Майла просто кивнула и пошла рядом с ним, пока он, опрокинув бочку, катил её по садовой дорожке.
– Ты гостишь у Юстуса? – поинтересовался он.
– Да. Юна Рогач – моя тётя.
– Странно, я никогда тебя раньше не видел.
– Я… я только что приехала.
– И тут же стала жертвой такой шалости, бедняжка! – Хагедорн возмущённо покачал головой.
Они вошли в соседний сад. Слева и справа вдоль узкой тропинки были высажены цветущие кусты и множество разнообразных цветов. На их лепестках сидели бабочки, а в воздухе разливался сладкий аромат. Перед Майлой стоял старый причудливый дом с несколькими эркерами, балкончиками и двумя башенками. Он был похож на миниатюрный замок и с первого взгляда понравился ей. Намного красивее, чем соседское бунгало!
Тяжело дыша, Фердинанд Хагедорн поставил бочку рядом с входной дверью, достал из неё чемодан и передал его Майле. Затем позвонил в дверь.
Та почти сразу же распахнулась, и появилась тётя Юна. Она не изменилась с тех пор, как Майла видела её в последний раз. Новым был только округлившийся живот. А в остальном – всё по-прежнему: дружелюбный взгляд, сияющие зелёные глаза, огненная кудрявая грива и ослепительная улыбка.
– Привет, Юна, – поздоровался Фердинанд. – Я привёл твою племянницу. Ребята скверно над ней подшутили, но я позабочусь о том, чтобы такое больше не повторилось. Твой муж тоже должен сказать своё веское слово в школе!
Взгляд Юны заметался. Она смотрела, то на Майлу, то на Фердинанда и обратно. Тётя раскинула руки.
– Как хорошо, что ты приехала, Майла!
Девочка бросилась в её объятия. При этом она, вероятно, слишком сильно прижалась к животу, потому что тут же получила в ответ гневный толчок крошечной, но очень сильной детской ножкой.
– Ой! – поражённо воскликнула Майла.
– Ой! – повторила тётя Юна. – Малыш довольно силён, меня это тоже удивляет снова и снова, день за днём. Заходи!
Она схватила чемодан Майлы и затащила его внутрь.
– Минуточку! – воскликнул Фердинанд, вытаскивая из бочки часы с кукушкой. – Это твоё?
Обернувшись, Майла с ужасом увидела, что дверца на часах распахнулась, и Уилбур тут же вылетел из неё. Возмущённый птенец вспорхнул ей на плечо и спрятался в её кудрявых волосах. Фердинанд Хагедорн, потеряв дар речи, застыл с распахнутым, как дверца часов, ртом.
– Как… что… почему…
– Это мексиканский кактусовый кукушонок, он совсем ручной, – протараторила Майла. – Эти птицы живут в дуплах, поэтому он и выбрал именно эти часы, чтобы свить себе гнездо.
Она выхватила часы из рук соседа.
– Большое спасибо за всё! Вы меня спасли!
Широко улыбнувшись ему, она быстро закрыла дверь перед его носом, пока не случился ещё какой-нибудь прокол.
Она повернулась к тёте Юне – та, скрестив руки на груди, строго смотрела на неё. Улыбка исчезла с её лица.
– Майла, ты спятила? Как можно быть такой неосторожной и оказаться в соседнем саду? Мы были на волосок от провала и чуть не попали в неприятную ситуацию!
Майле показалось, что ей положили на грудь тяжёлый камень.
– Мой муж не должен ничего заподозрить, – продолжила тётя. – Представь себе, что произойдёт, если моя маскировка будет раскрыта! Или твоя.
– Я не виновата, – попробовала оправдаться Майла. – У меня нет опыта путешествий в бочке.
– Ну, значит, это вина твоей мамы, – заявила тётя Юна, глубоко вздохнув. – Её волшебство никогда не отличалось особой точностью.
Майла не стала объяснять, что её бочку направили сюда четыре человека. Радость, которую она только что испытывала, увидев тётю Юну, сжалась до маленькой кляксы – чуть больше шарика мороженого. Майла с удовольствием сразу же отправилась бы домой. Если бы не эта история с маглингами…
– Пойдём, я покажу тебе, где ты будешь спать, – сказала тётя Юна, направляясь к лестнице.
Деревянные ступеньки заскрипели, когда Майла поднималась вслед за ней на второй этаж, с трудом волоча чемодан. Часы с кукушкой она зажала под мышкой. Уилбур всё ещё прятался в её волосах и не издавал ни звука.
Они оказались в светлом коридоре. Тётя Юна открыла дверь.
– Вот здесь. Если захочешь освежиться, ванная – в конце коридора.
Войдя в комнату, Майла не поверила своим глазам. Это была будущая детская. Колыбель и пеленальный столик уже ждали, на стенах резвились нарисованные забавные гномы. Возле красного дивана, на который тётя Юна положила постельное бельё, стоял маленький столик с лампой в виде мухомора. Оглядевшись, Майла обнаружила узкий шкафчик, тоже украшенный сказочными мотивами.
– Тебе нравится? – гордо спросила тётя. – Я думала, тебя порадует, что ты сможешь здесь спать. Конечно, пока не родится ребёнок. Юстас ещё поставит здесь стол для тебя, чтобы ты могла делать уроки.
– Это… это просто замечательно, – соврала Майла, отдёргивая в сторону занавеску с божьими коровками.
Из окна был виден соседский сад. Фердинанд Хагедорн стоял перед деревом, уставившись вверх. Видимо, он всё ещё искал своих улетевших пчёл.
– Мы могли бы освободить для тебя другую комнату, но у нас с Юстусом так много вещей, нам нужно сперва выбросить всякий хлам, – сказала тётя Юна. – Кроме того, время от времени нас навещает его дочь от первого брака, она настаивает на двух комнатах и собственной маленькой ванной. Фиона рассвирепеет, если в её постели будет спать кто-то другой. Ей пятнадцать лет. – Тяжело вздохнув, тётя Юна добавила: – Трудный возраст.
– Всё в порядке, – пробормотала Майла. – Мне не нужно много места. И, может, я смогу помочь вам разделаться с хламом.
Тётя Юна произнесла с облегчением:
– Ну, тогда распаковывай свои вещи. Когда закончишь, спускайся на кухню. На обед будут овощные котлеты с кускусом.
Майла кивнула и, когда за тётей Юной закрылась дверь, плюхнулась на диван. Гномы на стене, казалось, смеялись над ней. Пальцы Майлы дёрнулись. Всего лишь небольшое волшебное заклинание, и гномов – по крайней мере на несколько часов – скроют красивые обои… Но что, если дядя Юстус нагрянет в её комнату? Кто знает, может, гномы – это его произведение? Или скорее их нарисовала эта самая Фиона, чтобы обеспечить младшему сводному братику или младшей сводной сестричке ночные кошмары.
Майла громко вздохнула так же тяжело, как до этого её тётя. Потом встала и начала перекладывать вещи в шкаф. Ничего не поделаешь. Ей придётся смириться с ситуацией. Она рассерженно показала гномам язык.
Тем временем Уилбур вылез из её волос и вспорхнул на колыбель.
– Тебе лучше убраться оттуда, – сказала Майла. – Не думаю, что тёте Юне это понравится.
Она взяла часы с кукушкой и поставила их на шкаф. Уилбур с облегчением скрылся в своём домике, чтобы прийти в себя после пережитого ужаса, связанного с путешествием.
