К нему такому боялись подходить, но, к счастью, через несколько минут он успокоился. Только продолжал что-то тихо бормотать под нос, повторяя на знакомом парочке старожилов языке запада что-то про «того паренька», «проклятого Талиса», «неосознанный взлом запрета», «душу» и «мое наследие», при этом грязно и смачно матерясь. Еще через десять минут прошло и это.
Дедушка остался в Ражте, немного смущая деревенских своим поведением. Однако к этому быстро привыкли, потому как польза от него перевешивала все остальное. Кроме того, что он оказался отличным магом, каких в деревне не видели уже не одно десятилетие, старик был человеком, способным идеально выполнить вообще любую работу. От дойки скота до работы в кузне и от сбора урожая до постройки домов, любое дело спорилось в его руках. Он за день мог выполнить то, на что у другого уйдет неделя.
Поначалу, правда, он работал только в закрытом помещении, не допуская никого к просмотру, но через пару месяцев все-таки позволил наблюдать за своими действиями, а потом даже начал что-то объяснять и рассказывать, как лучше сделать то и это. Где-то года через полтора после его прихода старик расщедрился настолько, что обучил нескольких деревенских простейшей магии стихий, что значительно упростило жизнь в Ражте.
Все были несказанно счастливы такому гостю и пусть он так и на сказал своего имени, каждый из пяти сотен жителей искренне считал Дедушку частью их большой семьи.
Однако однажды летом, после того, как в Ражт в кои то веки забрел бродячий торговец, привезший всякие безделушки и новости из внешнего мира, старик бесследно исчез, ни с кем не попрощавшись и ничего не объяснив.
Деревенские по нему очень скучали, особенно дети, уже привыкшие к еженедельным магическим шоу, устраиваемым Дедушкой и к его доброй и заботливой улыбке. Многие надеялись, что он вернется, но этого не произошло ни через неделю, ни через месяц, ни через год.
Со временем рассказы о необычном старике превратились в нечто вроде городской легенды, а после и вовсе забылись, когда те дети, что, раскрыв рот, смотрели на пляшущие в воздухе огни, состарились и тихо ушли. К тому времени весь Башдрак уже давным-давно сильно изменился, даже не только Башдрак, но весь Люпс и весь мир.
Но это уже совсем другая история.
Глава 30
Танильский Каганат лихорадило. Причины было сразу две. Во-первых, это было хорошей новостью, в состав империи официально вошла очередная страна, подписавшая с танильцами договор о вассалитете. С учетом того, что на всем Люпсе не было даже двух десятков государств, такое событие было поводом для большого празднования, ведь страна приблизилась к мировому господству еще на шаг.
Однако вторая причина была совсем не положительной и из-за этого никто не знал, радоваться ли или надевать траур. В южном океане, неподалеку от крупного портового города, буквально в нескольких десятках текбайз, произошел колоссальный взрыв неизвестной природы. Многие здания покрылись трещинами, в окнах богатых домов лопались стекла, а последовавшее за взрывом гигантское цунами остановилось лишь у морской стены, вбив в нее несчетное количество лодок и малых судов, превращенных в щепки. Погибли сотни, пострадали тысячи, нанесенный ущерб невозможно было недооценить и, что самое главное, никто не имел ни малейшего понятия о причинах инцидента.
Это не было атакой врага, не было появлением какого-то морского монстра, не было даже падением небесных камней, о которых рассказывалось так много легенд. На место происшествия уже спустя несколько часов прибыли дознаватели из Талитейма и даже, как сообщали некоторые безумные слухи, даже сам Каган.
. . .
– Вам придется хорошо объяснить, что тут произошло, в противном случае каждый из вас, а также все ваши семьи до последнего человека будут уничтожены! – Глаза правителя империи метали молнии, волосы и плащ цвета крови колыхались от окружающей Кагана энергии, а руки сжималась на рукояти меча настолько сильно, что от пальцев оттекла вся кровь и костяшки стали болезненно-белыми.
