– Значит, вы по-прежнему считаете район Виттенберга наиболее вероятным местом нанесения главного удара? – спросил Рокоссовский начальника штаба фронта генерала Боголюбова, недавно вернувшегося из инспекционной поездки по войскам. С целью соблюдения конспирации генерал-лейтенант ездил без эскорта, на одном «виллисе», в кожаной куртке без знаков различия.
– Так точно, товарищ маршал, – подтвердил генерал. – Именно в районе Виттенберга имеется единственный неповрежденный автомобильный мост через Эльбу, по которому Шернеру будет удобно нанести удар по нашим войскам в направлении на Штеттин. В этом случае он избегает затяжных боев в районе системы озер Мюриц и, выйдя на оперативный простор, создает угрозу охвата Берлина с севера и отсечения от основных сил фронта наших войск в районе Ростока.
– Не стоит думать, что противник будет наступать там, где ему будет удобно. В сентябре сорок первого мы были убеждены, что фон Бок будет наступать на Москву по удобной смоленской дороге, и жестоко за это поплатились, – не согласился с Боголюбовым маршал.
– Выбирая направление на Виттенберг, штаб фронта руководствовался не столько удобством наступления, сколько его выгодностью и целесообразностью. Посудите сами, Константин Константинович. Из района Висмара удобно начинать наступление только с целью установления контроля над побережьем. Район Шверина неудобен своими мекленбургскими озерами. Наступать здесь теми силами, что имеются у Шернера, смерти подобно. По этой же причине мы исключили район между Вербеном и Вильснаком. Там нет уцелевших мостов, и помимо Эльбы противнику придется форсировать реку Хафель, что займет у него много времени.
– А направление Людвигслуста?
– Это направление определено нами как второстепенное. Штаб фронта считает, что Шернер попытается максимально использовать фактор внезапности нападения и продвинуться как можно быстрее и дальше. Хотя в районе Людвигслуста у немцев есть удобный плацдарм на реке Варнов, но наступление с него только удлинит его плечо и, значит, увеличит риск получения нашего контрудара.
– Что скажете вы, Алексей Гаврилович? – спросил Рокоссовский начальника оперативного отдела штаба фронта полковника Поливанова.
– Я полностью разделяю прозвучавшее здесь мнение. Виттенберг во всех отношениях самый выгодный и удобный вариант для наступления немцев, Константин Константинович. В поддержку аргументов, приведенных Александром Николаевичем, могу добавить последние данные от нашей разведки. За последние сутки вблизи моста через Эльбу замечена повышенная активность английских военных, что пусть косвенно, но все же указывает на виттенбергский вариант.
– Английских или немецких военных? – переспросил Рокоссовский.
– Исключительно английских, товарищ маршал. Если нападение произойдет, то немцы, скорее всего, подойдут к мосту под покровом ночи. Будь я на месте Александера, то поступил бы именно так.
– Я бы тоже так поступил, но не исключен вариант нанесения немцами одномоментного удара по двум направлениям. Если англичане выложились по полной программе в оснащении своих новых союзников, то у Шернера должно хватить сил для реализации этого варианта.
– Даже если англичане усилят дивизии Шернера своими танками и самолетами, у него не хватит сил для нанесения двух полноценных главных ударов. Один из них обязательно будет второстепенным, отвлекающим ударом… – уверенно заявил Рокоссовскому Поливанов.
– Что с частями передового прикрытия, заняли указанные им рубежи обороны?
– Так, точно, товарищ маршал, – ответил Боголюбов, мельком взглянув на небольшие настенные часы. – Час назад соединения 49-й армии генерала Гришина и кавкорпуса генерала Осликовского закончили развертывание и готовы к отражению нападения врага. Благодаря усилению нашего фронта артиллерией и противотанковыми соединениями из состава 61-й армии в тылу наших войск создан оперативный резерв. В случае необходимости мы сможем оказать помощь как людвигслустскому заслону, так и защитникам переправы через Эльбу.
– Что авиация?
– Летчики доложили о рассредоточении машин по запасным аэродромам. Объявлена готовность номер один, взлет по сигналу постов ВНОС.
– Значит, для встречи нежданных гостей все готово. Осталось лишь проверить правильность наших с вами расчетов, – усмехнулся маршал. – Ну что же, ждать осталось недолго.
Ждать действительно пришлось недолго. Обращение Деница к войскам было зачитано в 2:30 по берлинскому времени, и ровно через сорок пять минут под Лейпцигом и Виттенбергом загрохотали пушки, большей частью британские. Желая основательнее разжечь пламя военного конфликта, англичане не поскупились бросить свою охапку сухих поленьев в костер реваншизма.
Не имея точных целей, немцы вели огонь исключительно по площадям. Как в лучшие времена блицкрига, германские артиллеристы основательно обрабатывали места дислокации советских войск, любезно отмеченные на их картах британскими офицерами.
Сорок минут над мирно спящей землей стояла оглушительная канонада. Сорок минут один за другим возникали ужасные всполохи разрывов, несшие всему живому вокруг разрушение и смерть. И как только раскаленные жерла орудий умолкли, под громкие крики офицеров в бой двинулись серые цепи немецких солдат.
Вопреки ожиданиям генерала Боголюбова свой главный удар фельдмаршал Шернер решил нанести в районе Людвигслуста. Посчитав захват переправы через Эльбу довольно рискованным мероприятием, он отдал предпочтение небольшому плацдарму за рекой Варнов.
Именно сюда в ночь перед наступлением был переброшен главный козырь немцев – бронетанковый отряд полковника Винца. В него входили танки, самоходки и штурмовые орудия, общим числом пятьдесят две боевые единицы. Большего количества бронетехники для нужд новой Германии из числа своих боевых трофеев англичанам собрать не удалось. Наскоро отремонтированные и заправленные, натруженно урча своими моторами, построившись привычным ромбом, бронированные ландскнехты Черчилля начали новый поход на восток. Вместе с пехотой они без особых затруднений достигли места расположения русских войск, и здесь их ждал неприятный сюрприз.
В тех городках и деревнях, где еще вчера вечером находились советские солдаты, стояли грузовые машины, мотоциклы и орудия, никого не было. Сотни мин и снарядов, выпущенных немцами по противнику, не нанесли ему никакого ущерба, безрезультатно перепахав вдоль и поперек совершенно пустые площади.
Обнаружив исчезновение противника в городке Ханзен, полковник Винц остановил свои танки. Все факты указывали на то, что русские каким-то образом узнали о готовящемся ударе и под прикрытием утреннего тумана отошли на восток. Если бы полковник лично сам мог принимать решения, то он бы не сдвинулся ни на шаг без проведения разведки местности, однако высокое командование имело совершенно противоположное мнение. Несмотря на все доводы и аргументы, приведенные Винцем во время доклада, ставка категорически требовала продолжения наступления.
Первое присутствие противника обнаружилось через полтора-два километра от предполагаемого места его расположения. Пока Винц препирался со штабом, пехотные цепи ушли вперед и неожиданно наткнулись на хорошо замаскированные пулеметные гнезда противника. Грамотно расположенные в условиях пересеченной местности, они легко остановили продвижение немецких солдат. Метким фланговым огнем русские пулеметчики уничтожали любого, кто пытался перебежками выйти на дистанцию броска гранаты. Темные каски храбрецов одна за другой утыкались в яркую зеленую траву, так и не добравшись до нужного рубежа.
