Глава двадцать первая
В своем чертоге глубоко под водой Ульг в раздумьях сидит на кресле и невидящим взором смотрит в стену. Иногда к ней подплывает акула или стая рыб, однако ни разу они не врезались в невидимое препятствие, по плавной дуге обходя жилище бога. Точнее, то место, что сейчас служит пристанищем его материального воплощения – сам по себе Ульг присутствует в каждой капле воды этого мира.
Только что закончился традиционный обед, который он провел со своими 12 дочерьми, и ему есть о чем подумать. Самая младшая, богиня всех бьющих ключей долго спорила о территориях со своей старшей сестрой, покровительницей рек, и в их спор то и дело вмешивалась владычица горных ручьев. Две неразлучные сестрицы, богиня морей и владычица морских течений лишь тихо посмеивались, глядя на споры младших. Да, Ульг имеет большое и шумное семейство, и он горячо любит их всех, своих юных дочерей, от непоседливой младшей до крайне спокойной Ламиры, покровительницы замерзшей воды.
Размышления Владыки Вод прерывает густой запах яблонь, наполняющий соленый воздух подводного убежища. Ниневия могла явиться сразу вслед за этим, но в кои-то веки решает проявить вежливость и дожидается приглашения от Ульга.
– У меня добрые новости, – сходу начинает богиня Земли. – Все проводники движутся к нужному месту и до Дня Серебра будут там.
– Ты уверена в этом?
– Осталось совсем немного, Ульг. Даже если что-то задержит их в пути, они все равно успеют.
– Ну, если нет, то мы просто подождем следующего двойного полнолуния, – шутит Владыка Вод.
– Я не могу столько ждать! – вскидывается Ниневия. – Каждый день без него невыносим, а ты говоришь про годы!
– У нас получится, – успокаивает ее Ульг.
Дух воды понимает, почему она волнуется, а потому старается не обращать внимания на резкости. Он и сам переживает, от успеха их затеи зависит ни много ни мало, а жизнь людей, людей, которые верят в него, дают силы и просят о защите. Если огонь вернется в мир, изменится все.
– Что о том юноше, жреце Анвара? Он уже знает?
– Он в любом случае согласится, – отмахивается Ниневия. – Все жрецы моего любимого преданы ему без остатка, ни один не смог бы отказать.
Ульг дивится ее уверенности, особенно касающейся жреца другого культа. Да, нынешние жрецы Похищенного бога истово верят, но порой этого бывает недостаточно. Люди способны удивлять, поступая неожиданно в самых обыденных ситуациях – в этом состоит их сила, непостижимая разумом духов. Возможно, Ниневии просто известно об этом человеке чуть больше чем ему.
– Теперь все должно пройти по плану, но мы едва не потеряли его, – поеживается богиня. – «Сыны грозы» сорвались с поводка, чуть было не казнили нашего Избранного. Люди Иштар успели вмешаться в последний момент.
– Да, я наблюдал за этим. Но он жив, и этого достаточно.
Про себя же Ульг отмечает иронию этого события: он подозревает, что «Сыны грозы» изначально были созданы с подачи Иштар, но не уверен, что об этом догадывается богиня плодородия. Как бы то ни было, почти все члены этого сообщества мертвы либо в бегах и больше не могут влиять на их планы. Вскоре Ниневия ушла, резко оборвав разговор – в это неспокойное время, когда в центральных графствах свирепствует хворь, а на юго-востоке идет вялотекущая война, молитвы ее верующих не позволяют отвлечься надолго.
Практически сразу же после ухода Первенца Земли в водный чертог Ульга врывается яростная Иштар. Стены будто расступаются, опасаясь огня, скрытого в глубине этого духа. В очередной раз Владыка Вод дивится силе богини, которая, не являясь Первенцем, практически ни в чем не уступает им. Об этом говорит хотя бы тот факт, что жрицы Иштар на своей территории могут свободно разжигать огонь. Впрочем, в этом неспокойном мире под двумя лунами множество воинов, и каждый из них хоть раз в жизни молился яростной четырехрукой покровительнице битв.
– Здесь была Ниневия, – замечает Иштар. – Ей не следует знать о том, что я сейчас скажу.
Первенец Воды кивает, призывая богиню продолжить.
– Моего брата невозможно воскресить, – тяжело, словно бросая камни в воду, говорит дух. – Анвар мертв, и задуманный ритуал возродит его сущность, но не личность. В каком-то смысле, он даже убьет Анвара, того, кем он был до Похищения.
– Я знаю, – со вздохом замечает Ульг. – Это должно быть подобно новому рождению. Остается шанс, что огонь вновь родится таким же, каким был в первый день творения, но…
– Именно, «но». Нет, шансы на такой исход ничтожны. Мы просто заменим его воплощение подходящим сосудом для силы, но дух не вернется. И Мара ответит за это.
– Что ты задумала?
– Войну, – улыбается богиня, и в этой улыбке чудится Ульгу звон мечей, грохот боевых колесниц и крики раненных и умирающих.
– Ты богиня войны, тебе и воевать.
Эти слова, спокойные слова в одно мгновение приводят Иштар в ярость.
– Ты опять хочешь умыть руки, Ульг? Остаться в стороне, как ты сделал после ее злодеяния? Твоя вода намного ближе к земле Ниневии, чем к воздуху, но ты все время уходишь от конфликта!
– Смертные достаточно настрадались без Анвара, – возражает Ульг. – А ты сразу после его возвращения хочешь затеять полномасштабную войну. Посмотри, что отсутствие одного их великих духов сделало с этим миром, оно чуть не погубило его! Ты хочешь начать войну; что же, я не могу тебя остановить, это твоя суть в конце концов, но не втягивай в это моих людей. Пускай в мире останется хоть один остров спокойствия посреди океана безумия.
– Как пожелаешь, – говорит Иштар и с раскатом грома исчезла из его чертога.
Ульг только качает головой неодобрительно. Его отношения с детьми огня всегда оставляли желать лучшего, но последнее время четырехрукая стала просто невыносимой. Могучий дух воды подозревает, что так на нее влияет идущая война между людьми графств и жителями степи, ее главными почитателями. Сила верующих порой сводит с ума даже великих духов.
После ухода Иштар водные чертоги недолго остаются пусты. Резко холодает и воздух, до сих пор пахнущий грозой, вдруг становится кристально свежим, хрустким и болезненно чистым. «Проходной двор», – раздраженно думает Ульг, который вообще сегодня не собирался принимать посетителей, лишь пообедать со своими дочерьми.
– Я не звал тебя, Мара, – громко говорит Владыка Вод. – Но заходи, коль уж пришла.
В середине чертога материализуется женщина. Она безупречно красива, но ее красота не вызывает и доли тех чувств, что испытывают разумные духи и люди, глядя на Ниневию. Светлые волосы струятся до самого пола, колышущиеся под неощутим ветром, белая кожа богини сверкает, будто только что выпавший снег, неизменный ее ледяной посох распространяет вокруг холод, так что вода вокруг ног духа стала быстро замерзать. Мара безумно красива, безумно холодна и так же безумно опасна.
