— Пожалуйста, помогите ей… — в его глазах остались лишь мольба и усталость.
— Я сделаю все что смогу.
19:12
Анатомия и физиология — две дисциплины, жизненно необходимые любому, даже самому плохому магу-трансформу. А Лаз был очень хорошим трансформом. Так что человеческое тело он знал вдоль и поперек. А придуманная еще в детстве магия обнаружения отлично годилась в качестве рентген-лучей. Маги-целители этого мира на самом деле не лечили болезни. Они преобразовывали свою энергию в мощную поддерживающую и восстановительную силу и отправляли ее к поврежденным участкам тела. Давили болезнь грубой силой. Вот только этот метод походил на забивание гвоздей отбойным молотком. Мощно, действенно, но совершенно бессмысленно с точки зрения энергозатрат.
Лаз собирался использовать другой подход. Тот, о котором в этом мире без него не узнали бы еще много десятилетий. Он собирался орудовать куда более тонким и чутким инструментом. А если точнее, то целым набором инструментов. Лаз не был врачом, он был инженером. И сейчас перед ним лежал не живой человек, а неисправный двигатель, так было проще думать. И он должен был найти поломку. В магическом видении он аккуратно и методично прошелся по всему организму Лоры, перебрал его по винтику, убрав из активного восприятия все здоровые ткани и оставив лишь то, что мешало телу девушки продолжать работать.
Таких нашлось немного. Совсем немного.
Яд, примененный Миком, действовал только на магов, простые люди, не наделенные даром, просто не замечали его применения. Но даже так, его эффект по сути своей был вполне безобиден, никак не влияя на здоровье. Однако была ситуация, при которой яд все-таки мог навредить. Это происходило, если один человек был одновременно и магом, и не магом. Вернее, когда магом была часть такого человека.
Ребенок Лоры, пусть пока и маленький, своим талантом и потенциалом уже пошел в отца. И когда девушка выпила яд, ее тело этого не заметило. А вот эмбрион — еще как. Этот парадокс и вызвал такие страшные последствия. Организм матери попытался защитить свое дитя, однако у него на это банально не было сил. Тело нормальных магов защищено от воздействия яда их энергией, отрава ее подавляет, но и сделать человеку ничего не может, возникает равновесие. А у Лоры такой энергии не было. Вот только ее телу было все равно, его прерогативой была защита ребенка. А потому в качестве защиты оно начало использовать ресурсы жизненной энергии. Благо выпила Лора лишь глоток отравленного вина, где яда было меньше капли. Иначе смерть забрала бы ее куда быстрее.
Лаз почти ничего из этого не знал и много не понимал полностью, однако это не помешало ему установить причину проблемы. И, ни слова не говоря, заняться ее решением. Еще никогда в жизни он не делал столь тонкой и скрупулёзной работы. Вытягивать мельчайшие толики яда из окружающей эмбрион защитной оболочки. Не раз и даже не сто раз частички отравы ускользали от него и приходилось начинать заново. Если бы это тело могло потеть, то сейчас он был бы мокрым с ног до головы. Кресс мог не надеяться встретить на этом приеме другого подобного мага, уровень контроля Лазом магии псионики достиг поистине поразительного уровня.
И постепенно, минута за минутой, состояние Лоры начало стабилизироваться. Ей не было лучше, но и хуже больше не становилось. И лекари, наблюдавшие за этим, не могли поверить своим глазам. Они чувствовали, какую магию использует странный мужчина. Псионика не могла лечить, это было в принципе невозможно. Однако и привидеться им не могло. Кожа девушки перестала сереть, дыхание выровнялось, пульс проверить никто из них не решился, боясь помешать чудесному процессу излечения, но они были почти уверены: он тоже постепенно приходил в норму.
19:58
Лаз потратил три четверти часа на лечение, истратив невероятное количество энергии. Теперь было даже сложно сказать, удастся ли ограбление. Однако вернись он во времени, сделал бы то же самое. И дело было даже не в Крессе. Потому что если у него была возможность спасти беременную девушку и ее дитя, это стоило любых руководств по магии.
Адмирал не мог найти подходящих слов благодарности и лишь тряс ему руку, продолжая повторять, что отныне он вечный должник спасителя его жены и ребенка, настаивая, чтобы тот сказал свое имя.
Черт знает что Лаза дернуло, то ли нахлынувшая после успешной операции эйфория, то ли какое-то странное настроение сегодняшнего вечера, то ли воспоминания о собственной маме, читавшей ему в детстве сказки. Конечно эта конкретная сказка не принадлежала этому миру, но, в конце концов, сказки ведь ни одному миру не принадлежат. Наклонившись к уху удивленного Кресса, Лаз прошептал, стараясь не рассмеяться:
— Мое имя — Румпельштильцхен, и однажды тебе придется вернуть этот долг.
Глава 20
Час пятый.
20:03
Особняк, настолько большой, как у герцога, был удобен в том, что тут всегда можно было найти место уединения. Даже когда внутри собрались сотни гостей, оставались свободные комнаты, чуланчики, подсобки, что угодно. И в одной из таких комнатушек сейчас собралось несколько людей, которых в обычный день никто и никогда бы не увидел вместе. По крайней мере не когда между ними велся такой оживленный спор.
— Прошел уже час! От наших в отрядах Микалиса есть известия? — Первый из них был официантом, молодым человеком с необычной для империи ярко-рыжей шевелюрой и кривым, явно не раз ломаным носом.
— Нет, — второй был аристократом, на входе представившимся как барон Нашонский, чуть полноватый мужчина лет сорока с начинающей проявляться лысиной и, судя по слишком широким ногтям, развивающейся болезнью сердца. — Однако это не удивительно, ты прекрасно знаешь, насколько все серьезно.
— Я все еще считаю, что оставлять племянницу короля Башдрака в таком состоянии — мягко говоря идиотское решение. Что если она все-таки умрет? Как это отразится на внешней политике империи? — Третьей была служанка одной из дворянок, в суматохе сбежавшая от своей госпожи, строгая на вид женщина с тугим пучком волос на затылке, тонких очках и постоянно сжатыми, словно в пренебрежении, губами.
— Даже если она и умрет, все шишки все равно свалятся на Микалиса и Лигу, никто никогда не обвинит в этом империю. К тому же смерть единственной наследницы королевской династии враждебного государства — отличный побочный эффект операции. Тем более если наши руки будут чисты.
— Но она ведь беремена! — Поддельный барон покачал головой и отвесил женщине довольно мощную пощечину.
— Тебя это не должно волновать! Башдрак не империя, там править могут лишь мужчины, так что пресечение появления потенциального короля тем более хорошая новость. И несколько лет назад ты бы это прекрасно понимала, — женщина потупила глаза, чтобы ее шеф не видел, как она кусает губы. — Ты слишком долго провела нянчась с детьми, расслабилась. После этого задания я тебя отзываю.
— Так точно…
— Микалис не станет рисковать, атакуя особняк пока им еще могут оказать сопротивление, но и слишком затягивать он не будет. Так что предполагаю, что у нас есть еще около часа, плюс-минус. Если до тех пор не получим весточки — стоит начинать беспокоиться, а пока продолжаем наблюдение. Наши силы должны быть на страже, так что не слишком переживайте. Всем все понятно?
