Шли годы, и желания девушки становились все более и более жестокими, появилась даже некоторая кровожадность. Сейчас для получения наивысшего наслаждения ей требовалась кровь «игрушки». Леди Лоран нашла себе соратников в этом деле из числа аристократов, полностью разделяющих ее пристрастия. Скрыть такие увлечения невозможно, и сначала по городу, затем и по Франкийскому королевству поползли нехорошие и порочащие их слухи. Но ничего в отношении них не предпринималось, так как в качестве жертв выбирались либо мелкие дворяне, либо простолюдины, либо вообще иностранцы. Да и ее мать, приходящаяся королю троюродной сестрой, отбивала желание связываться с родом де Сад. Те же, кто мог оказать давление, не своими проблемами не занимались.
— Госпожа, — отвлек ее голос служанки, — пришла миледи Вольйн с каким-то молодым индейским полукровкой.
Леди Лоран, хотевшая уже накричать на свою верную служанку, замерла, а потом сообразила, кого привела ее агент по самым деликатным делам. Эта девушка работала исключительно на нее, и о делах этих не знал никто, кроме ее верной служанки.
— Веди сюда.
Спустя какое-то время в помещение вошла парочка, со стороны казавшаяся влюбленными молодыми людьми. Маркиза знала, что парень сейчас находится под воздействием очень сложного трехкомпонентного яда, подавляющего волю и сознание вдохнувшего его. Но даже в этом состоянии тот шел с грацией хищника, и только в глазах периодически сверкала ярость. Она испытала сильный прилив желания, захотела обладать этим непокорным молодым человеком прямо сейчас.
— Кто он?
— Русский — скорее всего, с одного из кораблей, зашедших в порт, — ответила миледи. — Еще три часа будет полностью покорным.
— Шикарно! Обожаю этих неотесанных и непокорных варваров! — она перешла на русский язык, оценивающе окинув его взглядом. — Можешь идти, золото выдам тебе завтра.
Та развернулась и вышла из помещения, приказав парню стоять. Леди Лоран достала из тумбы небольшой флакон и надушилась им. Подойдя вплотную к полукровке, она дала вдохнуть аромат, служивший неким поводком или рычагом, посредством которого можно приказывать человеку, находящемуся под воздействием яда.
— Иди за мной, — приказала она ему и, развернувшись, направилась к тайной комнате.
Там, приказав ему раздеться, она вновь осмотрела его, по пути отбросив ногой его одежду в угол комнаты. Тело его состояло из литых мышц, словно он с детства таскал тяжести. Удовлетворенно кивнув себе, она произнесла:
— Ты не представляешь, какие наслаждения нас ждут, — и, захохотав, взяла в руку плеть. — Я обожаю наслаждаться с податливыми мужчинами, но еще больше люблю, когда они начинают сопротивляться.
И нанесла удар плетью, увидев, как на краткий миг снова сверкнули яростью его глаза. От этой власти над молодым парнем у нее разгорелся настоящий жар. Она замахнулась вновь, как вдруг услышала голос своей служанки, донесшийся из-за двери.
— Госпожа, к вам пришли ваши друзья.
С сожалением она отложила в сторону плеть, направившись на выход и по пути приказав ему лечь на кровать. Как ей ни хотелось начать все сию минуту, но похвастаться перед своими друзьями новой игрушкой хотелось не меньше. Вернулись они своей компанией, в которой, кроме нее, было еще трое молодых мужчин и две девицы. Все благородного происхождения. Теперь уже всей компанией они разделись донага, и леди Лоран с придыханием от сильного возбуждения, которое ее так и не покинуло, произнесла:
— С чего начнем? — она провела парню по низу живота, опустившись еще ниже. — С этого рано начинать, еще пригодится.
