Вокруг производственной территории располагались рабочие зоны. Если нужно было не выковать новую деталь, а просто подправить старую, сломавшуюся, погнувшуюся или треснувшую, печи уже были не нужны, со всем прекрасно справлялись заклинания. Так что, чтобы лишний раз не потеть у раскаленной домны, механики занимались починкой доспехов в огороженных жаростойкими перегородками мастерских. Тут же располагалось несколько спусков под землю, в складские помещения, доверху набитые обрезками самых разных металлов, о большинстве из которых Лаз не слышал никогда в жизни.
И дело было не в сверхразвитой металлургии танильцев, а во влиянии все той же вездесущей энергии Зверя. Эта сила влияла не только на живых существ, но и на неодушевленные предметы, разница была лишь в том, как быстро проявлялся эффект. Мутации животных и растений, даже самые стабильные и постепенные, проявлялись уже спустя несколько месяцев. При постоянном воздействии за два-три года живые существа могли полностью измениться внешне, превратившись из обычных зверей и деревьев во что-то совершенно иное. На неорганические материалы энергия Зверя могла без особого эффекта влиять много десятилетий. Лишь спустя сотни лет непрерывного воздействия мутации начинали проявляться в твердых породах. И на территории каганата как раз было очень много месторождений таких вот мутировавших металлов. Одни обладали запредельной прочностью, другие были настолько легкими, что полный доспех мог весить лишь пару килограммов, третьи от малейшего нагрева воспламенялись, словно спичка. На структурном уровне это были все же сталь, медь, олово или серебро, но под влиянием энергии Зверя они приобретали поистине магические свойства.
Конечно, самых редких и драгоценных материалов на складах рядовой мастерской не было. Во-первых, никто бы не доверил обычным механикам металл, на килограмм которого можно было бы купить небольшую деревню, а во-вторых, они тут и не были нужны, базовые доспехи не требовали столь экзотических составляющих. Но все равно Лаз с неподдельным удивлением и совершенно детским восторгом слушал описания Петра и был очень разочарован, когда экскурсия по складу закончилась.
Последней же областью под сводом шатра механиков была «клиентская зона». Пользоваться доспехами могли лишь маги и было почти невозможно найти двух магов с совершенно идентичными стилями ведения боя и наборами заклинаний. Даже если уникальных доспехов вроде Скарабея тут и не делали, каждому пилоту доспеха требовалась индивидуальная настройка. Кто-то предпочитал быстрый стиль и хотел по максимуму облегчить свою броню, кто-то, наоборот, шел по пути тяжелых доспехов, выигрывая таким образом в прочности, кому-то нужен был доспех, устойчивый к нагреву, кому-то такой, что не проводил электричество и мог использоваться в качестве изолятора, а кто-то нуждался в полностью герметичной броне, потому что в бою использовал магию создания вакуума. И главной задачей Петра, а теперь и Лаза, было подогнать базовые комплектации доспеха, приходящие из каганата, под нужды каждого конкретного мага. В клиентской зоне это и происходило. Обсуждение запросов, оценка магии заказчика, чтобы идеально подогнать под него броню, примерка и так далее.
На самом деле, именно эта часть работы отнимала бОльшую часть времени. Проблема была в том, что нельзя было тратить на каждый доспех столько материалов, сколько захочется. Был финансовый регламент, квота на каждого отдельного мага и, понятное дело, в девяноста процентах случаев уложиться в эту квоту сразу не получалось. Не слишком много понимающие в особенностях магомеханики и особенностях мутировавших металлов маги, описывая, что они хотят получить от своих доспехов, зачастую описывались совершенно нереальные концепции. И было невероятно трудно свести в одной точке тот проект, что одновременно устроил бы заказчика и уложился в смету.
Магам можно было увеличивать квоту из собственного кармана, все-таки доспех был важной составляющей боевой силы, а в критической ситуации мог даже спасти жизнь пилоту. Однако очень немногим это было по карману, доспехи были по-настоящему драгоценным ресурсом, даже самый простенькая магическая броня стоила как хороший особняк, а по-настоящему уникальные образцы, вроде все того же Скарабея, уже почти невозможно было оценить в денежном эквиваленте.
Все это Петр объяснил Лазу, когда их сравнительно краткая экскурсия подошла к концу и они присели в рабочей мастерской молодого человека.
— Первое время будешь работать со мной на подхвате. — Сейчас, когда Петр был в своей родной стихии, окруженный деталями доспехов и обрезками металлов, его поведение разительно отличалось от того, что Лаз увидел при первой встрече. До того, что было на турнире все равно не дотягивало, но по крайней мере сейчас он не боялся смотреть парню в глаза. — Не знаю сколько, смотря как быстро будешь схватывать. Потом получишь свою мастерскую, если, конечно, захочешь остаться.
— Не вопрос, все честно. — Лаз кивнул. — Можно вопрос?
— Валяй.
— Что за соревнование, про которое говорил твой брат? — Петр нахмурился, сведенные к переносице брови прямо-таки сигнализировали о крайней степени недовольства, но ответить он все-таки ответил.
— Этот шатер, по факту, мой. Ну, конечно, он армейский, все дела, но я тут хозяйничаю, как хочу, пока заказы выполняются грамотно и в срок. Однако, пусть таких мастеров, как я или Нурт, не так много, всегда есть те, кому такого «своего» шатра не досталось. Кто-то не хочет подмастерьем работать или, наоборот, никак не может из подмастерьев выбраться, кто-то ни с кем характерами не уживается, работа все-таки контактная, многое с людьми надо обсуждать, а люди далеко не всегда по-хорошему понимают, кто-то с начальством что-то не поделил, ну и так далее. При этом, как ты прекрасно понимаешь, мастерство со всем вышеперечисленным связано очень косвенно. Вот я работаю, а может есть кто-то, кто справлялся бы лучше и качественнее, но по каким-то причинам ему себя проявить не получается. Для того, чтобы подобного не случалось, раз в месяц любой мастер-кузнец, считающий, что достоин получения собственной кузни доспехов, может заявиться на своеобразное соревнование. И все действующие мастера тоже должны участвовать. Если результаты действующего мастера ниже, чем у претендента, кузня закономерно переходит в новые руки.
— А при чем тут победа?
— Не перебивай и узнаешь, — сварливо буркнул Петр. — Дело в том, что использовать такой повод только для оптимизации работы начальство посчитало большой тратой. И вместе с индивидуальным испытанием мастеров также проходит соревнование самих кузниц. Победители весь следующий месяц получают лучшие заказы и, если держат первенство достаточно долго, могут даже перебраться в высшую лигу, заниматься доспехами уже не обычных магов, а элиты войск, что, понятное дело, и почетно, и оплачивается лучше, и привилегиями сопровождается. Участие обязательно, но за проигрыш никаких штрафов нет, все равно заказы распределяются сверху. Три прошлых месяца наша кузня занимала третье-четвертое место из десяти, при том, что нас было всего двое, я и Киона. Нурт со своими парнями вчетвером всегда держались впритык, то опережая нас на одну позицию, то, наоборот, проигрывая. И, понятное дело, что если ко мне присоединится еще один человек, то я его сделаю с легкостью. Вот только он никак не может понять, что мне этого не надо. Держаться в верхней половине списка уже вполне достаточно, заказы выдают неплохие, клиенты относятся более-менее уважительно, мне хватает.
