Одна из самых необычных задач, которые у меня были в космосе, – это запуск спутников. Существует несколько видов микроспутников, запускаемых с МКС, и первый, который я запустил, назывался SpinSat («вращающийся спутник»). Это был большой шар, примерно в два раза больше баскетбольного мяча, и, как вы уже догадались, он вращался. Я всегда задавался вопросом, а как бы назвали сферический спутник, который не вращается – Wakefield-Sat («бдительный спутник»). После подготовки к запуску его прикрепляли к подвижному лотку внутри небольшого шлюза в японском модуле. Мы закрывали люк между шлюзом и внутренним пространством станции, выкачивали воздух обратно в МКС, затем открывали внешний люк, ведущий в космос. Потом лоток начинал медленно двигаться наружу, неся на себе спутник. Далее JEM-RMS (японская роботизированная рука) хватал спутник и перемещал его в такое положение, чтобы его можно было передать SSRMS, он же «Канадарм-2» (большой роботизированный манипулятор МКС, сделанный в Канаде). Затем «Канадарм-2» хватал спутник и медленно переносил его в положение запуска, под станцией. Через несколько часов мы все забились в «Купол», чтобы посмотреть на запуск спутника и сфотографировать это значительное событие. После короткого обратного отсчета мы отсоединили его от роботизированной руки, и орбитальная механика приняла руководство, медленно затягивая SpinSat вниз, а затем – перед МКС.
Я выполнял эту задачу несколько раз, позднее я запускал спутники CubeSat («кубический спутник»). И как вы снова догадались, это были спутники кубической формы размером с небольшое ведерко для охлаждения вина. Но процедура осталась такой же: подготовить спутники, прикрепить их к лотку в шлюзе японского модуля, закрыть первый люк, закачать как можно больше воздуха обратно в МКС для предотвращения его утечки, открыть внешний люк, взять спутник японской роботизированной рукой, которая передаст его SSRMS для вывода на позицию запуска, а потом втиснуться в «Купол», чтобы посмотреть шоу. Я думаю, можно с уверенностью сказать, что это было самое любимое задание астронавтов МКС.
Но не все эксперименты удавались. РОБОНАВТ (ROBONAUT) (как ни странно, это был робот-астронавт) был широко разрекламирован в СМИ. Это было круто – показать современную версию робота в стиле ретро, выглядевшего, как нечто среднее между Робокопом и Терминатором (злодей из фильма «Терминатор 2: Судный день»). Теперь у Робонавта были ноги, a его рост, когда он выпрямлялся во всю длину, составлял чуть более трех метров, что выглядело немного устрашающе. В начале моей миссии мне было поручено вытащить его из хранилища размером с холодильник, разложить и включить, а затем ждать, пока инженеры, находящиеся на Земле, проведут тестирование его программного обеспечения. В умственном отношении для меня это был просто изнурительный день. Я очень медленно находил все контакты и соединения, вручную вращал все детали суставов его рук и ног до нужной конфигурации. Когда все было собрано, настало время для великого момента. Включить питание. Ничего. Повторная проверка всех кабелей и шнуров. Снова включить питание. Опять ничего. Я долго занимался поиском неисправностей, но, к сожалению, ничего не помогло, Робонавт так и не заработал.
Похожая проблема у меня возникла с CSLM (научный эксперимент по материаловедению), который я должен был выполнить в «перчаточном ящике». Я установил оборудование, а оно не работало. Сколько бы я ни занимался поиском и устранением неисправностей, оборудование просто не включалось. Оказалось, что сроки выполнения этого конкретного эксперимента уже истекли: ученые уже получили все данные, которые требовались, и это был просто дополнительный, «бонусный» тест, потому что в моем графике было немного свободного времени. Однако я не знал этого и думал, что делаю что-то неправильно, и поэтому ничего не работает. То же самое было и с Робонавтом. Ученым было известно, что с его программным обеспечением не все было в порядке, поэтому Земля не удивилась, узнав, что он не работает. А я думал, что это была моя вина. Подобные инциденты преподали мне еще один урок: если что-то не работает, надо выполнить несколько быстрых попыток по устранению неполадок, а затем сообщить об этом кому-нибудь. Причина проблемы может быть известна, и лучше узнать это сразу, чтобы не тратить время и эмоции из-за того, в чем вы можете быть вовсе не виноваты.
