В другой раз наша команда потеряла динамометрический ключ, довольно большой инструмент – длиной около тридцати сантиметров и весом более одного килограмма. Пропал бесследно. Мы искали его в течение нескольких месяцев. Проверили фильтры, все уголки и закоулки. Передвинули контейнеры с инструментами. Ничего, он просто пропал. И вдруг в один прекрасный день один из нас чудесным образом обнаружил его плавающим в модуле. Мы понятия не имели, где он прятался, что с ним произошло, однако он, как блудный сын, был потерян и затем обретен.
Еще пример, случившийся через несколько недель после прибытия на МКС: я сделал несколько снимков в «Куполе», модуле наблюдения с семью окнами, из которого открываются удивительные виды на Землю и Вселенную. Это были потрясающие снимки северного сияния, и мне очень хотелось скачать их на компьютер, чтобы посмотреть еще раз. Я извлек карту памяти из фотоаппарата, чтобы положить ее в свой карман, а она выскользнула из руки и поплыла прочь, вращаясь вокруг своей оси, как мяч, подброшенный вверх в начале футбольного матча. И пока я в ужасе смотрел на ее замедленное движение, крича: «Нееееееееееееет!» – она проскользнула прямо в трещину на стене Узла-3. Ее ширина составляла всего лишь несколько миллиметров, карта памяти проскочила прямо в нее. В течение нескольких недель я ждал, что она вылетит из трещины, проверял фильтры, предупредил всех членов экипажа, чтобы они были бдительны. Ничего. Когда-нибудь, десятки лет спустя, когда МКС в конце концов упадет в Тихий океан, за одной из ее внутренних переборок будет лежать карта памяти с прекрасными фотографиями северного сияния. Грустный вздох.
Как уже упоминалось ранее, иногда астронавты испытывают то, что мы эвфемистически называем «космическим мозгом». Мы провели несколько экспериментов, чтобы дать количественную оценку этому явлению, один из них получил название «Когнитивная деятельность». Находясь в космосе, я выполнял задания примерно один раз в месяц. Сидя перед ноутбуком, я проходил тесты на запоминание, распознавание и реакцию. Результаты показывали, что в космосе функционирование мозга немного замедлилось. Возможно, из-за плавания в невесомости и дезориентации или сдвига жидкости в организме, нарушений в работе нервно-вестибулярной системы или даже повышенного уровня углекислого газа в воздухе, что, без сомнения, мешало нормальной работе мозга. Каким бы ни было научное объяснение этого феномена, я почти уверен, и каждый астронавт согласится со мной, что «космический мозг» – это нечто. Вы легко забываете, не замечаете происходящих событий и не можете думать о принятии решений так, как бы вы это делали на Земле. Особенно в первые несколько дней в космосе. Я слышал, что женщины, когда они беременны, описывают те же самые симптомы. И хотя у меня никогда не было желания сказать: «Я понимаю, каково это, быть в положении», я думаю, что астронавты ощущают легкие когнитивные нарушения, это проявления так называемого «космического мозга».
Я научился передвигаться в невесомости, жить и работать в космосе – это стало одним из самых выдающихся событий моей карьеры. Мне нравилось следовать по этой крутой кривой обучения до тех пор, пока через несколько недель я не стал профессионалом – настоящим астронавтом. Я мог оттолкнуться и добраться до нужного места быстро и без вращения, был способен без особых усилий отслеживать передвижения инструментов и вещей. В большинстве случаев. За исключением той карты памяти.
18. Как создать космическую станцию
Трудоемкий, кропотливый процесс
Когда вы смотрите голливудские фильмы, посвященные космосу, такие как «Космическая одиссея», «Интерстеллар» или «Марсианин», в них всегда есть гигантский космический корабль, который волшебным образом появляется и улетает на другие планеты или в другие галактики. Это делает фильм интересным. Но в реальной жизни такие громадины должны быть кем-то построены; они не появляются из разреженного воздуха, ниоткуда или из вакуума. (Шутка.) В этой главе рассказывается о том, как строилась МКС на протяжении нескольких десятилетий партнерами из различных стран.
Идея создания американской космической станции возникла в эпоху реализации программы «Аполлон» в 1960-е годы. После завершения высадок на Луну у НАСА осталось много оборудования, а также талантливые сотрудники, которые хотели найти возможность для его продуктивного использования. Для развития и реализации этих идей была начата программа Apollo Application Program, во время которой были запущены две космические миссии. Мне не было еще и года, когда был образован офис ААР, но это в конечном итоге оказало значительное влияние на мою жизнь.
Первым проектом, реализованным в рамках Apollo Application Program, стала «Скайлэб» – первая американская космическая станция, запущенная на орбиту вокруг Земли. Основой для «Скайлэб» послужил корпус верхней ступени ракеты «Сатурн», поэтому для запуска этой миссии потребовался только один рейс. В 1973–74-х годах на «Скайлэб» побывали три экипажа астронавтов, а после самое продолжительное пребывание на станции было около трех месяцев. Вторым реализованным проектом Apollo Application Program стала программа испытаний «Аполлон-Союз» в 1975 году. В рамках этой инициативы на орбите Земли была произведена стыковка американской капсулы «Аполлон» и русской капсулы «Союз», астронавты и космонавты символически пожали друг другу руки в космосе в самый разгар холодной войны и после окончания войны во Вьетнаме.
В то время как НАСА занималось реализацией ААР и разработкой космического шаттла, Советский Союз в 1971 году запустил пилотируемую орбитальную станцию «Салют-1». Далее вплоть до 1986 года были запущены еще несколько станций «Салют», затем станция «Мир».
«Мир» стал первой действительно модульной космической станцией, которая была собрана в космосе, компонент за компонентом; в конечном итоге она состояла из шести модулей. В 2001 году она была выведена из эксплуатации, сошла с орбиты и затонула в Тихом океане. Этим в некотором роде объясняется новый набор астронавтов, который был объявлен НАСА и благодаря которому я в 2000 году вступил в его ряды, – пришло время создавать Международную космическую станцию.
По мере реализации программы «Спейс Шаттл» НАСА столкнулось с необходимостью расширения своего присутствия в космосе. Запуск спутников и выполнение секретных полетов для Министерства обороны было отличным делом, но недостаточным для такой дорогостоящей программы. В 1984 году в своем докладе Конгрессу о положении в стране президент Рейган предложил создать космическую станцию «Фридом», но в течение последующих пятнадцати лет этот проект претерпел значительные изменения.
Самое важное изменение произошло после распада Советского Союза. Президент Джордж Буш (на тот момент ему был 41 год) поручил своему вице-президенту Дэну Куэйлу провести переговоры с российской стороной, чтобы убедить Советский Союз в качестве партнера принять участие в создании космической станции. Были опасения, что развал Советского Союза приведет к массовым потрясениям в их авиационно-космическом секторе, а сотрудничество по крупномасштабному космическому проекту обеспечит продуктивный выход из этой ситуации для тысяч ставших безработными российских ученых, инженеров и техников. Конечно же, для нашей страны было бы предпочтительнее, чтобы они вместе с нами занимались строительством новой космической станции, а не созданием ядерного оружия для некоторых недостойных образом ведущих себя игроков на международной арене. В результате в строительстве Международной космической станции приняли участие шестнадцать стран, в числе которых были Канада, одиннадцать европейских стран, Япония, Россия, США и Бразилия, которая в итоге прекратила участие в создании МКС по финансовым причинам.