Шестеро старших ученых, контролирующих тайную лабораторию, располагавшуюся на небольшом островке в южном океане, тряслись от ужаса, наблюдая эту картину.
– Мой Каган! – седой старик, самый пожилой из ученых, решил взять удар на себя. Надо было отдать ему должное, пусть его голос и дрожал, говорил он связно и четко. – Мы занимались созданием ключа-подавителя, как и было оговорено, инструмента, с помощью которого маг может запечатать энергию внутри объекта с меньшей энергетической плотностью, чем у его души. Эксперимент шел удачно, удалось полностью запечатать энергию внутри любой неживой материи, вне зависимости от материала и состава. Опыты на живых существах тоже дали положительные результаты, в процессе животные лишь лишались сознания, после прекращения действия ключа никаких побочных эффектов обнаружено не было. Так что месяц назад мы решили перейти к опыту на человеке. Для облегчения работы в начале мы брали людей без магических способностей. Снова никаких отклонений от нормы. Однако когда мы попытались проверить ключ на маге первого ранга результаты оказались совсем иными. После активации ключа мужчина, как и в прошлых опытах, лишился сознания, но при этом даже сквозь сон стонал от боли. После деактивации он не приходил в сознание три дня, а проснувшись сказал, что никогда в жизни ему не было так больно. И так было с каждым человеком малого ранга, даже не магом, кто участвовал в эксперименте. Мы резонно решили, что дело в плотности человеческой души и думали прекратить дальнейшие опыты. Однако, к несчастью, в тот день нас посетил с проверкой господин Патег, маг восьмого ранга и человек очень вспыльчивый и бескомпромиссный. Несмотря на все возражения он потребовал проведения эксперимента на нем. Господин Шатри, приписанный к нашей лаборатории маг десятого ранга, отнесся к словам господина Патега как к вызову и они вдвоем покинули лабораторию, чтобы не дать нам им помешать. А где-то через полчаса произошел тот взрыв.
– Это правда? – Каган обвел глазами оставшуюся пятерку, потом ту сотню с лишним младших работников и ученых, стоящих у дальней стены, ожидая своей участи. Каждый, при встрече взглядом с императором, тут же начинал кивать, словно игрушечный болванчик. – Ладно, тогда наказание смягчается. До окончания проекта вы все лишаетесь любых вознаграждений, а после, на этих же условиях, будете обязаны проработать десять лет на утвержденном правительством месте. Любой проступок будет приравниваться к измене и повлечет за собой казнь, – последние слова относились уже к солдатам. – Уведите всех, кроме этих шести.
Радостных до помутнения сознания работников утащили из лаборатории, а император продолжил допрос.
– Почему это могло произойти?
– Мой Каган, у нас есть только одна версия, – старик не был главным, но, как самый опытный, имел чуть больше мужества, чтобы общаться с Каганом. – Из-за того, что человеческая душа не является чистой энергией, на нее ключ действует немного иначе, чем на энергию в неживых объектах. Но в случае с животными и людьми без магического потенциала из-за равенства общего объема души и того объема, что тратится на поддержание жизни, нет никакой разницы между человеком, мышью и камнем, когда речь заходит о подавлении. Однако в случае магов и просто людей с магическим потенциалом все сразу меняется, так как у таких людей имеется неиспользуемый запас энергии души, с помощью которого и создаются заклинания. И вот этот объем при подавлении ведет себя очень нестабильно. Для мага первого ранга, у которого разница между общим объемом и постоянно используемым достаточно мала, результатом стала пусть очень сильная, но просто боль. Однако что произойдет с душой мага восьмого ранга я не берусь предполагать, так как разница составляет пять с лишним раз. Скорее всего, взорвалось не что-то, а сам господин Патег. Когда душа мага восьмого ранга возрастом за пятьдесят лет в мгновение уничтожается, результат вполне соответствует причиненным разрушениям.
