Тот резко дернулся, чтобы обнаружить в десятке сантиметров у своего лица широкое и короткое лезвие, выдвинувшееся из футляра, который сейчас парил в воздухе ровно на уровне его головы. Вот только ректор, несмотря на все свои навыки, не ощутил ни единого намека на примененный Лазом телекинез.
— Как ты это сделал?
— В настоящем бою вы тоже это спрашиваете? — Ответил монстр вопросом на вопрос. У каждого свои секреты, господин ректор. Я не против их раскрыть, но тогда это будет одним из пунктов моего погашения долга Кристории.
— А сколько всего таких пунктов?
— Пусть будет три, — вид ухмыляющейся акульей пасти был однозначно крайне пугающим. — За меня, мою семью и моих друзей. Три желания, считайте что я джин.
— Кто? — Савойн не понял последнего употребленного Лазом слова.
— А, точно… не важно. У вас, а вернее у Гатиса, есть три желания. Но я все-таки предлагаю продолжить. Согласны?
— Согласен, — старик кивнул. — И кстати, ты тоже мертв. — Ствол дерева в нескольких сантиметрах от головы чудища пробил ярко-белый сгусток. — Сверхгорячее пламя. Не стоило пропускать занятия.
Отрывистый рокот разнесся над лесной опушкой, так монстр смеялся.
— Туше, господин ректор, туше. Ладно, давайте прекратим дурачиться.
Футляр, сорвавшись с места, рванул прямо к Лазу, прямо в воздухе изменяя свою форму, превращаясь в нечто напоминающее экзотические хищный растения, захватывающие жертву своими лепестками. Вот только ни поедать, ни еще каким-либо образом вредить чудовищу он не собирался. Словно растекшись по телу Зверя, странный металл застыл угловатыми и рваными линиями, полностью закрывая темно-серую кожу. Тонкие прорези глаз вспыхнули алым и Савойн ощутил уже не просто инстинктивный страх, а самую настоящую угрозу, какую не чувствовал от противника уже очень давно, а в ушах на какую-то долю секунды раздался оглушительный рев кого-то по-настоящему огромного.
Не говоря больше ни слова, ректор закрутил вокруг себя вихрь энергии, разметывая снег и создавая завесу, скрывающую его от взгляда и магического восприятия врага. Да, именно врага, относиться к Лазу иначе сейчас было по-настоящему опасно. Сам же Савойн взмыл в воздух, поднявшись над верхушками деревьев на несколько десятков метров, ему, как истинно стихийному магу, было не выгодно оставаться на земле, это была территория Зверей.
Вот только не все было так просто. И Савойн успел увернуться лишь за долю секунды до удара, пропустив вооруженную, казалось, лишь ставшими острее когтями лапу в сантиметрах от своего тела. Они снова замерли друг напротив друга, теперь уже в воздухе. Вот только если ректор висел в пространстве, поддерживаемый ветром, то закованный в сталь Зверь в прямом смысле стоял на воздухе. А затем бой закрутился с новой силой.
Траектория Савойна напоминала движения конькобежцев: плавные повороты, постепенные ускорения и торможения, изящные пируэты. Лаз же был похож на резиновый мячик, со всей силы запущенный в стену комнаты: испробованные еще на турнире платформы из телекинеза сейчас использовались с не в пример большим мастерством, он в прямом отталкивался от воздуха, двигаясь рывками, складывающимися в неравномерные зигзаги. На прямой маг даже не пытался с ним тягаться, одним-единственным толчком Зверь ускорял свое тело до умопомрачительных скоростей, так что оставалось лишь постоянно уклоняться, вихляя из стороны в сторону.
В результате бой походил на игру в кошки-мышки, однако это была лишь небольшая его часть. Ночное небо над лесом раскрашивали десятки вспышек самых разных заклинаний, Савойн пытался подобрать оптимальный способ противостояния противнику, вот только все было бесполезно. Простую магию Лаз в прямом смысле не замечал, фаэрболы, ветряные лезвия, водяные резаки и тому подобные чары просто разбивались о его доспех, даже не замедляя Зверя. От чего-то более мощного, но небольшого радиуса действия, вроде примененного до этого выстрела сгустком сверхгорячего огня, монстр отмахивался, словно от надоедливых мух, его ладони, похоже, имели куда большее чем остальное тело сопротивление магии. И только магия широкого радиуса действия была хоть немного эффективна, Лазу приходилось либо уклоняться, либо создавать магические щиты, неизбежно теряя в дистанции.
Однако даже так, Савойн уже не раз и не два уворачивался от ударов Зверя буквально на сантиметры, а парочка самых удачных даже достигла цели и костюм ректора медленно, но все же пропитывался кровью из неглубоких порезов. И при этом ни тот, ни другой, еще не использовали ни одного из своих козырей.
Первым не выдержал Лаз. Придуманная все на том же турнире воздушная пушка за прошедшие два года была выведена на совершенно новый уровень. И не ожидавший ничего подобного Савойн не успел подготовиться.
Тело мага словно ударил гигантский невидимый кулак. Вращаясь в воздухе, ежесекундно меняя местами землю и небо, ректор лишь в последнюю секунду успел выровняться, чтобы не врезаться в верхушку высокой ели, с которой их стараниями уже давно пропал снег. Лаз, однако, тоже ощутил на себе последствия применения такой мощной магии в воздухе, согласно третьему закону Ньютона его, несмотря на созданную телекинезом силу, неслабо оттолкнуло назад, так что успеть атаковать Савойна, пока он не оклемается, монстр не успел.
В следующий же раз старый высший маг уже не попался на те же грабли, навстречу атаке Лаза он выпустил свою и столкновение двух воздушных потоков подобной мощности заставило трещать деревья внизу. Интенсивность боя вышла на новый уровень, теперь каждые несколько секунд ночное небо сотрясали воздушные взрывы, озаряли огненные торнадо и закрывали стены дождя, в зависимости от того, какую стихию Савойн использовал для противостояния воздушной пушке Лаза.
Но и это не было пределом. Просто ректору Дома Магии для использования предельных образов нужно было время.
Говорят, зимой не бывает гроз. Вот только в мире магии ко всем «не бывает» стоит добавлять «пока кто-то этого не сделает». И сейчас в небе над лесом неподалеку до академии медленно, но уверенно начинали формироваться самые настоящие грозовые облака. Они были куда меньше природных и висели всего в нескольких сотнях метров над землей, но грозовыми они от этого быть не переставали.
Спустя десять минут после начала боя в вышине зажегся первый сполох, пока маленький, но тем не менее было была не простая магия электричества, которую многие называли пафосным и совершенно незаслуженным именем. Это была самая настоящая молния.
— Отлично! — Под постепенно покрывающимся вспышками небом снова разнесся довольный хохот монстра.
А потом от Зверя во все стороны разошлась волна настолько концентрированной и мощной энергии, что у Савойна волосы встали дыбом в прямом и переносном смысле. Такие объемы были просто невозможны, ни для одного мага, даже у самого ректора энергии было куда меньше. Разве что кто-нибудь из списка «Кому за 200» мог соответствовать подобным тратам, однако проблема была в том, что даже для этих старых монстров выпустить такие объемы силы за раз было чревато очень неприятными последствиями, от многодневной слабости и вплоть до летального исхода.
