– Что ж, мы должны спутать их планы! – объявила я. – Покажешь горсть этих пуль шефу Макгиннису, Ди-Ди? Надеюсь, они убедят его отложить битву.
Я хлопнула себя по губам. Ну вот, случайно назвала её старым прозвищем! К счастью, Дейдра не обиделась. Сейчас ей не меньше моего хотелось помешать преступникам испортить реконструкцию, и она не стала развязывать ссору из-за мелочей. Подумать только: сначала Бесс и Джордж со мной поругались, а теперь Дейдра вела себя почти дружелюбно… Что дальше – снег летом?
Мы обратили внимание поставщика снаряжения на свою находку. Он пришёл в искренний ужас и немедленно приказал унести пули со склада. Дейдра побежала искать Макгинниса, а я осталась допросить работников.
Дежурный, следивший за порядком, открыл дверь в девять утра и клялся, что на склад никто не заходил со вчерашнего вечера, когда он запер его в восемь. Все утверждали, что накануне в том углу ничего не лежало, но более тщательный допрос показал, что на самом деле работники не уверены, пустовал этот уголок в конце дня или нет.
Я осмотрела замок. Разумеется, он был не особо надёжный. Обычный висячий, кодовый, хоть и с крепким запором. Всё-таки это временная постройка, и в ней не хранится ничего ценного. Я покрутила замок в пальцах и обратила внимание на несколько царапин.
– Его пытались взломать. Если у них это получилось, они могли легко запереть его снова. А значит, кто-то прокрался сюда ночью, чтобы подложить пули!
Я прикинула, какой временной период нас интересует. Нейтана Эмори мы видели в восемь вечера, когда он вручил флягу миссис Махоуни, и в десять, когда его нашла полиция. То есть на эти два часа алиби у него не было. Маркуса Хаммонда вовсе никто не встречал после восьми, но уже под ночь он пришёл к мисс Уотерс, попросить её обеспечить ему алиби. Значит, у него было достаточно времени на взлом оружейного склада.
Я вышла из здания и спустилась с холма. И уже потянулась за мобильником, когда вдруг вспомнила, что современная техника на сцене реконструкции запрещена. Сама по себе идея логичная. Будет странно, если солдат того времени внезапно возьмёт и достанет телефон из кармана! Однако для меня это усложняло дело. Впрочем, если наш преступник нарушил правила с настоящими пулями, я могу нарушить запрет на мобильники. Иначе придётся сидеть тут и ждать, пока вернётся Дейдра, желательно с Макгиннисом, готовым отложить битву. А надежды на это было мало.
К этому часу в парке собралась целая толпа и уйма автомобилей. Поле напротив тоже отвели под парковку. Повсюду мелькали синие, серые и коричневые униформы северян и южан. Участники болтали и шутили друг с другом, но у края тропинки, ведущей к полю боя, синие отделялись от серых с коричневыми. Актёры опускали головы и принимали серьёзный вид, играя свою роль.
Некоторые продавцы установили свои лотки на зелёной поляне у парковки. Я заметила и вывеску «Оружейной Эмори». Как он и говорил, день битвы для него был днём заработка, и перед его прилавком уже выстроилась очередь. Видимо, многие решились прикупить своё ружьё, когда увидели, что предлагается на складе в аренду. Правда, многие из них разочаруются, когда узнают, что разрешение на владение настоящим оружием можно получить лишь спустя сутки. Хорошо, что у нас установлены такие законы для перестраховки, но даже с ними всегда есть риск, что ружьё или пистолет попадут в плохие руки. Скорее всего, полиция уже допросила Эмори по поводу баночек с мазью, но не мешало бы ещё с ним потолковать. Я подошла к его прилавку. Он сразу увидел меня и помрачнел. Очевидно, Эмори не очень-то мне обрадовался, но я бы не позволила такой ерунде помешать моему расследованию!
– Мистер Эмори, – позвала я, – вы слышали о том, что случилось сегодня в госпитале Союза?
– Мы уже обсуждали это с полицией, – проворчал он. – Я доставил баночки пустыми. Слово даю. С вас сто восемьдесят пять долларов, – добавил он, обращаясь к покупателю. – Покажите удостоверение личности и копию вашей лицензии на владение оружием. Да, карточки принимаю.
Пока Эмори пробивал чек, я обошла прилавок, чтобы поговорить с продавцом с глазу на глаз.
– А что по поводу этого? – спросила я, показывая ему пулю, которую заранее положила в карман.
Эмори с раздражением на меня покосился, но как только увидел, что я держу в руках, сразу побледнел.
– Это откуда?
– Кажется, такие вы продавали вчера на рынке? Пока вам не запретили, – напомнила я.
Эмори протянул чек покупателю, чтобы тот оставил подпись, и снова обратился ко мне.
– Некрасиво они поступили, конечно. Люди сами должны понимать, что опасно стрелять настоящими пулями на реконструкции. Это не моя ответственность. Но я всё равно снял пули Минье с продажи на рынке, как они и просили.
– Пули Минье? – эхом отозвалась я.
– Да, так они называются, – ответил Эмори. – Самые первые пули, изобретённые для автоматических ружей. Раньше использовались обычные, круглые.
Он взял у меня пулю и объяснил:
– Вот, смотри, они более вытянутые, с плоским основанием, хорошо держатся в магазине и летят по чёткой траектории, не подводя стрелка. Они в два раза опаснее пуль старого образца. Это был настоящий прорыв!
Эмори самодовольно хмыкнул и вернул мне пулю. Да, разбирался он в этом отлично. Осталось только вспомнить, кто ещё упоминал пули Минье.
– Их не так сложно приобрести, – добавил Эмори, протягивая покупателю его копию чека. – Выяснить, где именно взяли пули Минье, практически невозможно. На рынке я их не продавал.
Тут он понизил голос.
– Ладно, сбыл с рук пару коробок. Что с того?
Вдруг я вспомнила, кто ходил к машине Эмори смотреть на товар, который продавался прямо из багажника.
– Вы продали их Маркусу Хаммонду!
Эмори нахмурился.
– Кому? Нет. Мартину Холстеду, знакомому из моего города. Он сказал, это для личного пользования, для практики на его заднем дворе, и я не сомневался, что правила ему известны…
Эмори увидел выражение моего лица и осёкся.
– Где ты это взяла?
– На оружейном складе Конфедерации сегодня утром, – тихо ответила я, чтобы не напугать случайных слушателей. – Мы попросили их убрать, но один ящик был уже наполовину пуст.
– Я продал ему два полных ящика, – признался Эмори. Теперь его голос звучал встревоженно, и он полностью сосредоточился на нашем разговоре.
Я тяжело вздохнула.
– Говорите, вы знаете Хаммонда… То есть Холстеда?
Эмори кивнул.
– Да, он тоже из Потсдама, но мы не близко знакомы. Мартин приходил ко мне в прошлом апреле, спрашивал всякое про реконструкции.
– В апреле?
Как раз тогда он предложил эту идею Эвелин Уотерс.
– Да, и Мартин первым сообщил мне о возможности подзаработать в Ривер-Хайтс. По его словам у меня создалось впечатление, что он один из организаторов и ему можно доверять.
