фигуру. Уже через несколько мгновений жрица увидела перед собой странно выглядящую девушку, что стояла, оперевшись плечом о дерево, и сложив руки на груди. Девушка будто светилась изнутри, а одежда на ней – настоящие, живые лепестки пламени.
– Ничего себе, – ошеломленно выговорила Каару.
– Что, впервые видишь духа? – ухмыльнулась огненная девушка.
– Такого – да, – призналась жрица. – Вы же обычно едва оформившиеся, лишь чуть-чуть разумные…
– Ну это ты зря. Нас намного больше, чем вам, людям, кажется. Просто мы не очень хотим показываться и влезать в ваши странные жизни. Еще начнете в нас верить, и что тогда, выполняй ваши желания за жалкие пригоршни силы? Ну уж нет, спасибо.
– А у тебя есть имя? – поинтересовалась Каару, когда дух замолчала.
– Есть, но я тебе его не скажу. Зачем оно тебе? Незачем, так что и знать не надо.
– Как тогда мне к тебе обращаться? И зачем ты вообще со мной заговорила? – Каару оглянулась вокруг, только сейчас заметив, что все ее спутники по-прежнему занимаются своими делами, не обращая ни малейшего внимания на огненную девушку у дерева. – И почему тебя никто не видит?
– Звать можешь просто – дух, я пойму. Тут, в округе, других духов нет. Они меня не видят, потому что я отвела им глаза. Простой, знаешь ли, трюк. Зачем нам лишние свидетели? Правильно, незачем. А почему я с тобой заговорила… Тут сложнее.
Дух на мгновение замолчала. Выпрямилась, оттолкнулась от дерева и сделала несколько небольших шагов, но вопреки всякой логики оказалась прямо напротив Каару, с другой стороны костра. Задумчиво глядя на хворост, пнула его ногой, отчего тщательно выстроенная жрицей конструкция рухнула, однако из самого центра палочек начал виться дымок. Дух подняла взгляд на жрицу, и лицо ее стало прозрачней, «поплыло», как плывут и искажаются бревна в жарко горящем костре.
– Ты зовешь Иштар. Хочешь, чтобы она помогла тебе разжечь огонь, раз уж наш старший брат где-то спрятан. Вот только ты слишком далеко ушла от земель старшей сестры, она тебя не слышит. А если и слышит, то ты слишком мелкая и незначительная, чтобы откликаться на твои призывы. А может, она просто слишком занята и ей не до тебя. Опять же, потому что ты слишком мелкая и незначительная.
Слова этого разговорчивого духа больно ранили Каару, которая, как и все жрицы, в глубине души считала себя самой важной и нужной, однако она не подавала виду. Она слушала, что же еще ей скажет этот на диво разумный дух.
