– Я знаю обо всем, что вы затеяли, – без предисловий начинает дух. Голос ее звонкий и колючий как мороз.
– О чем ты говоришь? – пытается изобразить удивление бог, однако Мара игнорирует его слова.
– Я не собираюсь играть в эти игры, – качает головой Повелительница Зимы. – Знай, я не отдам вам Анвара, чтобы вы не совершили.
– Мара, это с самого начала было плохой затеей, – устало говорит Ульг. – Тебе надо было хотя бы посоветоваться со Смертью, прежде чем похищать его. Я говорил раньше и повторюсь сейчас – отпусти огонь.
– Нет, – ответ ее предсказуем и абсолютно безэмоционален. – Он останется со мной. Я удивлена, Ульг, что ты вообще согласился сотрудничать с ними. Подумай, брат, Вода и Воздух куда как ближе между собой. Остановись, и я забуду обо всем, обещаю.
– Твои жрецы проигрывают это противостояние, – качает головой бог.
– «Сыны грозы» практически уничтожены, – на лице Мары появляется слабое подобие улыбки. – Победа останется за мной. Иштар может хоть из всего перешейка сделать свою степь, но зима все равно придет.
Она не поняла, догадывается Ульг. Первенец Воздуха не догадалась, что «Сыны грозы» были лишь временным, отвлекающим маневром, как и нападение степняков на графства. Вышедшем из-под контроля, натворившим немало бед и чуть было не сорвавшим весь план маневром. Иштар удалась ее хитрость, она смогла обмануть практически всех, и богиня Зимы даже не подозревает, что избранный жрец Анвара и проводники силы всех стихий вот-вот соберутся в особенном месте для сложнейшего ритуала, чтобы воскресить бога. Мара думает, что «Сыны грозы» истинная угроза, все, что могут противопоставить ей на этом поле противоборствующие духи, и легко расправившись с ними, возомнила, что ее трофей в безопасности.
– Остановись, Ульг. Пока не поздно, остановись.
С этими словами богиня исчезает из чертога. Не дожидаясь, пока сюда заявится еще кто-нибудь незваный, Ульг развевает свое воплощение, позволяя воде заполнить все вокруг.
Глава двадцать вторая
– Почему этот город не иметь стены? – спросила Вигдис, когда они впервые увидели Слату.
– Им не от кого обороняться, – объяснила жрица. – Город стоит на самом краю Оримунди, на месте слияния двух рек, так что к нему просто неоткуда подобраться.
Они прибыли в Слату почти за неделю до празднования Ухода Ниневии. Было понятно, что в Илатин и даже в столицу островитяне не успеют до начала холодов, так что теперь они уже не торопились. В город можно было попасть только на пароме (ну или вплавь), и именно он представлял собой городские ворота в отсутствие стен. Плата за переправу была поистине грабительская, однако всем, кроме Ивон, пришлось заплатить не скупясь. Нет денег – нет переправы.
Когда они взошли на паром, лицо Вигдис позеленело, хотя они еще даже не отплыли.
– Она очень плохо переносит водные путешествия, – пояснил скальд.
– Как вы тогда добрались до графств? – с усмешкой поинтересовался Велеслав.
– Мучительно, – тяжело вздохнул Мальфри. – Хорошо еще, что Ульг был к нам благосклонен, и мы не попали в шторм.
Услышав слово «шторм», воительница из зеленой превратилась в белую, и бочком-бочком стала пробираться к бортам. Похоже, ее тошнило только от одной мысли о немилости Владыки Вод.
Хоть река в этом месте была и не сильно широкой, паром еле-еле двигался, так что переправа, казалось, длится целую вечность. Жрица решила прогуляться, благо людей на палубе было не так уж и много, но отойдя пару шагов услышала возглас:
– Ивон, неужели это ты?!
Обернувшись, девушка увидела полненькую жрицу, на пару лет старше ее самой. Ей потребовалось несколько мучительно долгих мгновений, чтобы опознать говорившую.
– Магда?
– Узнала, – расплылась в улыбке женщина, а потом подошла и сжала жрицу в крепких объятиях.
Опешившая Ивон даже забыла сопротивляться. Магда попала в орден Ниневии в тот же день, что и Ивон, так что им на роду было написано стать закадычными подружками. Однако дружба их была построена на соперничестве, а через несколько лет, когда стало очевидно, что Ивон благословлена богиней, их пути совсем разошлись. Жрица часто встречала Магду в ордене, но общались они теперь совсем немного. Магда закончила обучение раньше, и уехала в поисках лучшей доли, как говорили, по очень хорошему предложению графа Слаты. Что ж, судя по всему, это оказалось правдой, и Ивон даже предполагала увидеть бывшую подружку здесь, но вот чего жрица совсем не ждала, так это того, что тоненькая как тростинка, хрупкая и аристократично утонченная Магда превратится в крупную, пышногрудую и широкобедрую женщину, не потерявшую, впрочем, аристократичной изысканности.
– Ивон, дорогая моя, но что ты делаешь здесь? Уж я была уверена, что Польгар ты не покинешь, не в этой жизни.
– Ох, Магда, это долгая история, – отмахнулась жрица, не собираясь рассказывать о том, как ее спровадили в Лозницу.
– Ничего, у нас полно времени! – не потеряла энтузиазма женщина. – Ты же ведь не откажешься спеть на празднике, правда, дорогая? Я помню, у тебя такой чудесный голос.
Отказаться от такого щедрого предложения Ивон попросту не могла. Петь на Уходе Ниневии большая честь, и в ордене она частенько доставалась девушке, но не с тех пор, как та перестала быть послушницей и начала демонстрировать свои честолюбивые и амбициозные желания.
– Можешь себе представить, все трое городских лекарей отправились на восток, куда-то в центральные графства, говорят, там хворь неведомая, а к графу орден приставил, о хладное лоно Мары, Житека!
Теперь многое становилось понятно. По традиции, роль Ниневии в празднике исполнял благословенный лекарь, но по стечению обстоятельств в городе остался только Житек, один из двух лекарей-мужчин, обученных орденом. Богиня намного чаще одаривала своим благословением женщин, и если среди жрецов еще нет-нет, да попадались мужчины, тот же Радогаст, то среди лекарей они были настоящей редкостью.
– Спасибо, Магда, это много значит для меня, – сказала девушка. – Я с радостью исполню Песнь Ниневии, но в город я прибыла не одна. Думаю, Мальфри также не откажется принять участие в празднике. Пойдем, я вас познакомлю.
Ивон не ошиблась, скальд был счастлив предложению, так что в городе они задержались до самого праздника. Когда они оказались за рекой, и Вигдис пришла в себя настолько, чтобы смотреть по сторонам, она очень удивилась богатству города.
– Я думать, Слата дыра. У самого Великого леса, кто захотеть здесь жить?
– Слата один из богатейших городов графств, – гордо, будто она здесь родилась, пояснила Магда. – У нас под боком практически нескончаемый запас древесины, которую мы поставляем по реке в другие графства. К слову, мы граничим с пятью из десяти, что тоже способствует торговле. Кроме дерева мы также производим различную посуду и другие изделия из глины, на западе, там, где лес отступил под топорами дровосеков, теперь растут дивные сады – последний урожай груш привезли вчера – и находятся несколько обширных пасек.