Позже я узнал, что у НАСА появилась новая инициатива, в соответствии с которой доставка материалов для экспериментов на МКС должна была стать быстрее и дешевле. Это означало, что количество неудачных экспериментов будет возрастать, но для НАСА это не имело значения. Предпочтительнее было провести 100 экспериментов с высокой вероятностью неудач и низкой стоимостью, чем пятьдесят дорогостоящих экспериментов, большинство которых дадут хорошие результаты. Мне понравился такой принцип работы. Жаль, что я не знал этого прежде, до того, как начал во всем винить себя и биться головой о стойку (стойка, термин НАСА для обозначения стены), когда эксперименты не получались как положено.
Я принимал участие в большом количестве различных научных исследований. Некоторые из них особенно запомнились мне, другие исчезли из памяти. Одни были интересными, другие – мучительными. Некоторые были полезными, многие… в меньшей степени. Большинство сработало, некоторые – нет. Но научные эксперименты были смыслом существования МКС, и именно поэтому мы рисковали своей жизнью, отправляясь в космос на ракете. Это была приятная и запоминающаяся часть моих миссий, и я благодарен за возможность быть руками, глазами и ушами для ученых, которые доверили мне получение результатов, от которых в значительной мере зависела их научная карьера. Я также благодарен за то, что сальмонелла из черного кирпича не попала мне в глазное яблоко.
37. В безвыходном положении
Что делать, если вы застряли в космосе
«Хьюстон, база Спокойствия здесь, "Орел" приземлился…» Прошло более пятидесяти лет с тех пор, как были произнесены эти слова. Многие знакомы с историей «Аполлона» и отважными экипажами, которые совершали полеты на Луну и возвращались на Землю. Менее известной главой этой истории была речь, подготовленная для президента Никсона на тот случай, если Нил и Базз попадут в затруднительное положение и останутся на Луне. Это был красивый текст, хорошо продуманный и написанный Уильямом Сафиром, спичрайтером президента. Он начинался так:
«Судьба распорядилась так, что люди, отправившиеся на Луну для мирных исследований, останутся на Луне, чтобы покоиться с миром…».
К счастью, мистеру Никсону не пришлось произнести этих слов: астронавты «Аполлона» благополучно вернулись с Луны. Но полеты в космос – рискованное дело. Произошло три катастрофы со смертельным исходом, в которых погибли астронавты НАСА («Аполлон-1», «Челленджер» и «Колумбия»), а также две катастрофы советских космических кораблей «Союз» на территории СССР. Из-за этой опасности у всех нас появился вопрос, на который, мы надеялись, не придется давать ответа, но который стоило задать: «Что делать, если вы застряли в космосе?»
Когда я учился на пилота ВВС, мне приходилось изучать катапультируемые кресла и основы парашютного приземления. Оказывается, во время катапультирования с вашим парашютом может произойти многое: он может прицепиться к сиденью и застрять; после развертывания могут запутаться стропы; панели парашюта могут взорваться, что приведет к более быстрой скорости спуска; парашют может захлестнуть стропами, в результате у него появятся две округлые выпуклости вместо одной нормальной. У всех этих проблем есть решения – вы можете подтянуть себя к куполу при помощи строп, затем отпустить их и надеяться, что потом они правильно раскроют купол. Вы можете вручную развернуть купол, если он застрял в ранце. Вы можете замедлить процедуру выброса парашюта, но это также приведет к ускорению спуска. Есть много приемов, к которым вы можете прибегнуть, если ваш парашют окажется неисправным. Но я никогда не забуду один важный совет, который мне дал один суровый старший сержант, когда я проходил курс летной подготовки на авиабазе Уильямс в Аризоне осенью 1989 года: «После выброса у тебя будет вся оставшаяся жизнь, чтобы правильно развернуть парашют».
