– Да как это вообще связано!?
– Не знаю… вы сказали, когда он прав рассказать. – Зыркнув на подругу недовольным взглядом, Малютка вернулась к уничтожению сладостей.
– Чего ты кричишь, правда? Сама пример попросила. – Мари с усилием и характерным «Чпок!» вытянула из бутылки вина пробку, насаженную на штопор. – Может не самый подходящий, но суть понятна. Мне в начале года Лаз сказал прекратить заниматься с профессором Лашби, сказав, что у него предчувствие нехорошее. Я тоже злилась, потому что учил правда интересно, но Лаза послушала. А Лашби недавно турнули за домогательство.
– Ридам не такой!
– Может быть, я не спорю. Я просто пытаюсь сказать, что наш Дьяволенок очень редко когда ошибается.
– Но ведь он даже причины называть не хочет. Только отмалчивается.
– Значит тебе нельзя знать, – Лани подключилась к отстаиванию чести брата. – Может он тебя защищает таким образом.
– Все на одного, да?
– Считай как хочешь, – Штучка подняла руки, открещиваясь от всех дальнейших споров. – Просто подумай об этом.
– Ладно… давайте сменим тему.
– Я знаю одну хорошую. Лани, как у тебя с Сарифом дела? Уже целовались? – Заговорщицкая улыбка Мари вкупе с копной огненно-рыжих волос делала ее невероятно похожей на хитрую лису.
– Д… Н… не твое дело! – на полыхающих щечках девушки можно было бы пожарить яичницу.
– Аха-ха! Точно да! А как? По-настоящему или просто чмокнулись?
– Не скажу.
– Ладно, не дуйся. Не хочешь – не рассказывай. Может тогда сходим куда-нибудь?
– Давайте к мальчикам! – у Алексис закончились конфеты. – Будем за них болеть!
– Давайте. А когда они победят, Лани нам покажет, как надо одаривать победителей.
– Мари, прекращай!
– Все-все, молчу. Все равно победителей не в губы целуют…
Глава 27
– Итак, здравствуйте, теперь уже третьекурсники, – Роам Зин поздоровалась в своей обычной холодной манере. – Насколько вы, я надеюсь, знаете, наш курс теперь называется «Продвинутой трансформации». А это означает, что с сегодняшнего дня мы будем изучать вещи куда более сложные, чем просто изменения тела. Вы уже должны были об этом знать, но я все равно скажу еще раз. Если вы считаете, что это вам не пригодится, сразу предлагаю отписаться от этих занятий, это вполне возможно и никак не повлияет на ваши выпускные листы, – в аудитории повисло неловкое молчание. Никто не хотел быть первым сдавшимся. – Я совершенно серьезно говорю, это не стыдно – отказаться изучать то, что вам не пригодится.
– Я пойду тогда, – с задних парт встал белобрысый парень, смущенно потирая затылок. – Спасибо вам, профессор Зин. – Ответом был краткий кивок.
– Конечно, Палис, желаю тебе успехов.
После первого «образца для подражания» процесс пошел куда активнее. Из двух с лишним сотен человек, принадлежавшим к военному и магическому факультетам, в аудитории осталась едва треть. Однако те, кто оставался, смотрели на уходящих безо всякого пренебрежения или насмешки. Причина была проста: то, что они собирались изучать, и правда было очень сложно. Так что для тех, кто не собирался в будущем становиться боевым магом или профессиональным Зверем, куда выгоднее было потратить время на что-нибудь иное.
Проводив последнего студента, Роам повернулась к сильно сократившейся аудитории.
– Отлично, можем продолжать. Как я уже говорила, в отличие от прошлых двух лет, где мы сосредотачивались на человеческом теле, анатомии и способах сделать сильнее трансформацию физически, теперь мы сосредоточимся на самой душе. Наглядный пример, – уже хорошо знакомый студентам синеватый дым окутал женщину, превращая изящную фигуру в помесь броненосца, волка и крокодила. – Лазарис, ты, я знаю, очень хорош в магии восприятия, что можешь сказать про то, как выглядит моя аура? Кто хочет, конечно, тоже может попробовать.
Голос Роам Зин в трансформации был значительно ниже и грубее, да и вообще слышать человеческую речь из пасти монстра было странно, но, опять же, за два года все привыкли.
Лаз мог бы ответить на вопрос учителя даже без активации магии – слишком часто он делал это раньше, пытаясь понять то, что ему было рано знать. Однако он все-таки послушно активировал сферу восприятия.
– Ваше тело испускает сильный фон энергии души. В разы сильнее, чем у нормального человека, – это было очевидным следствием применения трансформации. Фактически, то тело, что сейчас стояло на преподавательской кафедре, как и тело самого Лаза, не состояли на 100% из настоящей материи. Измененные ткани состояли из «затвердевшей» энергии души, так что понятно, почему в видении Лаза чудище светилось как лампочка.
– Да, хорошо. А теперь попробуй сосредоточиться только на душе, я сниму защитные слои.
Он сделал что попросили. Отбросив другие сигналы от всего своего окружения, Лаз оставил в восприятии только светящийся силуэт четвероного Зверя. Такое он тоже уже проделывал не раз. Однако дальше было интереснее. Через пару секунд, как Роам и обещала, просто равномерное свечение начало меняться. Как если на обычную лампочку смотреть через темное стекло: вместо ровного сияния появляется светящаяся вольфрамовая спиралька.
Аналогия была не самой точной, но Лаз и правда теперь мог разглядеть неравномерности в распределении энергии по телу. На шкуре – меньше, внутри тела, там, где мышцы и кости – больше, внутренние органы: сердце, печень, легкие – еще больше, а в районе мозга, глаз, ушей, носа, Зверь количество энергии души вырастало уже в несколько раз. А еще по всему телу тянулись тонкие ярко светящиеся потоки, напоминая сеть сосудов, пусть и не такую разветвленную. И вот в этих потоках Лаз ощущал самую мощную энергию.
– Вы словно анатомический манекен, все помечено по-разному… разные ткани имеют разное количество энергии внутри. – Еще несколько человек из аудитории, включая почти всех из высшей группы, согласно закивали, подтверждая его слова.
– Хорошее сравнение, – судя по тому, что тело Роам снова стало светиться равномерно-матовым сиянием, она вернула тот, пока что непонятный, защитный слой. А еще через несколько секунд женщина уже вернулась к своему обычному облику. – Итак, кто как думает? Зачем нужна подобная градация? Ведь понятно, что для разных частей тела я трачу разное количество энергии.
– Чем нежнее орган и чем проще его повредить, тем больше на него тратится, – Рыцарь высказал вполне логичную теорию. Однако Лаз был уверен, что все не так просто. К примеру, когти формы Зверя светились очень ярко, а желудок и кишечник, наоборот, были на одном уровне со шкурой.
– Это часть правды, – кивнула Роам.
– Чем важнее орган в бою, – буркнул высокий парень с военного факультета.
– Ближе, но не точно.
– Чем сильнее он должен стать, – тихо пробормотал Лаз и только тогда Роам улыбнулась.
