Вопреки предположениям Лаза культ Монарха не захватил Яссанию, континент рыболюдей, и даже не получил на ней хоть сколько-нибудь широкого распространения. То ли дело было в ином устройстве душ у тиреев, по сравнению с людьми, то ли в том, что в Кетании из покон веков существовала единая и очень строгая религия, не предполагавшая иных богов, кроме Морского Бога, то ли причину следовало искать в каких-то далеко идущих планах самого Монарха – этот вопрос останется открытым еще надолго. Однако появление Короля Океанов именно в том месте и в то время, когда неподалеку проплывал корабль святой девы, не могло не вызвать определенных вопросов, а может и тот фаэрбол, с которого, фактически, и началась первая межконтинентальная война, тоже не был случайностью.
Так или иначе, истина была обречена на забвение и отношения между двумя континентами испортились, даже не успев начаться. Хотя, как и всегда, оставались те, кому тотальная война не казалась лучшим решением.
-Может не стоит вот так рубить с плеча и для начала нам надо по крайней мере выслушать этого… человека? — Као Апичи Биан Ушту, глава гильдии ремесленников, произнес незнакомое слово так, словно пробовал на вкус экзотическое блюдо. Ему было уже восемьдесят, для тирея, которые в среднем жили меньше людей, да к тому же не обладавшего и крупицей магии, срок очень и очень внушительный, так что к старику старались прислушиваться. Впрочем, на этот раз сторонников у главного рабочего всея Яссании сторонников оказалось куда меньше, чем обычно.
-Зачем нам его слушать?! – Стать Као в принципе было невероятно сложно, так что добиться этого уровня в молодом возрасте было почти нереально. Однако Као Стег Чсам Зорналу было всего тридцать семь лет, а он уже заседал в Малой Сфере, как представитель объединенной торговой ассоциации. Достижение, вполне достойное его прославленной семьи. – Что он может такого сказать? “Не убивайте нас, пожалуйста!”? Какая разница, что этот земляной тирей будет вякать, если в итоге мы все равно прикончим или поработим их всех, как морских коров?
-Ты забываешь, Зорнал, что он смог почти без препятствий проникнуть сквозь защиту одного из лучших военных кораблей флота. – Спокойным, даже ледяным тоном ответил молодому торговцу Као Найан Сион Пломар, один из трех магов Малой Сферы и глава магического сообщества. — Я не знаю, как это объяснить и даже Мусса не знает. — Као Апичи Анак Мусса, представитель ученого совета, в той или иной степени ответственного за все научные и магические разработки тиреев, осторожно кивнул, подтверждая слова Пломара. – Прежде чем убивать его, нужно по крайней мере выяснить, как ему это удалось. Вдруг у человеков, – старик Ушту вежливо улыбнулся магу, как бы благодаря за то, что тот также употребил чужое слово, – есть возможности, о которых мы пока даже не догадываемся? Много веков назад было решено, что их континент останется в неприкосновенности, ради нашей собственной войны с отщепенцами, и чтобы не тревожить Морского Бога. Насколько я помню, — Унлом, церковный представитель в Малой Сфере, нахмурился, уже зная, что Пломар скажет, — именно церковь настояла на том, что лишний раз пересекать Божественный океан не следует ни ради человеков, ни ради чего бы то ни было еще. И посмотрите, к чему это привело! Святая дева мертва, – на этих словах все девять членов Малой Сферы на пару секунд застыли, закрыв глаза и сложив руки в жесте молитвы, – а один из человеков обладает неведомой нам магией. Пока еще не поздно, надо выяснить, что они могут, чтобы потом, во время вторжения, быть готовым ко всем неожиданностям.
Ушту тяжело вздохнул. Несмотря на то, что Пломар был куда рассудительнее и разумнее многих, он даже не думал отказываться от мести человечеству за смерть святой девы. Он оглядел остальных: недовольно насупившегося Унлома, уязвленного замечанием мага в самое больное место; задумавшегося Зорнала, явно уже прикидывавшего в уме все плюсы и минусы предложения Пломара; Муссу, сидевшего с закрытыми глазами и, казалось, заснувшего прямо посреди заседания, не интересующегося ничем, кроме своих исследований; Диара и Сумоэ, глав флота и наземных войск, соответственно, уже давно высказавших свои позиции и вряд ли готовых их поменять; самого Пломара, бесспорно довольного своей речью и произведенным эффектом…
Очевидно, что ни один из них не встанет на его сторону, не поддержит перемирие с человечеством. Уже, безо всяких голосований, он, Ушту, оказывался в меньшинстве, причем меньшинстве сокрушительном. А Большая Сфера, совет, в который входило больше сотни представителей самых разных организаций, более широкая версия их небольшого собрания, несмотря на де-юро, самостоятельность от Малой Сферы и возможность воспротивиться ее решениям, де-факто никогда бы этого не сделала, так как почти на девяносто процентов состояла из фракций с ними девятью во главе.
“Может плюнуть на все и уйти в отставку?” — промелькнула в голове шальная мысль. Его жена была бы очень рада. Сколько лет она уже талдычила Ушту о том, что в его возрасте не стоит заниматься политикой. Отправился бы куда-нибудь подальше от столицы, может даже купил бы свой личный китон, занялся бы портняжным делом, как в старые добрые времена. Сколько он уже не брал в руки свежих шкур? Уже почти позабыл этот запах, с которым в былые годы был неразлучен.
Однако в следующую секунду Ушту мотнул головой, выбрасывая из черепушки подобные мысли. Рано. Рано ему уходить. Уж точно не сейчас, когда вся Яссания оказалась на грани новой, небывалой войны. Он не имеет права убегать и прятаться, если есть хоть малейший шанс помешать катастрофе.
Ушту придирчиво оглядел двух оставшихся членов Малой Сферы. Као Найан Сион Тивл, самый юный из тройки и, по традиции, самый перспективный маг молодого поколения, был молчалив и задумчив, за все время не сказав и пяти фраз. Однако на него особо надеяться не стоило, слишком большое влияние на юного мага имел Пломар, нашедший юное дарование в трущобах столицы и вырастивший из него лучшего Сиона за несколько последних десятков лет. Тивл был достаточно умен, чтобы не только понимать все детали происходящего, но и, как и Ушту, осознавать выгоду мирного сосуществования двух рас, но, если не случится чуда, против своего учителя он не пойдет.
А вот последний маг, также молчаливый и очень спокойный, уже вполне мог стать союзником старика. Впрочем, по сравнению со старейшим и сильнейшим магом Кетании, восьмидесятилетний Ушту казался просто мальчишкой. Вернее, старейшей и сильнейшей. Не было никакого закона, запрещающего женщинам участвовать в политике и в разные времена Малая Сфера могла состоять из женщин как наполовину, так и почти полностью. Сейчас просто так совпало, что все члены высшего совета Кетании, кроме одного, оказались мужчинами.
Тем не менее, Као Борса Сион Игранта стоила их всех восьмерых. По крайней мере в Малой Сфере она заседала точно больше, чем все остальные тиреи вместе взятые. Ей было уже больше шестисот лет, сколько точно не знал никто, возможно даже она сама уже не помнила, однако на вид Игранте нельзя было дать больше пятидесяти. Лет десять назад Ушту, наблюдавший, как с каждым днем становится все дряхлее, а узоры на его коже продолжают выцветать, чуть не впал в депрессию из-за того, что Игранта за все тридцать с лишним лет их знакомства нисколько не поменялась. Однако, к счастью, довольно быстро понял, что сравнивать себя с Сином попросту глупо и примирился с неизбежной старостью.