Как по волшебству, у нее в руке появился ножик, поданный ей кем-то из друзей. Она провела левой рукой по его груди, глядя ему в глаза и почувствовав напряжение мышц. Правую же, с зажатым ножом, приставила в районе его сердца. Теперь уже его глаза метали ярость, но поделать он ничего не мог — действие яда преодолеть невозможно, пока тот сам не выйдет из организма. Засмеявшись, она чуть надавила, и из-под кончика лезвия появилась капля крови.
И тут с парнем что-то произошло. Она даже почувствовала легкую дрожь, прошедшую по его телу. Миг — и его глаза преобразились в два темных провала со сверкающими звездочками. А в следующее мгновение из его вертикальных зрачков выплеснулось синее пламя. Схватив ее двумя руками за голову, он с такой силой крутанул, что раздался не только хруст позвонков, но и треск порвавшейся кожи. Вскочив на ноги, он обвел своим взглядом всех присутствующих, принюхиваясь, от чего крылья его ноздрей затрепетали, словно на ветру.
Раздался истошный женский визг, миг спустя дополнившийся мужским криком. Все бросились к спасительному выходу, но тот, кто еще совсем недавно был человеком, оказался намного быстрее, всего за пару ударов сердца преградив им путь.
На крики прибежала служанка — узнать, что там случилось и не стоит ли вызвать охрану, которую в моменты развлечений всегда отправляли из замка. Спустившись в тайную комнату, она застыла в ступоре, увидев сюрреалистичную картину. Разбросанные окровавленные тела, оторванные руки, но взгляд ее зацепился за стоящего посреди комнаты полукровку, которого привели ее госпоже в качестве игрушки. На вытянутой руке он держал за горло отпрыска графа дю Перш. Резко дернув рукой, он отбросил что-то в сторону, и пока тело падало, повернулся к ней. Ужас накатил на служанку, когда она увидела молодого парня — всего в крови, с горящими синим глазами. И зрачки. Его вертикальные значки, из которых вырывалось пламя небесного цвета. Закатив глаза, она свалилась на пол, потеряв сознание.
Нашли ее охранники утром следующего дня сидевшей в зале, где находился вход в тайную комнату. Быстро вызвали работников службы дознания, но они ничего не смогли добиться, кроме единственной фразы: «Демон с синими глазами», которую служанка повторяла постоянно.
Скрыть такое событие, естественно, никто не сумел, и в этот же день все газеты Лиссабона пестрели заголовками: «Демон в царстве разврата», «Молодые аристократы пригласили на свои утехи демона» и прочими в том же духе. Слухи распространялись по Франкийскому королевству со скоростью молнии, и вскоре вся страна обсуждала это событие. Но подавляющее большинство людей, как ни странно, отнеслись к нему положительно, заявляя, что давно пора было закрыть «эту лавочку». Служба дознания так ничего и не сумела выяснить, кроме того, что накануне событий к замку подъезжали несколько карет без гербов. Они запретили покидать порт любым кораблям, пока будет идти следствие.
Но через два дня купцы начали обращаться с официальными письмами к наместнику короля в городе, герцогу де Бофор, с просьбой выдать им официальное уведомление о том, что в случае порчи их товара король обязуется полностью оплатить затраты. Герцог приказал службе дознания выпустить купцов, но те, ссылаясь на тот факт, что пострадал представитель рода Бурбонов, отказались выполнять этот приказ. Они, действительно, в подобных случаях имели право не подчиняться наместнику, и только приказ самого короля имел для них значение. Когда в казначействе подсчитали минимальные потери в случае, если купцы вытребуют компенсацию (а они это сделают, учитывая специфику страны), то просто заявили главе службы, что и он, и все его подчиненные не будут получать жалование в течение десяти лет. А если уйдут со службы, то казначейство добьется, чтобы соответствующий долг повесили на них. В этом случае главе стало уже не до служебного рвения — трения с департаментом, управляющим деньгами, чреваты. Поэтому на следующий день запрет на выезд купцов из города был снят.
