— Ни в коем случае! — возразил Хэнк. — Я не
могу…
— Они готовы платить обычные пижонские цены, —
торжествующим тоном объявил шериф.
— Ну, в таком случае… — заколебался Хэнк. — Это
меняет дело. А что, этот парень, новый ее ухажер, тоже приезжает?
— Конечно нет, — ответил шериф. — Он хочет
остаться в тени. Жмется к земле, как молодой олененок, в надежде остаться
незамеченным. Это сын богатого брокера, у которого куча денег и политические
рычаги. Парня зовут Гридли. Его отец — приятель Эда Харвела. Поэтому Эд так
старается. И Гридли по-своему прав. Предположим, ее муж найдется. Но
по-прежнему ничего не будет помнить. А может, он исчез потому, что ему надоела
жена. В таком случае он может нанять адвоката и затеять сложный бракоразводный
процесс. Нет, — заключил Билл, — Гридли-сын будет сидеть тихо. Как
фазан за зерновом поле.
— Как бы там ни было, — решительно заявил
Хэнк, — мои вьючные лошади в любой момент готовы отвезти всю партию в
Мидл-Форк. Конечно, я не знаю этого городского детектива…
— Давай-ка вместе навестим Тома Мортона, —
предложил шериф.
Шериф и Хэнк Лукас вышли из деревянного здания полицейского
участка на залитую солнцем улицу. Раскинувшийся перед ними город был типичным
для штата Айдахо. Он выглядел обманчиво — казался привлекательным для тех, кто
его не знал. Единственная главная улица тонкой лентой пересекала город из конца
в конец. Застроенная по обе стороны обшарпанными каркасными домами с
бесчисленными конторами, она никак не отражала истинного богатства города. Со
всей обширной округи сюда стекались скотоводы, чтобы оформить свои сделки. Этот
город был центром округа побольше иного восточного штата. В банке,
разместившемся в одноэтажном здании, неспешно обсуждались финансовые сделки,
которые и не снились иным столичным банкам, расположившимся в шикарных
небоскребах.
Шериф и Хэнк Лукас зашли в фотомастерскую Тома Мортона. Его
приемная оказалась невзрачной комнатой, увешанной фотографиями. Это были
молодые люди в военной форме, девушки, сфотографированные во время вручения им
аттестатов зрелости, скотоводы. Снимки чередовались с раскрашенными от руки
картинками горных ландшафтов.
Не обращая внимания на надпись: «Звонок фотографу», шериф и
Лукас затопали по деревянному полу в сторону жилых комнат и фотолаборатории.
— Привет, Том, — окликнул шериф фотографа.
— Привет, — ответил голос из-за двери с табличкой:
«Фотолаборатория».
— Это шериф, — отрекомендовался Билл. — Чем
ты там занимаешься?
— Вынимаю пленку из проявителя. Подождите минутку,
сейчас выйду.
Чувствуя себя как дома, прибывшие уверенно направились в
гостиную. Там они расположились в креслах рядом с пузатой печкой, от которой
исходило благословенное тепло. И стали дожидаться Мортона.
Прошло несколько минут, и на пороге появился фотограф. Это
был высокий, тощий человек, окутанный парами кислого фиксатора, пахнувшего
маринованными огурчиками.
— Чему обязан, ребята? — с ходу спросил он. Билл
Кетлин показал ему фотографию.
— Твоя открытка, Том?
— Откуда мне знать, — пожал тот плечами.
— Разве не твои закорючки вот здесь, в углу? —
ткнул пальцем шериф.
Фотограф взял открытку, покрутил ее в руках, взглянул на
цифры в верхнем правом углу.
— Моя открытка, — ответил он.
— Как ты узнал? — спросил шериф. Мортон
усмехнулся.
— Если, ребята, вам захотелось узнать то, что вас не
касается, то скажу: фотобизнес не очень прибыльное дело. У всех фотоматериалов
есть срок годности. И он указан на них. Это означает, что производитель дает
гарантию на этот период. Однако на практике эти материалы могут служить еще
многие месяцы и даже годы. Если, конечно, их правильно хранить. И есть такие
места, где просроченные, но годные фотоматериалы можно купить подешевле.
Настоящие специалисты так и делают.
В прошлом году мне подвернулась возможность купить партию
фотобумаги для открыток с просроченной датой годности. Я поставил на этой
фотобумаге свои отметки. Иногда такая фотобумага, прежде чем станет
окончательно негодной, приобретает грязноватый оттенок. Но мне повезло. Я успел
использовать всю партию без проблем.
— Значит, ты уверен, что это твоя открытка? —
переспросил шериф.
Фотограф кивнул.
— Попытайся вспомнить, когда ты ее сделал.
— Билл, ты хочешь невозможного!
— А ты все-таки попробуй, — настоятельно попросил
шериф.
Пока Мортон рассматривал открытку, шериф не отрывал от него
озабоченного взгляда. Хэнк Лукас, откинувшись на спинку и положив ноги на ручку
другого кресла, лениво перелистывал иллюстрированный журнал.
Держа открытку в руках, фотограф задумался.
— Послушайте, я, кажется, что-то вспомнил об этом
снимке, — наконец сказал он.
— Молодчина, — похвалил его шериф.
— Все было как-то странно… Ах да, я вспомнил. Клиент
хотел всего один снимок, — продолжал Мортон.
— А что здесь странного? — не понял шериф.
— Обычно, когда заказывают открытки с фотоснимка, то
просят сделать по меньшей мере дюжину копий. Понятно, чтобы разослать друзьям.
А этот парень сказал, что хочет всего одну копию…
— Не помнишь, ты сам проявлял пленку? —
поинтересовался Билл.
— Нет. Вот в этом заключалась еще одна странность.
Парень принес пленку проявленной. Он дал мне всего один кадр и попросил сделать
с него всего одну открытку. Сказал, что хочет послать своей девушке.
— А не помнишь, как он выглядел?
— Да вот он тут, на снимке, — указал фотограф.
— Очень интересно, — пробормотал шериф. —
Очень. Когда это было? В сентябре прошлого года?
— Кажется, раньше. Пожалуй, летом, — немного
подумав, ответил Том Мортон.
— Летом не может быть, — возразил шериф. —
Скорее, в сентябре.
Мортон еще раз взглянул на цифры в верхнем правом углу
открытки.
— Вряд ли я пользовался этой бумагой в сентябре, —
сказал он. — Я купил эту партию где-то в апреле. И она должна была
кончиться в августе. Но я могу и ошибиться…
— Понимаешь, на открытке стоит дата отправки, и мы
знаем, когда он исчез.
— Что значит «исчез»? — не понял фотограф.
— Он слегка сдвинулся, — пояснил шериф. —
Потерял память. Жена его разыскивает. Не помнишь, называл он себя?
— Конечно нет. Во время рыболовного сезона у меня
бывает много заказов. Но имена клиентов я помню, лишь пока не выполню заказ.
— Ладно, Том. Тогда сделай мне с этой открытки
полдюжины отпечатков. И прошу побыстрее.
