Как бы не хотелось этого признавать уже в который раз, но Чибак Сиджи без всяких сомнений был гением. Перед тем, как покинуть это место, было совершенно необходимо заполучить хоть какие-то исследовательские материалы старика.
Пришедшей в себя Айне был изложен краткий отчет о проделанной работе. Двенадцать часов, что были у Лаза между кормежками, он потратил не впустую. Излазив особняк и его окрестности вдоль и поперек, ведь на магию восприятия, как выяснилось, полагаться теперь было нельзя, Лаз, пользуясь отсутствием самого Чибака, узнал много полезного.
Входов в подземную часть особняка, или, как Лаз окрестил этот построенный целиком из зачарованного камня комплекс, в бункер, было четыре. По крайней мере больше найти не удалось, несмотря на все попытки, хотя скорее всего их все-таки имелось больше. Шахта, ведущая к холодильнику, по которой он и выбрался; подъемник в противоположном от дверей темницы конце коридора, выходящий, скорее всего, на слишком ровную и чистую лужайку в лесу в паре сотен метров от здания; подозрительного вида дверь в самом дальнем конце коридора, за которой магией восприятия ощущалась кладовка с инвентарем для уборки, но при этом бывшая чуть ли не втрое толще соседних дверей в обычные комнаты; и, наконец, тайный проход в кабинете самого Чибака, на исследование которого Лаз потратил почти два часа.
В лучших традициях детективных романов дверь находилась за книжным шкафом, правда открывалась она не вытаскиванием определенного тома, а магией. Ну или найти нужный рычаг не получилось из-за зачарования. И существование прохода Лаз обнаружил также скорее детективным, чем магическим способом, по нескольким царапинам на полу и лежащему слишком уж далеко от шкафа ковру. К тому же такой проход обязан был присутствовать, старику был просто необходим быстрый доступ к бункеру.
Выбраться им двоим было возможно только через шахту, все остальные проходы либо закрывались магией, либо находились вне досягаемости из-за запертых дверей в клетку. Однако Лаз уже решил, что просто бегство не было приемлемым вариантом. Чибак Сиджи должен был умереть, вот только проблема была в том, что, разобравшись со всеми организационными проблемами, возникшими после появления Ужаса, старик больше не появлялся в темнице лично. При этом любая попытка добраться до него самостоятельно неизбежно приводила к необходимости силового воздействия и, как следствие, тревоге. А в лобовом столкновении с таким противником Лаз встречаться пока не был готов.
Однако план у него все-таки образовался.
.
Чибак, в последние сутки находившийся в крайне приподнятом состоянии из-за сдвинувшегося с мертвой точки обучения магии трансформации, сейчас был больше похож на готового к броску быка. Раздутые ноздри, красные глаза, бьющаяся жилка на лбу, мало кто даже из самых старых его слуг видели древнего мага в таком состоянии. И причина для этого была достаточно веской. Древесные слуги, которых он отправил за Айной, вернулись с пустыми руками и судя по «отчету», на самом деле являвшемуся просто набором сигналов от их «мозга», девушки в клетке попросту не было.
Ничего удивительного, что Чибак был готов рвать и метать. Ошибаться его слуги не могли, прятаться в клетке было попросту негде, к тому же они воспринимали мир не глазами, а магией. Но и сбежать девчонка не могла, сквозь прутья решетки смогла бы протиснуться разве что кошка, а шахта для подачи еды Ужасу не только постоянно была перекрыта заслонкой, но и имела идеально гладкие стенки, за которые не смог бы зацепиться даже лучший в мире скалолаз.
Так что оставался лишь один, худший вариант из возможных. Произошло то, чего Чибак боялся с того самого дня, как Айна захотела жить с Ужасом в одной камере. Если бы не ее жесточайший бойкот, выражавшийся не только в отказе от сотрудничества в опытах, но даже от пищи и воды, старик бы никогда не позволил ничего подобного. Но девушка была буквально незаменимым материалом для исследований, так что ему пришлось пойти на уступки. Однако страх, что монстр в один прекрасный момент все-таки сорвется и вопреки этой странной «дружбе» красавицы и чудовища все-таки сожрет свою сокамерницу, преследовал Чибака неустанно. И, похоже, случилось именно это.
Наплевав на все им же установленные правила, старик ворвался в темницу, оставив настежь распахнутыми двери шлюзовой камеры. Сейчас было не до соблюдения протоколов. За собой, правда, дверь он закрыл, да к тому же запечатал магией, нельзя было допустить еще большего хаоса. Ужас при виде Чибака традиционно заревел и бросился на решетку, однако старик даже не обратил внимания. Его взгляд был прикован к окровавленному нечто, укрытому простыней на койке Айны и сломанному тренировочному клинку, валяющемуся в углу камеры.
— Что ты наделала, ТВАРЬ?! — Взвыл Чибак, разглядев застрявший у Ужаса в зубах клок иссиня-черных волос.
Выросший за мгновение прямо посреди камеры хлыст лозы толщиной с вековой дуб, впечатал многотонную тушу в стену с такой силой, что по зачарованному камню пошла сеть трещин. А старик только начал. Количество ядовито-зеленых жгутов с каждой секундой все увеличивалось и в конце концов Ужас, словно муха в паутине, был закутан с ног до головы, не в силах пошевелиться.
Залетев в камеру, Чибак подскочил к кровати, в безумной надежде увидеть девушку, пусть раненную, но все-таки живую. Вот только, отдернув одеяло, старик не увидел Айну. Ни живую, ни мертвую. На кровати лежал вырезанный по форме человеческого тела кусок мяса. Судя по сохранившейся в некоторых местах пятнистой шкуре, коровьего.
Совершенно сбитый с толку старик повернулся к Ужасу. В его голове царил полный кавардак, он не понимал, ни что происходит, ни куда делась девушка, и только одна мысль билась где-то на границе сознания: «ЛОВУШКА!» Вот только было поздно.
Пасть монстра раскрылась, вот только вместо обычного рева из нее раздался вполне человеческий, пусть и оглушительно громкий голос.
— ДАВА-АЙ!
Сверху, из дыры в потолке, через которую монстрам скидывалась еда, послышался оглушительный взрыв и Чибак успел заметить, как в камеру оттуда падает определенно живая и здоровая Айниталия. А потом его разум померк.
.
Лаз продумал все идеально. Зачарованный камень блокировал не только его восприятие, но и вообще любую подобного рода магию. Так что, когда он в теле Ужаса подсадил Айну до шахты и девушке удалось спрятаться внутри шлюзовой камеры, ее присутствие больше невозможно было почувствовать изнутри темницы.
А дальше все было вопросом правильной игры и театрального реквизита. Кусок коровы было довольно трудно правильно вырезать, но, когда Лаз превратил один из тупых и зазубренных когтей Ужаса в тонкое и острое лезвие, дело пошло на лад. Сломанный меч, якобы Айна пыталась защищаться, прядь ее волос, обмотанная вокруг его зуба, перевернутые и сломанные стол и шкафы — нужно было заставить Чибака поверить в то, что монстр сошел с ума и убил девушку. И это им удалось.
У девушки в этой операции была не менее важная роль. Грубой силой Ужаса старика победить было невозможно, а псионику Лазу нужно было еще немало времени вспоминать, так что единственным способом справиться с ним была магия разума Айны. Из-за большей, чем у любого живущего существа, за исключением Лаза, плотности души, девушка могла влиять на абсолютно любого человека, вне зависимости от его силы, разница была лишь в длительности воздействия. И такой как Чибак избавился бы от контроля за считанные секунды, но даже этих секунд было достаточно.
