— Ну так это же хорошо.
— Я не знаю! И не могу найти ее. Отец убьет меня, если с ней что-то случится! — Конечно это было преувеличение, но если вспомнить личность кагана, не слишком большое.
— По-моему ты слишком сильно о ней переживаешь, — Далан, приобняв жену, поцеловал выбившийся из прически локон. — С ней на этом приеме ничего не случится, каждый тут знает кто она, нет таких самоубийц, что могут попытаться навредить дочери Катарума Таниля. Где сейчас наш сын ты тоже не знаешь, но почему-то это тебя не так волнует.
— Натум с няней, они где-нибудь играют.
— У Айны нет няни, но я уверен, она сейчас тоже в полной безопасности.
— Я волнуюсь не за ее здоровье, — вздохнула Радалия, — по крайней мере не за физическое здоровье.
— Так, ты либо рассказываешь мне в чем дело, либо прекращаешь вести себя так странно, — их взгляды встретились и принцесса почти сразу отвела глаза. — Я же не дурак, дорогая, может быть правду я не знаю, но могу примерно представить, что ты от меня скрываешь.
— Я все равно не могу рассказать. Прости.
— Значит происходящее не так страшно, как ты говоришь, потому что в противном случае ты бы не стала ничего скрывать.
— Может быть ты и прав…
— Пойдем, выпьем. Я уже почти полностью потерял свою магию, не хочу выпускать тебя из виду в такой момент. Все-таки что-то неправильное происходит…
20:15
— Хозяин…
— Я не понимаю что происходит. И меня бесит, что я этого не понимаю! Кто-то может мне объяснить?
— Это не наша вина и, как бы не хотелось это признавать, белые тут тоже не при чем.
— Почему вмешательство белых предпочтительнее, Идол?
— Потому что тогда все было бы объяснимо какой-то их задумкой. А так происходящее выбивается из всех прогнозов. А это не просто необъяснимо, это невозможно.
— Почему?
— Зверь, ты иногда настолько тупой…
— Чего!? Ты кого тупым назвал?
— Заткнись, Зверь, он прав. Голова — не твое сильное место.
— Простите, Хозяин…
— Ты не для этого был создан, так что мне все равно. Идол говорит о том, что если происходящее между ними не управляется ни нами, ни ими, значит существует нечто еще. А это нереально. Потому что больше ничего быть не должно.
— А как же…
— Нет, Змей, у него не должно быть собственной воли, ты это знаешь. Мы — вся его воля, до остатка.
— Но других вариантов просто не остается, Хозяин! Темная половина ни при чем, светлая половина ни при чем, остается единственный вариант. Не должно быть — недостаточно убедительный аргумент, при всем моем уважении.
— В другой момент я бы тебя за такое… но сейчас нет никакого настроения.
— И что мы будем делать?
— А что мы можем сделать? Против светлых бороться — это одно, но как можно бороться против собственного источника?
.
— Откуда я тебя знаю? — Они сидели в комнате вдвоем, все кто пытался этому помешать, успешно забыли об этом.
— Ты знаешь что-то про добрую тьму? — Лаз с недоумением оглядел девочку. Они никогда не встречались, но он точно знал, что это не правда. И сейчас, когда они так спокойно смотрели друг на друга, это впечатление утратило свою резкость, но значительно прибавило в силе.
— Добрая тьма? О чем ты? — танильский он знал неплохо, так что не должен был ошибиться с переводом, но ее вопрос казался бессмысленным.
— Я видела ее во снах. Она смотрела на меня, большая, немного страшная, но все равно добрая. Ты напомнил мне о ней. Что ты о ней знаешь?
Айна чувствовала себя примерно как пробивающаяся из-под весеннего снега зеленая поросль, спавшая много дней без тепла солнца. Те чувства что были ей заперты больше трех лет назад возвращались и ее душа постепенно оттаивала. И единственное что ее сейчас интересовало — то, что стало этому причиной. Обычная Айна, та, к которой за последнее время привыкла Радалия, просто потребовала бы сказать правду, а скорее бы просто приказала с помощью своей магии. Но сейчас она уже не была холодной бесчувственной куклой. Та милая, вежливая и приветливая девочка, какой она была когда-то, возвращалась. И причинять кому-то боль, тем более тому, кто связан с доброй тьмой, она хотела в последнюю очередь.
Лаз же, глядя на ее раскрытые в наивном детском предвкушении глаза, все ближе и ближе подбирался к осознанию. Словно человек, падающий в пропасть, с каждой секундой ощущающих приближение дна, он чувствовал что еще чуть-чуть и он все поймет. Буквально миллиметры отделяли его от понимания, ответ крутился на языке, уворачиваясь от всех попыток его поймать. А потом в окно снова постучали.
Он точно знал, кто это. Принцесса никуда не улетела. И, наверное, снова поступила правильно. Даже не глядя, Лаз откинул щеколду замка и распахнул створку. Чернильно-черный вихрь ворвался в комнату и, сделав пару кругов, уселся на спинку кресла. Ее кресла.
— Тогда… — ответ пришел во вспышке воспоминаний, настолько четких и ясных, словно это было не видение, а произошедшая мгновение назад реальность.
Он разговаривал с Роам Зин о вреде трансформации, а потом упал без сознания на пол. Вот только его разум не отключился, Лаз видел то странное, одновременно чуждое и такое родное маленькое солнышко, висящее от него в нескольких сантиметрах и в то же время в бесконечной дали.
И может быть Айна смогла докопаться до истока их связи быстрее него, но Лаз, обладая куда большими навыками и знаниями, смог первым понять суть этой связи. Но ему нужно было последнее доказательство.
— Как выглядит твоя душа? Какой ты ее видишь? — голос дико дрожал, но ему было плевать. Лаз положительно не понимал, что происходит, но совершенно точно знал, что это нечто непредставимо важное.
— Это солнце, белое солнце.
20:35
Процесс был почти завершен.
Лаз не думал, что магия приручения пригодится для такого, но он был почти уверен, что у него все получится.
Суть техники заключалась в связи душ мага и зверя, в результате которой частичка первой оказывалась внутри второй и наоборот. Делать этого он, конечно, не собирался, слишком сложно и опасно делать нечто подобное двум людям, но вот первая половина — установление мостика между душами, была куда проще и безопаснее.
Айна согласилась сразу, не раздумывая ни секунды. Как только он объяснил ей, что хочет попробовать повторить ту связь, что возникала между ними дважды в прошлом, девочка тут же кивнула головой.
И вот уже двадцать минут Лаз готовился, чтобы удостовериться в безопасности процесса. Все-таки проделывать такое с другим человеком было непредусмотренной в инструкции опцией, так что могли возникнуть побочные эффекты. Тем более что он не знал, каким образом связь устанавливалась в прошлые разы и как вообще такая связь возможна. Однако ее существование было очевидно. И дело было не только в том, что он видел душу Айны во время своих обмороков.
